Враг за Гималаями
Шрифт:
– Насколько мне известно – нет.
– Вы подвергали его каким-либо шоковым воздействиям? Имеется в виду электрический ток и сильнодействующие лекарственные вещества.
– Большинство лекарств, применяемых в психиатрии, можно отнести к категории сильнодействующих. Что касается электрошока, то это весьма распространенный метод лечения, применяемый уже около века. В свое время не избежал его и Наметкин.
«Или я ничего не понимаю в людях, или он что-то недоговаривает, – подумал Донцов. – Ладно, и я не все скажу».
– Как я понимаю, Наметкин
– Нет, а зачем?
– Кто номинально числился его лечащим врачом?
– Ваш покорный слуга. – Котяра отвесил полупоклон.
– Главврачу это не зазорно?
– Не забывайте, клиника частная. Что хочу, то и ворочу.
– Следовательно, обсуждать тему болезни Наметкина с кем-нибудь еще бесполезно.
– Следовательно, бесполезно, – кивнул Котяра, довольный сообразительностью собеседника.
– Почему вы так заинтересованы в раскрытии преступления? Ведь для вашей клиники это плохая реклама. Не лучше ли было замять дело без лишнего шума?
– Не хочу, чтобы моя клиника считалась местом, где можно безнаказанно убивать пациентов. Вот и весь мой интерес. А шума как раз никакого и нет. Разве вы шумите? Ни в коей мере. И у нас никто не шумит.
– Скажите, что заставило вас обратиться за помощью именно к нам? Ведь расследование начинают территориалы.
– Большинство больных на начальном этапе получают помощь от участкового врача. Аппендицит оперируют в районной больнице. Но резекция печени или шунтирование сосудов проводится уже в специализированной клинике. Это общий порядок, распространяющийся и на правоохранительные органы. Территориалам по плечу в основном семейные скандалы да уличное мордобитие. Более сложные инциденты расследуют главк и прокуратура. О существовании особого отдела, занимающегося расследованием необычных преступлений, я узнал именно в вашем главке. Признаться, это был сюрприз. При нашей-то бедности да при нашей косности создать совершенно новую структурную единицу – это дорогого стоит.
– Чем же привлек ваше внимание лично я?
– Кто-то похвалил вас, уже и не упомню…
Это было уже явное лукавство, чтобы не сказать больше. Вряд ли у Котяры с Донцовым имелись общие знакомые, способные похвалить последнего. Похулить – дело другое, но даже этот вариант выглядел неправдоподобно. С таким же успехом случайно встреченный житель Голливуда мог бы сказать: «Донцов, а мы с Николь Кидман вчера вспоминали тебя».
В кабинет уже неоднократно заглядывали люди, наверное, имеющие какое-то отношение к психиатрии, и Котяра каждый раз кивком головы отсылал их обратно.
Сие обстоятельство, а также многозначительное постукивание кончиками пальцев по столешнице должны были, вероятно, служить для следователя напоминанием о том, что он отнимает драгоценное время у занятых людей.
При иных обстоятельствах Донцов спокойно проигнорировал бы подобные намеки, но сейчас он сам стремился поскорее
– На этом, пожалуй, и закончим, – сказал Донцов. – Похоже, разгадка преступления кроется вне стен вашего богоугодного заведения, придется расширить границы поиска.
– На свадьбе танцуют от печки, в нашей профессии – от симптомов недуга, а в следствии, как я понимаю, – от личности пострадавшего, то есть от Олега Наметкина. Первые звенья преступной цепи вы, похоже, нащупали. Теперь смело идите дальше. Вполне возможно, что вам предстоят самые невероятные открытия. Встречайте их достойно. Не принимайте безоговорочно на веру, но и не отбрасывайте прочь без скрупулезного анализа. Что касается меня – можете рассчитывать на любую помощь.
После этих слов Цимбаларь потребовал бы финансовой поддержки. Кондаков – поголовной проверки всех сотрудников клиники на детекторе лжи, а Донцов ограничился весьма скромной просьбой:
– Даже если все это закончится успешно, боюсь, что мне понадобятся ваши профессиональные услуги. Как насчет того, чтобы пройти в вашей клинике полный курс психологической реабилитации?
– Не уверен, что вы нуждаетесь именно в этом виде лечения, – произнес Котяра с неопределенной интонацией. – Но если прижмет, обращайтесь. Сделаем все возможное. Меланхоликов мы шутя превращаем в холериков и наоборот… Всего хорошего.
– Взаимно. Пусть на вашем пути как можно реже встречаются люди-амебы, а тем более люди-бомбардировщики.
– Тьфу, тьфу, тьфу! – Котяра энергично постучал по деревянному подлокотнику своего кресла. – Не дай бог, если такое случится. Психи – наш хлеб. Я, можно сказать, всем шизофреникам начальник, и маньякам командир. Переквалифицироваться в гинекологи мне уже поздно.
Возвращаясь на машине Шкурдюка в отдел и невпопад отвечая на его разглагольствования, Донцов вновь и вновь анализировал то, что было сказано (а также и недосказано) профессором Котярой.
Результаты допроса ничего конкретного для расследования убийства не дали, зато представили все случившееся в совершенно иной плоскости – в плоскости абсурда.
Если верить Котяре, Наметкин, уже давно кремированный, был мертв не до конца, и смерти его жаждали не какие-нибудь там заурядные люди вроде Тамарки-санитарки и Аскольда Тихоновича Лукошникова, а высшие, запредельные силы, в существование которых Донцов не верил.
Конечно, все это можно было расценить как некую мистификацию, изощренную шутку пресыщенного жизнью циника, однако хваленая интуиция Донцова уже давно подсказывала ему, что в деле Наметкина что-то нечисто, подходить к нему с привычными мерками бесполезно, и в расследовании надо полагаться не на Уголовно-процессуальный кодекс, а скорее на тантры и упанишады.