Враги по оружию
Шрифт:
— У меня жена осталась с маленькой дочкой. — Он грустно улыбнулся. — Я надеюсь, мы победим. И надеюсь дожить до победы.
Рыжая улыбнулась, неожиданно нырнула вперед, обняла его, тут же отпрянула и убежала. Артур тот-час о ней забыл. Он вспоминал родную ферму. Наверное, сожгли ее, камня на камне не оставили. Когда омеговцы. захватят все переправы, вернуться за Никой будет невозможно. Если бы Курганник не начал бунт, Артур просто предупредил бы жену, чтобы уходила из деревни. Но
— Какой ты добрый, — вывел его из раздумий Тимми. — Обнадежил девочку. А надо было правду сказать: Омега победит, а мы передохнем все. — Он нацепил прямо поверх банданы широкополую шляпу с бахромой. За кожаным поясом-косицей пересекались два длинноствольных револьвера. Мокасины из шкуры маниса украшала шнуровка.
Курганник с недоверием рассматривал патронташ на бедрах Тимми. Между тем, тень уже наползла на камень, но мужики и не думали возвращаться. Помянув демона Уя, о котором Артур слышал от Ломако, Маузер хлопнул в ладоши и гаркнул:
— Мужики, вашу мать, время истекло! Потихоньку кто откуда начали сползаться бойцы — все как один недовольные.
— Итак, смертники, — заговорил Маузер, — оружия у нас на целую роту. Нужно набрать побольше воды и грузиться. Поедем на северо-восток, туда вряд ли Омега добралась. Желательно бы иметь сендер или трицикл — для разведки. Итак, ищем тару и наполняем водой.
— Чиво ищем? — удивился рыжий верзила с розовыми, как у юноши, щеками. Румянец не сочетался со свинцовым взглядом бывалого убийцы..
— Бутыли, фляги… всё, что можно наполнить.
— Дорогу знаешь? — на всякий случай спросил Артур.
— Примерно…
— Карта есть омеговская, у людоедов отбили. Сейчас принесу.
В Маузере сразу признали главного. Не прекословили и в рот заглядывали, даже Артур под его началом чувствовал себя в безопасности.
Маузер разложил карту на земле, Тимми тотчас очутился рядом, придавил камнями ее края, чтобы в рулон не сворачивалась. Потирая подбородок, Маузер принялся водить пальцем по линиям дорог. Замер, задумался, кивнул своим мыслям и ткнул в черную полосу Разлома:
— Тут. Молодец, Артур. Будем надеяться, что мост на месте.
Женщины, следившие за избранниками из окон, тотчас приволокли бурдюки, собрали недоеденные лепешки, соленое мясо — у кого что было. Понимали, что мужики и тому будут рады. Маузер сложил скудные припасы в вещмешок и спрятал его под водительское сиденье грузовика.
Берендей пожаловал сендер, такой же дряхлый, как он сам; за руль пустили Курганника. Второй сендер был у рыжего здоровяка — угнал, когда дезертировал. Маузер поманил коновала и рыжего:
— Омеговский грузовик — машина приметная, далеко мы на ней не уедем, вы будете за разведчиков. Если мелочь какая дорвется — гранатами их. Да, и вооружитесь как следует. Артур, выдай гранаты.
— Я бы не доверил рыжему гранаты, — дыхнул в ухо Клоп. Артур чуть в обморок не упал, так из его рта шибало гнилью.
— Я выполняю приказ, — Артур улыбнулся, — военное положение! — И протянул две гранаты Рыжему. Курганник заграбастал штук пять, проволокой и крепким словом установил на сендере пулемет.
Маузер уселся за руль грузовика и просигналил — мужики начали грузиться в кузов. Артур уселся на второе сиденье, рядом с водителем. Из гаража с ревом выкатила диковинная машина: сендер — не сендер, трицикл — не трицикл. Колес всего два, между ними — хитросплетения железяк и труб, блестящие пластины скрывают, очевидно, топливный бак. Тимми сидел на машине верхом, как на коне, и размахивал шляпой, как флагом.
— Наконец самому можно порассекать! — заорал он и, нацепив шляпу, рванул за ворота.
Следом за мальчишкой понеслись сендеры, то исчезая в облаке пыли, то выныривая из него. Маузер отхлебнул из фляги, вытер рот и завел двигатель.
В полдень пришлось сделать привал на месте поселения Древних: резина на колесах грузовика развонялась, да и жара стояла такая, что разведчики едва не падали с сендеров. Тимми притулил свою машину к железяке, заполз в тень сохранившейся стены и рухнул прямо в пыль. Мужики, вывалив языки, попадали рядом.
А Маузеру зной как будто нипочем. Потрогал стену, попинал обвалившуюся штукатурку и проговорил:
— С Погибели прошло почти двести лет… сезонов восемьсот, то есть. Железобетонные конструкции развалились, остались примитивные каменные кладки. — Он поднял кусок арматуры, повертел в руке. — Но почему железо не сгнило? Законсервировали его, что ли? И откуда нефть в Подмосковье?
— Ни слова не понял, — пробубнил Рыжий. — Ясно, что ты грамотный, но мы-то мужики простые, необразованные. Уж растолкуй!
А вот Курганник сообразили что к чему, придвинулся поближе к Маузеру и пробасил:
— А ты откуда знаешь, как раньше было? И вообще, уж больно ты умный!
— Книжек много читал. А знаете, что раньше сезоны были другими? Лето — это когда жарко, осень — типа сезона дождей. Зимой холодно было, так холодно, что можно насмерть замерзнуть, а с неба падал ледяной белый пух и укрывал землю. Весной постепенно теплело, пух — он снегом звался, до сих пор в горах бывает — таял, расцветали цветы. Озера, кстати, даже летом не пересыхали. Так-то.
— Брехня это всё, — осклабился Рыжий.