Впотьмах
Шрифт:
— Сочувствую… — после паузы отозвался красавчик.
— Ну, не все так плохо… — усмехнулся Эж. — Как это ни странно, но именно там, в тюрьме, слушая разговоры сокамерников, я узнал немало интересного как о стране, так и о здешних местах, по которым мы сейчас пробираемся.
— То есть дорогу, по которой ты собираешься нас вести… Ты узнал ее от сокамерников?.. — выдохнул красавчик.
— Можно сказать и так. Ничего другого в данный момент предложить не могу.
— Охренеть… — сделал вывод Эдуард.
— Так куда же мы отправимся дальше?.. — спросила Лидия. При взгляде на ее растерянное лицо, становилось понятно, что она чувствует себя виноватой за этот страшноватый ожог на руке молодого человека.
— Тут все непросто… — вздохнул Эж. — Прежде всего, нужно взять за основу тот очевидный факт, что от погони нам никак не уйти, а то, что ее отправят завтра с утра — в этом у меня нет ни малейших сомнений. Храмовники от нас ни за что не отстанут — тут, как говорится, без вариантов. Хорошо хотя бы то, что за сегодняшний день нам удалось отойти на довольно-таки значительное расстояние от Тарсуна…
— Преследователи на лошадях догонит нас за несколько часов!.. — Эдуард перебил Эжа.
— Конечно, догонят… — устало ответил тот. — Однако у нас все одно имеется небольшая фора во времени, которую надо постараться использовать по максимуму. Завтра с утра отправимся по дороге, и через какое-то время дойдем до перекрестка — именно там и начинается дорога на Мнгу. Разумеется, туда мы не пойдем, а свернем в иную сторону.
— И куда же мы пойдем после?
— Подальше отсюда… — тем временем я закончила перевязку, и Эж одернул рукав. — Давайте поговорим об этом завтра.
Признаюсь: за последние дни я настолько устала, что мне не хотелось даже думать о том, что нас ждет завтра. Пожалуй, даже Эж (что бы он ни говорил) вряд ли точно знает, куда именно мы двинемся с утра пораньше, а все его недомолвки — просто нежелание показать это.
— Кстати, господа спасатели, не подскажете ли мне ваши фамилии?.. — поинтересовался Эдуард, когда мы все устроились на соломе, и у меня уже слипались глаза.
— Совершенно излишняя информация… — отмахнулся Эж. — И в данный момент никому не нужная.
— Дело в том, Евгений, что не могу отделаться от впечатлений, что ранее мы уже встречались… — гнул свое Эдуард.
— Исключено… — неохотно отозвался Эж. — Очень сомневаюсь, что наши пути хоть когда-то пересекались. К тому же у меня очень хорошая зрительная память, и если бы мы хоть когда-то сталкивались, то я бы запомнил.
— Так ведь и я на зрительную память не жалуюсь… — продолжал Эдуард. — Более того — у меня есть все основания ею гордиться. Я запоминаю лица всех людей, с кем общался даже мимолетом, просто мне нужно постараться, чтоб вспомнить, когда и при каких обстоятельствах происходило наше общение. Потому-то и говорю, что мы где-то уже пересекались.
— Вспомнишь — скажешь… — Эж уже засыпал. — Если кто-то ночью увидит или почувствует нечто подозрительное, то разбудите…
Я проснулась посреди ночи. Тихо, все спят, лишь светится стерженек в лампе, нет ничего подозрительного, хотя… Кажется, кто-то ползает по крыше сарая, затем раздался шорох за стеной, послышалось царапанье когтей о двери…. Все верно, ночные обитатели дают о себе знать, вернее, чуют возможную добычу, и пытаются добраться до нас. Невольно вспомнилось, как один из здешних крестьян говорил нам, что сейчас в округе сравнительно спокойно — все же весной здешнее зверье не такое злое, а хищники понемногу стали отъедаться после зимы. Надеюсь, сейчас за стенами этого домика бродит не один из тех хищников, которые не успели заглушить зимний голод… Впрочем, сейчас до этого мне дела нет, пока что можно спать спокойно.
Утром мы встали и наспех перекусили. Заодно наконец-то проверили содержимое дорожных мешков — что ни говори, но в свой мешок мы с Эжем совали то, что находили в алхимической лаборатории Храм Величия, а Лидия лихорадочно заталкивала в свой дорожный мешок те немногочисленные пожитки, что у них имелись. В итоге выяснилось, что кроме запасной одежды Лидии и Эдуарда у нас имеется несколько ножей, перевязочный материал, моток веревки, камни для высекания огня, лампа и пара штырьков к ней, еще кое-какие мелочи. Небогато, конечно, но хоть что-то имеется. Одно радость — все это весит не очень много. С едой, правда, дело обстояло куда хуже — проще говоря, ее осталось совсем немного.
Снова уложили наше небогатое имущество в мешки, закинули их за спины, подошли к дверям. Пред тем, как вытащить доску из петель, Эж произнес:
— Постараемся держаться вместе. Друг от друга не отходить.
— А что такое?
— Обычные меры предосторожности.
Когда мы вышли из сарая, то было раннее утро. Солнце уже поднималось над деревьями, в низинах стоял легкий туман, на траве лежала роса, где-то заливались птицы, пусть даже их голоса были несколько хрипловаты, непривычны для моего слуха. Тем не менее, на первый взгляд могло показаться, что я вижу обычное весеннее утро, совсем как в моей любимой Муравьевке.
Впрочем, любые ассоциации с моей родной деревней сразу же исчезли, стоило мне увидеть подле сарая шестерых крепких мужчин — без сомнения, это здешние крестьяне, да и внешность нескольких из них я еще вчера запомнила. Кстати, тут же был и наш вчерашний возница, только этот человек предусмотрительно держался в отдалении от остальной шестерки, и с немалым интересом смотрел на нас. Сейчас крестьяне подходили к нам, и у двоих в руках были вилы, и троих — крепкие колья, а один из мужчин держал топор. Это что еще за комитет по встрече?
От неожиданности мы остановились, и крестьяне тоже встали. Друг от друга нас отделяло всего несколько шагов, и я уже стала подумывать, не стоит ли нам вновь забраться в сарай, причем незамедлительно, но тут заговорил Эж:
— Люди добрые, поясните, в чем дело. Вчера вы нас как гостей встречали, а сегодня с вилами к нам идете… Как-то странно получается.
— Вы, гостьюшки дорогие, посидите пока у нас под охраной… — заговорил мужчина, в густой бороде которого пробивались седые волоски. Как видно, этот человек был тут за старшего, и сейчас держал в руках вилы, острые зубья которых были направлены на нас. — Народ вы странный, непонятный, чего от вас ждать — этого мы не знаем, а в здешних местах к незнакомцам опаску надо иметь.