Врата ада
Шрифт:
— Так и было. Иисус долгое время провел в уединении, готовясь стать Магистром Храма. Поэтому он и обладал властью творить чудеса как белый маг — не ради себя, а для блага других. Когда он говорил о Боге, он имел в виду Истинного Бога, Бога любви.
— Нет, — запротестовал Саймон. — Он имел в виду Иегову. Это же очевидно.
— Так утверждают люди, писавшие через много лет после его смерти и искажающие его учение в собственных интересах. Иегова — Бог Ненависти, жестокий примитивный божок, который вселял в людей ужас. Этот ужас и сейчас живет в христианстве. Иегова и его фанатичные последователи виновны в муках и смерти миллионов людей. Его жрецы, священники, клеймили всякую земную радость, требовали от людей бичевать себя и морить голодом, жить в грязи и нищете. Они прокляли любовь — лучшее, что дано в жизни человеку, объявив ее похотью, недостойной христианина. Таковы самозваные Божьи слуги! А Бог, создавший нас, хочет, чтобы мы жили в мире и без страха предавались радостям жизни.
Сильвия закурила, потом продолжила:
— Все великие цивилизации древности поклонялись Истинному Богу. Различные аспекты его власти воплощались в разных богов Греции, Халдеи, Египта и Индии, но все знали, что есть Бог. Только в последние столетия, с приходом лжеучения, разгорелись смуты и религиозные войны. Потому я и прошу вас пересмотреть ваши взгляды. Из-за того, что сегодня истинно верующие вынуждены скрываться, вы делаете вывод, что они служат злу. Но это не так. Напротив, они продолжают высоко держать факел Истинной веры, зажженный от Вечного Света.
— Мадам, — улыбнулся де Ришло, — я согласен с вами, что ранние христиане извратили суть учения Христа и что церковь ответственна за страдания миллионов людей. Но вы не упомянули, что и старая вера также была извращена ее служителями. Было время, когда они служили Истинному Богу и людям, лечили и учили тех, кто в этом нуждался. Но эти времена прошли. Гонения и казни озлобили их и извратили самую суть их веры.
Они стали лгать и убивать, больше того — они обратились к демонам, посланцам Сатаны-Разрушителя, ведущим непримиримую войну против сил Света.
Служители старой веры стали агентами дьявола, и через них он сеял повсюду хаос. Так, известно, что Кромвель накануне битвы при Уорчестере продал душу дьяволу за победу и семь лет власти. Он победил, но эти семь лет стали черными днями для народа Англии, так что вся нация после смерти тирана приветствовала вернувшегося короля. Поэтому как бы ни были жестки и невежественны христианские священники, они знали, что такое дьявол, и боролись с ним.
Помолчав, Сильвия ответила:
— Но сегодня они так не искушены в вопросах духа, что потеряли способность различать добро и зло. Знаете ли вы, что после немецкой бомбардировки во время последней войны кафедральный собор в Ковентри был отстроен по новому плану? Окна, призванные освещать алтарь, оставляют его в темноте, над алтарем изображен косой крест Сатаны, а Иисус окружен на фреске не евангелистами, а четырьмя демонами.
— Это огорчительно, — покачал головой де Ришло, — и свидетельствует об упадке церкви. Если дьявол существует, он, должно быть, смеется, видя, как благочестивые христиане преклоняются перед его крестом.
— Вы правы, — опять улыбнулась Сильвия. — И так происходит везде. Но Истинный Бог незапятнан. Его служители смогут очистить свои ряды от недостойных и победить ослабшую христианскую ересь.
— Может быть. Но с ослаблением христианства стремительно растет сила Сатаны. И здесь, у вас, готовится его удар против мира и счастья, призванный разделить человечество на два лагеря и вызвать неисчислимые страдания. Таким будет результат вашей Черной власти.
— Вам явно нужна дополнительная информация, — сказал мужской голос.
Трое друзей в изумлении оглянулись. Голос исходил откуда-то из-за кресла Сильвии. Потом там вспыхнул ослепительный свет, закрутился вихрем бледный туман, и через минуту перед ними стоял высокий красивый мужчина, такой же реальный, как они.
Ричард сразу узнал его. Это был человек, познакомивший его в Буэнос-Айресе с бароном, — дон Сальвадор Марино.
Глава тринадцатая
ЧЕРНАЯ ВЛАСТЬ
Сильвия быстро встала и сделала реверанс. Док Сальвадор одобрительно тронул ее за плечо.
— Вы молодец, моя дорогая. Ваши аргументы были убедительны и, конечно же, правдивы. Но сознание наших друзей еще затуманено предрассудками. С ними нужно еще работать.
Трое друзей тоже встали. Ричард, которому казалось, что он спит, выдохнул:
— Мы встречались в Буэнос-Айресе. Вы… вы…
— Да-да, — дон Сальвадор улыбнулся. — Там я был известен как Сальвадор Марино. Я не мог сам заниматься вами поэтому предоставил вас заботам фон Тумма и нашей очаровательной Девы. Здесь меня называют Принцем.
— Принцем Зла? — не выдержал Саймон.
— Вы ошибаетесь. Принцем иерархии Внешнего круга, но отнюдь не зла. В этом я и надеюсь убедить вас и, — легкий поклон, — вашего просвещенного друга, монсеньора герцога.
Де Ришло ответил таким же поклоном.
— Было бы невежливо отказаться выслушать ваши аргументы, Принц. Но мои убеждения основаны на вечных ценностях и потому непоколебимы.
— Посмотрим. Вы, к сожалению, натерпелись от моего не в меру ретивого помощника, фон Тумма. Поэтому идите отдыхать, а завтра мы продолжим разговор.
Едва он кончил говорить, как его фигура начала блекнуть и таять в воздухе, оставив за собой только бледное мерцание, которое тоже вскоре погасло.
Пораженные разыгранным перед ними спектаклем, они простились с Сильвией, разошлись по комнатам и скоро уснули — буквально провалились в сон.
Проснулись они около десяти. Похоже, за ними наблюдали, поскольку слуги в зеленом сразу же принесли им завтрак — кофе, сливки, масло, мед и свежие фрукты. Закончив завтракать, Саймон и Ричард пришли в комнату де Ришло.
— Похоже, мы попали в переплет, — сказал Саймон. — Что делать?
— Ничего, — ответил герцог. — Будьте уверены, что мы не сможем выбраться отсюда, а если и сможем, то не найдем Рекса. Я чувствую, однако, что он где-то здесь. Мы можем только играть с этим Принцем. Не знаю, каков его истинный ранг, но он выше моего, — это показывает его способность материализоваться.
Они побрились, умылись и прошли по коридору в комнату, где вечером говорили с Сильвией. Она и сейчас сидела там вместе с верным Бубу, который снова принялся лаять и бросаться на них. Когда порядок был восстановлен, они увидели, что Сильвия вышивает, как самая обычная хозяйка. Ричарда это так удивило, что он попросил показать ему вышивку.