Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора
Шрифт:
Г. Чембар. «Царская церковь», пристроенная к зданию уездного училища, в котором две недели прожил Николай I
Император Николай I
Подданные были проинформированы о произошедшем несчастном случае. В опубликованном бюллетене сообщалось, что «при перевозке Государя императора оказалось, что ключевая кость переломлена вблизи грудной кости без всяких других повреждений. Перелом сей есть простой и несложный, и к скорому и совершенному выздоровлению Е. И. В. предвидится полная надежда… Лейб-медик Арендт, уездный врач Цвернер. 26 августа 1836 г. в 8 часов пополудни». [682]
682
Письма Николая Павловича И. Ф. Паскевичу. 1832–1847 // Николай I. Муж. Отец. Император. М., 2000. С. 481.
8 сентября 1836 г. Николай I покинул Чембар и через Тамбов, Козлов, Рязань, прибыл в Москву, а затем возвратился в Царское Село. Врач Ф. Ф. Цвернер при отъезде царя получил в подарок перстень ценою 2000 руб. и деньгами 3000 руб.. [683]
По письмам Николая I можно проследить динамику его выздоровления. 30 августа 1836 г. в письме к И. Ф. Паскевичу из Чембара император сообщал: «Перелом ключицы мне никакой боли не производит; мучает же лишь одна тугая повязка». Приехав в Царское Село, он вел привычный образ жизни, не давая повода для пересудов, но соратнику писал (6 октября 1836 г.): «Прихожу в силы; рука еще слаба и с трудом сижу на лошади; ибо левой рукой не могу править, и на рысях плечу чувствительно». Даже через два месяца после перелома (3 ноября 1836 г.) рука была «еще слаба, и я ею мало владею». [684]
683
Ильченко Д. В. Император Николай Павлович в уездном городе Чембаре с 25 августа по 8 сентября 1836 г. // Русская старина. 1882. Т. 36, № 12. С. 523–534.
684
Письма Николая Павловича И. Ф. Паскевичу. С. 483.
Упомяну, что спустя 12 лет (9 октября 1848 г.) Николай I вновь травмировал эту же ключицу. Поднимаясь по лестнице в Зимнем дворце, «крепко навощенной», он поскользнулся и упал на то же самое плечо, в котором уже у него была переломлена ключица: «Ушиб обошелся, однако, без дальнейших последствий, хотя государь и сказывал, что боль от него была в этот раз гораздо чувствительнее, чем тогда, когда он сломал себе ключицу». [685]
685
Корф М. Записки. М., 2003. С. 442.
Приходилось ли оказывать хирургическую помощь Александру II
У Александра II серьезных проблем с необходимостью хирургического вмешательства не случилось, но ушибы, конечно, бывали… Вместе с тем периодические покушения на царя, когда в него стреляли, бросали бомбы или на пути закладывали фугасы, приводили к многочисленным жертвам, требовавшим оперативного вмешательства хирургов Придворной медицинской части.
Например, когда в апреле 1879 г. на Александра II было совершено покушение на Дворцовой площади, то одна из пяти пуль, счастливо миновавших императора, задела одного из его телохранителей. Раненого сначала доставили в Зимний дворец, где дежурный гофмедик оказал ему помощь. Согласно рапорту, «в 9 ч. 15 мин. утра пришел в дежурную комнату… Франц Иосифович Милошевич 60 лет от роду с огнестрельною раной на правой щеке ниже наружного угла правого глаза… длина раны около 3 см», которому остановили кровотечение и направили в придворный Конюшенный госпиталь, констатировав, что «ранение не предстааляет никакой опасности». В госпитале раненого продержали со 2-го по 21 апреля, выписав его совершено здоровым, с «линейными рубцами» на лице в правой скуловой области. [686]
686
РГИА. Ф. 479. Оп. 1. Д. 2040. Л. 1. О доставлении в Придворно-Конюенный госпиталь на пользование, охранном страже Его Императорского Величества Франце Милошевиче, с огнестрельною раною, нанесенною из револьвера злоумышленником, покушавшимся на жизнь Его Величества Государя Императора. 1879 г. В этой истории много вопросов (за рамками заявленной темы), одним из которых является возраст телохранителя императора – 60 лет.
