Врата ада
Шрифт:
— Я думал, вы это понимаете, — ответил де Ришло. — Я считаю, что, как учение Христа было искажено недобросовестными последователями, так и старая вера подверглась искажению со стороны злых сил, стремящихся к власти над миром.
Принц пожал плечами.
— В отношении Истинной Веры вы ошибаетесь. Я надеюсь убедить вас в этом. Будущее ваших товарищей меня не интересует, но вы обладаете мудростью и силой и могли бы принести большую пользу нашему делу. Конечно, в любой организации есть хорошие и плохие люди. И среди нас встречаются те, кто творят зло, но это не опровергает основных целей нашей деятельности — блага человечества.
Сейчас я хочу опровергнуть ваше утверждение, что Черная власть имеет своей целью уничтожение закона и порядка. Мир болен, и с каждым годом болезнь прогрессирует. Если бы вы могли, как я, заглядывать в будущее, вы бы увидели, что в 60–70-е годы цивилизация начнет разрушаться, если не предпринять решительных мер для ее спасения. Деньги потеряют свою ценность. Индию, Африку, Южную Америку охватит голод. Молодежь, лишенная веры и смысла жизни, в отчаянии поднимется против старшего поколения и сметет растерянные, недееспособные правительства. Наступит хаос.
Испытанный способ борьбы с внутренними беспорядками — война. Только она может сплотить враждующие силы общества. Но рисковать третьей мировой войной, когда вся земля может стать необитаемой ядерной пустыней, мы не имеем права.
Эта проблема решается просто. Мы поднимем знамя Черной власти. Вы правы, конечно, что это означает уличные беспорядки, террор, гибель и страдания невинных людей. Но они будут несравненно меньшими, чем в результате возможной мировой войны даже без использования ядерного оружия.
«Из зла — добро» — вот наш лозунг. Мы обязаны пойти на террор и насилие, чтобы остановить катастрофу и вывести человечество к новой, лучшей жизни. Наши действия можно сравнить с болезненной прививкой, необходимой для спасения жизни больного.
Конечно, есть риск, что белое население будет побеждено и истреблено цветными в отместку за многовековое угнетение. Но на деле белые с их газами, танками и самолетами способны одержать легкую победу, и тогда ценой малой крови мы достигнем великого результата.
Этот результат — равноправие, но не то, о котором говорят лицемерные политики, а подлинное равноправие всех рас и наций.
Как я уже говорил, мятежи будут подавлены, и вот тогда-то из подполья и выйдет наша Черная власть. Мы начнем взрывать бомбы, убивать политических лидеров, поджигать дома. В условиях террора белые правительства будут отвечать тем же. Они могут уничтожить целые города цветных, но не все многомиллионное цветное население.
Террор будет нарастать. Сообщение прекратится, заводы остановятся, в городах начнется голод. В конце концов белые правительства вынуждены будут капитулировать и к власти придут молодые, умные лидеры, приверженные идеям равенства.
Пока Принц говорил, его темные глаза не отрывались от герцога, но тот понимал, что его гипнотизируют, и смотрел вниз. Он поднял глаза, когда Принц обратился к нему:
— Теперь вы видите, что мы вовсе не стремимся к злу? Я верю, что сказанное мной побудит вас пересмотреть ваше мнение.
Какое-то время все молчали, потом де Ришло ответил:
— Меня впечатляет ваша страстность, Принц, и в том, что вы говорили, много правды. Две мировые войны сотрясли основы, на которых держалось наше общество. Вернувшаяся с этих войн молодежь отвергает традиционные ценности, не имея новых. Растут преступность, наркомания, психические заболевания. Вы правы — мир болен. Но плохое лечение убило многих пациентов. Иногда лучше довериться природе, и тело само изгонит яд из организма. По моему мнению, предлагаемый вами метод лечения рассчитан на иной исход.
Красивое лицо Принца исказилось мгновенным гневом, потом он овладел собой и спросил:
— Так вы упорствуете в своем заблуждении?
Герцог кивнул.
— Я еще больше убедился в этом, слушая вас. Ну хорошо, террор заставит белых сдаться. Но неужели вы всерьез думаете, что они забудут горе, унижения, смерть своих близких? Да и цветные не смогут забыть понесенные жертвы.
Никакого братства и равенства не получится. Да вы его и не хотите. Вашему хозяину, Сатане, нужен хаос, при котором человечество погрузится в нищету и невежество.
Принц снова с трудом подавил гнев. Когда он заговорил, губы его дрожали:
— Я могу вас использовать, и я это сделаю, не добром, так силой. Я уже сказал, что судьба ваших друзей мне безразлична. Если вы откажетесь помогать мне, я отошлю их назад фон Тумму, чтобы он мог выместить на них свою ненависть.
Ричард сжал пальцы так, что они побелели. Саймон умоляюще посмотрел на герцога.
— Я люблю моих друзей, — сказал наконец тот. — Если вы исполните свою угрозу, то мои душевные муки будут не меньше, чем их физические. Но на весах лежит слишком многое, чтобы их могла поколебать судьба отдельных людей. И если они лишатся своих нынешних жизней, то и они, и я узнают, что мученичество обеспечит им лучшее перерождение.
Темные глаза Принца сузились. Он сказал:
— Где потерпел неудачу я, пусть попытаются другие, — и, подняв левую руку, соединил большой палец и мизинец.
Минуты три никто из них не произнес ни слова. Затем дверь открылась, и вошел Рекс Ван Рейн.
Глава четырнадцатая
УЖАСЫ, ПРИХОДЯЩИЕ НОЧЬЮ
Друзья Рекса думали, что если они найдут его в Сала-де-Уюни, то он окажется пленником, угнетенным и, может быть, запуганным ужасами Внешнего Круга.
Но перед ними стоял прежний уверенный в себе человек, просто, но богато одетый, излучающий здоровье и оптимизм.
— Ну, друзья, — улыбнулся он, — рад вас снова видеть.
Они встали. Саймон выпучил глаза и приоткрыл рот. Ричард, остолбенев, смотрел на того, кого они так долго разыскивали. Наконец де Ришло сказал:
— Мы долго тебя искали, Рекс. Рад видеть тебя таким цветущим. Я думал, тебе приходится несладко.
— Нет, со мной все в порядке. Жаль, что вы проделали такой путь, только чтобы убедиться в этом.