Врата ада
Шрифт:
Он аккуратно рассыпал соль по линии, образующей границу круга, потом написал по его сторонам просто пальцем, за неимением других инструментов, латинские слова: «Иисус Назаретянин, царь Иудейский».
Он едва успел закончить приготовления, как тусклый свет померк окончательно, и они оказались в полной темноте. Герцог потянул их на пол в центре соляного круга.
— Теперь остается только ждать. И ни в коем случае, что бы вы ни увидели, не выходите из круга ни на шаг. Это может разрушить барьер.
Так они сидели некоторое время молча, спина к спине. Каменный пол был жестким, и они постоянно ерзали. Казалось, в комнате становится холоднее — по своему опыту они знали, что это действуют силы зла.
Тут из угла, где был изображен опрокинутый полумесяц, начал исходить зловещий красноватый свет. Они смотрели туда, замерев, ожидая появления там какого-нибудь страшного демона, но вместо этого в углу возникла раскаленная жаровня.
Они почувствовали тепло, но поняли, что это лишь попытка выманить их из круга, и продолжали сидеть.
Постепенно огонь погас, и жаровня растаяла в темноте.
Они еще смотрели в тот угол, когда за их спиной послышался шорох. Повернувшись, они увидели у границы круга странную тварь величиной с черепаху, но покрытую вместо панциря грязно-розовой кожей. На тупоносой голове чернела щель — видимо, пасть, из которой сочилась желтая жидкость. Надо ртом шевелились глаза на длинных усиках.
Внезапно тварь прыгнула вперед, извиваясь, как червяк. Столкнувшись с солью, она зашипела и стала быстро раздуваться; потом лопнула, оставив после себя отвратительный запах.
Какое-то время ничего не происходило. Потом Ричард заметил сгущающуюся тень в углу под свастикой. Он указал на нее остальным. Тень медленно превращалась в гигантскую змею не менее двенадцати футов длиной.
Она поползла вперед к кругу, каждые несколько ярдов поднимая голову и высовывая длинный блестящий язык.
Друзья инстинктивно вскочили на ноги и уставились на чудовище, обвившее круг в паре футов от них. Они вдруг перестали ощущать холод. Саймон, дрожа, упал на колени. Герцог рванул его прочь от границы.
— Изыди, Сатана! — крикнул он, и голова змеи разорвалась, как бомба. Потом и вся она превратилась в облако вонючего дыма.
После этого их долго не тревожили. Несмотря на холод, они начали засыпать. Услышав храп Саймона, Ричард растолкал его со словами:
— Саймон, нужно бодрствовать, иначе нас могут застать врасплох.
— Да-да, извини, — пробормотал Саймон. — Похоже, мы здесь уже несколько часов. Сколько сейчас времени?
Герцог поглядел на светящийся циферблат своих часов:
— Пол-одиннадцатого. До рассвета еще очень долго. А если солнце сюда не заглядывает, они могут продолжать атаки и после рассвета.
— Пол-одиннадцатого, — повторил Ричард. — А мы не ужинали. Я мог бы сейчас съесть лошадь.
Тут дверь открылась, и в нее вкатился столик на колесиках. На нем теснились деликатесы — лососина, йоркширская ветчина, авокадо, артишоки, фазан, утка с яблоками, разные пудинги.
Их голод при виде этого зрелища сделался невыносимым, рты наполнились горячей слюной. За столиком в комнату вошел высокий человек в вечернем костюме. Они сразу его узнали — Вачелли, их старый знакомый метрдотель ресторана «Савой».
— Добрый вечер, джентльмены! — сказал он, широко улыбаясь. — Что прикажете? Для начала, я думаю, паштет или Melon can prosciutto. Потом для его светлости — Canard Montmorencey, для мистера Итона — бекас, зажаренный на слабом огне, а для мистера Арона — его любимый омлет а-ля Арнольд Беннет. На десерт — свежая клубника из Франции. Вас это устроит?
Ричард уже поднимался на ноги, и Саймон готов был последовать его примеру.
— Болваны! — крикнул де Ришло. — Вы что, не понимаете, что это иллюзия? И они здорово прогадали. Они могли бы соблазнить нас реальной едой, но им понадобилось изображать Вачелли, который сейчас в Лондоне, в десяти тысячах миль отсюда.
Чуть не плача от разочарования, Ричард с Саймоном опустились на пол, и Вачелли со столиком тут же испарился.
Они долго сидели в темноте, ожидая, чем еще их попробуют запугать или прельстить. Это оказались сотни маленьких паучков, которые не стали преодолевать соляной барьер, а падали сверху, нещадно кусая всех троих.
Пленники начали отчаянно дергаться и бить себя по лицу и телу, пытаясь избавиться от мучителей. Скоро весь пол внутри круга кишел пауками. Чертыхнувшись, Ричард вытянул ногу и нечаянно вышел за пределы круга.
Перед ним с невероятной быстротой материализовался монстр, похожий на дракона, но с осминожьими щупальцами, одно из которых ухватило Ричарда за лодыжку. Он закричал от ужаса.
Герцог быстро вытащил солонку, в которой еще оставалось немного соли, и высыпал ее на щупальце чудовища, вспыхнувшее синим пламенем. Нога Ричарда была свободна, и он повалился в круг, плача от облегчения. Дракон тем временем сгорел дотла, а паучки, единственной целью которых было выманить пленников из круга, сразу же исчезли.
От этого ужаса им было трудно оправиться. Их силы были на исходе. Де Ришло то и дело посматривал на крышу, боясь, что новая опасность явится оттуда. Но их ждало испытание иного рода. Открылась дверь, и в нее вошла Миранда.
Она была в том же черном платье, что и в тот вечер, когда Саймон отвез ее на ужин в ресторан. Но глаза ее изменились — они были уже не слепыми, сосредоточенными на одной точке, а живыми и подвижными. В одной руке у нее был поднос с тремя бокалами, в другой — кувшин с вином.