5 февраля 1880 г. в Зимнем дворце прогремел взрыв, подготовленный народовольцем С. Халтуриным. Царская семья не пострадала, [687] но жертв среди обслуживающего персонала было много. Непосредственно на месте взрыва погибло 5 человек и ранено еще 37 человек. Они немедленно были доставлены в различные городские больницы. Большую часть раненых (33 чел.) разместили в палатах Придворного госпиталя, 2 чел. поместили в лазарет лейб-гвардии Конного полка, 1 чел. – в лазарет Преображенского полка, 2 чел. из служительской команды оставили для лечения при команде. 7 февраля 1880 г. Александр II в сопровождении цесаревича и великого князя Владимира Александровича посетил раненых. Большинство раненых имели легкие повреждения, поэтому в этот же день 17 человек выписали из госпиталя в полковые лазареты. Одному из раненых, рядовому лейб-гвардии Финляндского полка, ампутировали кисть руки. [688] Из 37 раненых умер один человек. Это были очень неплохие медицинские показатели для того времени, полученные благодаря тому, что раненых лечили лучшие медики Империи. [689]
687
Сам император в момент взрыва находился вместе с семьей в Малом Фельдмаршальском зале.
688
Раненому Федору Гаврилову на средства императрицы сделали протез (60 руб.), помогли вернуться на родину и устроиться на службу.
689
РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 2082. Л. 1–8. О пострадавших во время взрыва под Главной гауптвахтой Зимнего дворца. 1880 г.
Можно ли было спасти Александра II после покушения 1 марта 1881 г
Поскольку факты, связанные с покушением народовольцев на Александра II, хорошо известны, [690] обратимся только к медицинской составляющей этой трагедии.
Основная канва произошедшего по времени укладывается в несколько часов: в 13.15 царь вышел из Михайловского дворца, вторая бомба, брошенная И. Гриневицким, взорвалась в 13.45. Смерть императора наступила в 15.35 пополудни.
690
См., например: Девятов С. В., Демкин А. В., Жиляев В. И., Зимин И. В., Кайкова О. К. и др. История государственной охраны России. Собственная Его Императорского Величества охрана. 1881–1917 / под ред. генерала армии Е. А. Мурова. М., 2006.
Первым взрывом Александр II был не только контужен, но и ранен осколками зеркальных стекол кареты. [691] Второй взрыв отбросил императора к решетке Екатерининского канала. В камер-фурьерском журнале указывается, что первыми словами очнувшегося царя стали: «Жив ли Наследник?.. Холодно, холодно…». Затем царь прошептал: «Скорее домой… скорее домой», а «затем, как бы отвечая на услышанное им предложение штабс-капитана Новикова внести Его в ближайший дом для подания первоначальной помощи, Его Императорское Величество произнес: „Несите меня во дворец… там умереть…“». [692] Эта фраза Александра II свела на нет очень слабые шансы на его спасение. Дело в том, что на противоположной стороне Екатерининского канала, на Малой Конюшенной, находился Придворный госпиталь Придворной медицинской части с оборудованной операционной и квалифицированным персоналом.
691
В Фермерском дворце в парке Александрия (Петергоф) хранится красная сафьяновая подушка из кареты императора, на которой видны пятна его крови.
692
РГИА. Ф. 516. Оп. 1 (206.2703). Д. 3. Камер-фурьерский журнал. Март. 1881 г.
Тогда, выполняя волю императора, его с трудом погрузили в сани и неперевязанного (!), с перебитыми бедренными артериями, на которые даже не наложили жгутов (!), повезли в Зимний дворец. Очевидцы вспоминали, что по мере приближения к Зимнему дворцу император терял сознание от потери крови, «которая сочилась из оборванных мускулов обеих голеней. Эти мускулы и составляли единственную связь между стопою и коленями обеих ног, так как кости голеней были раздроблены и вышиблены взрывом». [693] Казаки охраны с трудом, на руках, донесли Александра II до его кабинета, который находился на втором этаже дворца. Там его уложили на кровать и срезали остававшуюся на раненом одежду.
