Врагов выбирай сам
Шрифт:
– Вот еще! – фыркнул маг, не понимая, к чему клонит музыкант и на что сердится старший.
– А ты, Артур?
– Понесло тебя на ночь глядя.
– Никто лучше, чем я, не знает старых сказок, – невпопад сообщил Галеш. – А уж старая правда и подавно никому, кроме меня, не ведома. Обряд, который сделал вас тем, что вы есть сейчас, он ведь шел не от сердца. От разума. И я не могу понять – хотя, казалось бы, кто лучше меня разбирается в движениях человеческих душ, – я не могу понять, как вы сумели вынужденное,
– Это он о чем? – нехорошим тоном спросил Альберт.
– Да все о том же, – махнул рукой Артур и достал трубку, – о том, как мы кровь смешали.
– Смешали кровь, а теперь мешаете друг другу жить, – без всякой деликатности продолжил Галеш. – Зако прав, хоть мне и не нравится повторять его слова. Но Золотой Витязь не увидел и не понял главного: вы все делаете добровольно. У Альберта есть сейчас выбор между тобой, Артур, и великой силой. Ты, как и сто лет назад, волен выбирать между Небесами и младшим братом. Но вместо того чтобы пойти каждый своим путем, вы остаетесь в клетке, которую выстроили себе сами. Зачем? Есть ли в этом смысл? А если есть, видите ли его вы? Или я прав и вы сами не знаете своей цели?
– Вот зануда! – Альберт зевнул и завернулся в спальный мешок. – Спокойной ночи, братец.
– И в самом деле, – смущенно улыбнулся Галеш, – я, как обычно, завел разговор не к месту и не ко времени. Просто подумалось, Артур: почему все песни для тебя, какие приходят мне в голову, так или иначе обещают смерть?
– Потому что я смертный, – отрезал рыцарь, – заткнись и спи.
– Как скажешь. Но эльфы свою цель знают, а вы – нет.
– Перебить всех тварей и перевешать всех музыкантов.
– Угу, – неразборчиво поддержал Альберт из спальника, – тогда наступит рай на земле и все будут счастливы
Галеш, и не рассчитывавший на понимание, только вздохнул, зачехляя гитару.
А на следующий день после полудня они подъехали к опушке Серого леса.
– Придется спешиться, – предупредил Галеш и спрыгнул со своего мерина. – там дальше сплошной бурелом, верхом не проехать.
– А ты тропки знаешь? – Артур привычно взял Стерлядку под уздцы, помогая Альберту слезть.
– Не знаю, – помотал головой менестрель, – а если бы и знал, все равно не стал бы рассказывать. Нас встретят. И если не убьют – проводят к Илвиру Высокому.
– Это который король?
– Он не король, – улыбнулся Галеш. – скорее, маршал монастыря, если говорить на понятном тебе языке. Здесь, в Сером лесу, живут только воины.
– И сколько их?
– Артур... – В голосе музыканта слышалась явная укоризна. – Все, что ты увидишь сам, ты увидишь. Стойте. Дальше идти не надо. Теперь будем ждать.
Ждали долго.
Артур успел покурить. Потом лениво поругался с младшим, вознамерившимся поймать нескольких воздушных элементалей на предмет отправить их в глубь леса с разведкой. Потом, устав спорить, оба принялись наблюдать за нахальной белкой, скачущей по веткам ближайшего дерева. И снова поспорили, на сей раз, что случится раньше: Альберт привадит белку сухарем или появятся обещанные эльфы.
Артур выиграл – сухарь увидел и тут же слопал Серко, а испуганная белка сиганула в лес – только хвост мелькнул.
И когда неугомонный младший уже почти убедил Артура сыграть в карты, что, с учетом вчерашнего предупреждения о заклинаниях, было бы ну совсем неразумно, из-за поваленных стволов наконец-то послышался голос:
– Кого ты привел, музыкант?
«... Уши-то, уши!» – в полном восторге бормотал Альберт. Черные глазищи сверкали, он таращился на эльфов без всякого стеснения, разглядывая удивительные одежды, странную обувку, оценивающе хмурясь, принюхивался к незнакомой магии.
Магии?
Наверное, все-таки да.
Ну и, конечно, Альберт не смог обойти своим вниманием эльфийскую внешность. Нет, что и говорить, уши действительно заслуживали восхищения. Не сказать чтобы больше человеческих, но зато они были острыми, с узкой раковиной, и – самое главное! – шевелились, стоило всхрапнуть лошади или хрустнуть ветке под ногой Галеша, или звякнуть стремени. На любой звук, не характерный для обычной лесной жизни, эльфы реагировали настороженным движением острых ушей, что приводило Альберта в искренний восторг.
«Ты, братик, вслух чего-нибудь не брякни, – предупредил Артур, – обидятся еще...»
«Я сам сейчас обижусь! – самоуверенно отрезал юный маг. – Не учи ученого».
Сам Артур, как натура более художественная, уши эльфов, конечно, отметил, но не стал уделять им особого внимания. Галеш не соврал – лесные воины действительно были... ну, не прекрасны, это менестрель по своему обыкновению преувеличил, эльфы были правильными. Такими же правильными, как деревья, трава, цветы и листья. Как снежинки зимой или дождь летом.
Человек, он часто кажется чужим, неуместным даже в собственном доме, не говоря уж о диком лесе. Это музыкантам и сказочникам пристало рассказывать о хайдуках, что душой сродняются со смертельной сечей, или о крестьянах, как неотъемлемой и обязательной части поля. На самом же деле даже священник в храме далеко не всегда уместен.
А еще у эльфов не было при себе оружия. Во всяком случае, Артур не разглядел у них ничего похожего на мечи, копья или луки с арбалетами. А ведь как-то они расстреливали бедолаг, слишком далеко заходящих в Серый лес. И Сегед штурмовали не одной только магией.