Возвышение Борна (Идентификация Борна - 2)
Шрифт:
Дверь открылась почти сразу и Кактус, щурясь от дневного света, появился на пороге, и приветствовал Дэвида, как будто они расстались всего неделю назад.
– Ты уже приехал на машине с шофером, Дэвид?
– Нет никакой машины, Кактус, и даже таксист отказался ждать меня.
– Всему виной эти грязные слухи о нашем районе, которые распространяют фашистские газеты.
– Я так давно не видел тебя, - продолжал он, приглашая Дэвида в дом.
– Почему ты не звонил мне?
– Но ведь твоего телефона нет
– Да, это очень большое упущение властей.
Вскоре они сидели в просторной кухне фотографа, но уже через несколько минут стало ясно, что времени на разговоры у них не остается, и Кактус проводил своего гостя в студию, разложил все три его паспорта под ярким светом лампы и стал их внимательно изучать, сравнивая фотографии на каждом из них с сидевшим перед ним оригиналом.
– Мы сделаем волосы чуть светлее, чем они есть, и добавим седины. Ты уже не будешь таким блондином, как в Париже, но сходство будет более надежное. На всех трех паспортах мы должны использовать этот оттенок, но с разной степенью концентрации.
– А что ты скажешь про глаза?
– спросил Дэвид.
– Жаль, что у нас нет времени для тех прекрасных контактных линз, которые были у тебя раньше. Но мы поправим это дело с помощью обычных очков с тонированными призматическими стеклами, что позволит изменять оттенок глаз от голубого до темного, как у испанца.
– Тогда мне будет необходимо менять очки для каждого паспорта, заметил Дэвид.
– Учти, что они очень дорогие и платить за них нужно сразу наличными.
– У меня все есть с собой, Кактус.
– Пока оставь это.
– А как мы поступи с головой? Кто будет это делать?
– Здесь, недалеко. У меня есть помощница, которая содержит парфюмерный магазин. Пока, правда, полиция не удосуживалась обыскать его верхний этаж. Она прекрасно работает. Пойдем, я тебя провожу.
Часом позже Дэвид уже вынырнул из-под сушилки для волос и пристально изучал свое отражение в большом овальном зеркале. Невысокая подвижная негритянка с сединой в волосах профессионально разглядывала свою работу.
– Это вы, но в то же время и кто-то другой. Прекрасная работа. Я так рада, что получилось именно то, что хотел Кактус.
– Да, должен признаться, что я не видел подобной работы. Очень хорошо. Сколько я должен?
– Триста долларов, - просто ответила женщина.
– И, конечно, в эту цену входят пять пакетиков специальной краски с инструкциями. Это позволит вам поддерживать цвет волос достаточно долго.
– Очень рад был познакомится с таким чудесным мастером, - сказал Дэвид, доставая деньги.
– Кактус сказал, что вы ему позвоните, когда мы закончим.
– О, в этом нет необходимости. Он наверняка уже в студии и ждет вас.
Работа шла быстро, и прерывалась только в те моменты, когда Кактус зубной щеткой подправлял брови своего заказчика,
Когда с фотографиями было покончено, они были аккуратно вклеены на соответствующие места, и под большим увеличительным стеклом были поставлены перфорированные штампы, в точности соответствующие штампам для заграничных паспортов, используемых Госдепартаментом. После этого Кактус протянул все три паспорта Веббу для одобрения.
– Они выглядят намного естественней, чем были до этого.
– Я немного поработал над ними, короче говоря, увеличил их "возраст". Ведь паспорт не должен выглядеть как сияющий, только что отпечатанный доллар.
– Ты проделал адскую работу, мой старый приятель. Мы знакомы с тобой столько лет, что я сбился со счета. Что я должен тебе?
– Ну, черт возьми, я даже не знаю, что и ответить на это. Ведь я ничего особенного не делал, и, главное, удобно ли это? Ведь насколько я понимаю, сейчас ты не на службе у Дяди Сэма.
– У меня очень хорошая работа, Кактус.
– Ну, хорошо, пятьсот долларов будет достаточно.
– Ты можешь вызвать мне такси?
– Это займет слишком много времени, да и тебе одному будет сложно выбираться отсюда. Мой внук уже ожидает тебя и отвезет туда, куда ты скажешь. Он такой же, как я, он не задает лишних вопросов. И я вижу, что ты торопишься, Дэвид, я чувствую это. Пойдем, я провожу тебя к выходу.
– Спасибо, я оставлю деньги вот здесь, на столике.
– Хорошо, хорошо, Дэвид.
Вынимая деньги, он повернулся спиной к старому фотографу, отсчитал шесть банкнот по 500 долларов и положил их на то место, где падала резкая тень от отражателя. Дэвид мог бы оставить и больше, но понимал, что это может обидеть его старого друга.
Он вышел из машины, не доезжая нескольких кварталов до отеля, чтобы внук Кактуса не был связан относительно точным адресом во избежание каких-либо неприятностей. Случайно оказалось, что этот молодой человек заканчивал Американский Университет, и, хотя он очень любил своего деда, но к некоторым его занятиям относился с недоверием и тревогой.
– Я, пожалуй, выйду здесь, - сказал Дэвид, когда они очутились в относительно свободном для остановки машины месте.
– Хорошо, - спокойно ответил молодой человек. Его интеллигентные глаза показывали, что он испытывает некоторое облегчение.
– Я понимаю, что здесь удобнее.
Вебб взглянул на него.
– Почему ты делаешь это? Я имею в виду, что для человека, собирающегося стать юристом, немного противоестественно даже находиться около тех дел, которыми занимается Кактус.