693
Комаров В. В. Дневник событий с 1 марта по 1 сентября 1881 г. СПб., 1882. С. 17.
Император выходит из кареты после взрыва первой бомбы, брошенной Рысаковым
Император после взрыва второй бомбы, брошенной Гриневицким
Мундир Александра II по форме л. – гв. Саперного батальона, в котором он был убит 1 марта 1881 г.
Первыми медиками, которые оказались у кровати умирающего императора, стали дежурившие в Зимнем дворце гофмедик Ф. Ф. Маркус и лекарский помощник Коган. В этот же день, 1 марта 1881 г., следуя инструкции, Ф. Ф. Маркус написал на имя министра Императорского двора А. В. Адлерберга рапорт «о мероприятиях своих по оказанию ему последней медицинской помощи перед смертью». Поскольку этот документ составлен вскоре после смерти императора очевидцем событий, приведем его полностью: «В дежурство мое, сего 1 марта, в два часа пятнадцать минут по полудни позван был я для пособия Священной Особе Государя Императора. По немедленному моему прибытию в кабинет Его Величества вместе с дежурным лекарским помощником Коганом я нашел Государя Императора, лежащим на кровати, в полном бессознательном состоянии с полуоткрытыми глазами, с суженными, на свет не реагирующими зрачками, едва ощутимым пульсом и редким трудным дыханием. Лицо Его Величества было бледное, местами забрызгано кровью, челюсти судорожно сжаты. Обе голени раздроблены настолько, что представляют собою бесформенную массу, причем можно было констатировать следующее: на правой голени в верхней ее трети, перелом обеих костей с раздроблением во многих местах и разрывом мягких частей, на левой таковое же повреждение в нижней ее трети. Вышеупомянутое повреждение Его Величества признано мною, равно как и прибывшими после меня врачами, безусловно, смертельным. Применение всевозможных возбуждающих средств оказалось тщетным, и Государь Император в четверть четвертого по полудни в Бозе опочил. Дежурный гоф-медик Ф. Маркус». [694]
694
РГИА. Ф. 1614. Оп. 1. Д. 110. Л. 1–2.
Императора укладывают в сани для транспортировки в Зимний дворец
Императора увозят с места покушения
Последние минуты жизни Александра II в его кабинете в Зимнем дворце
Спустя 19 лет Ф. Ф. Маркус написал небольшую заметку, которую назвал «Последние минуты Императора Александра II». Он вспоминал, что после некоторого шока «мгновенно собрал все необходимое, как-то: лекарский набор, вату, бинты, кровоостанавливающую жидкость и пр.», побежал в кабинет царя, где нашел его в полулежачем положении. Врачу «бросилось в глаза, эти страшно обезображенные нижние конечности, в особенности левая, которая, начиная от колена и кончая полуоторванной стопой, представляла бесформенную раздробленную кровяную массу; правая конечность была тоже повреждена, но менее левой; правая была обута в сапог, левая же стопа без сапога. Обе раздробленные конечности были на ощупь холодные». Врач подчеркивал, что он, «не потеряв присутствия духа», приказал лекарскому помощнику «придавливать как можно сильнее обе бедренные артерии», сам же приступил «к оживлению потухающей жизни». В чем конкретно заключалась эта помощь, автор не уточнял. Естественно, это не дало никакого результата, император продолжал находиться без сознания. Маркус подчеркивал, что все усилия прибывших после него врачей также были тщетными. Среди этих врачей был и С. П. Боткин, который нашел царя «уже без пульса». На вопрос цесаревича о прогнозе «он ответил: „от 10 до 15 минут“». Время смерти он называет в воспоминаниях несколько иное – 15 ч. 30 мин.. [695]
695
Цит. по: Александр Второй. Воспоминания. Дневники. СПб., 1998. С. 351–352.