Врата Миров
Шрифт:
– Поздравляю всех! Купол сформирован! – неожиданно произнес Бестужев. – Толщина пленки расчетная, края сомкнулись со скалами. Потребление энергии – пятьдесят два процента от максимума!
– И что теперь? – поинтересовался Глеб.
– Теперь мы находимся под защитой, через час начнем тестовое включение атмосферных процессоров, а еще через сутки можно будет выйти наружу без защитного костюма и дыхательного аппарата!
«Прометей» двигался по орбите в опасном соседстве со множеством обломков инопланетных космических кораблей.
Русанов завтракал. Жизнь
Он не понимал, что его психика дала трещину. Никогда Андрей не признавал за собой слабости, всегда, даже в самые трудные моменты, управлял ситуацией, не позволял сомнениям вмешиваться в свои планы.
Теперь все резко изменилось, но он продолжал мыслить стереотипами прошлого. Каждый из обломков, проплывающих в поле зрения, вызывал у него невольный холодок, пробуждал недавние шоковые ощущения, заставлял чувствовать себя совершенно беззащитным. Один залп инопланетного корабля едва не уничтожил «Прометей» – думать об этом было невыносимо!
Ночью его мучили кошмары. Днем он не находил себе места, постоянно вмешивался в ремонтные работы, срывался на Захарьина, но больше всего его злила позиция Полынина.
Тот упрямо отстаивал свою точку зрения, нес какой-то бред о людях, о надежде, которую им обещали, о потеплении, которое наступит лет через тридцать, не раньше!
«А на что надеяться мне?!» – озлобленно думал Русанов. «Полынин прав – корпорации больше нет», – тут же начинал нашептывать внутренний голос.
Он потерял привычную точку опоры, его мировоззрение пошатнулось, мечта, к осуществлению которой он шел всю жизнь, медленно угасала, он терял самоконтроль, постепенно погружаясь в глухую депрессию, грозящую обернуться нервным срывом, но упорно гнал прочь зреющую проблему.
«Люди будут делать, что прикажу! – раздраженно думал он. – Каждый должен работать с полной отдачей! Я не хочу состариться на борту покалеченного корабля!»
Мысли, вязкие, тяжелые, не отпускали ни на миг.
Русанов раздраженно коснулся сенсора дальней связи.
Несколько секунд тишины лишь усилили вспышку необоснованной злости.
Уснули они там?!
– Храпов на связи!
– Докладывай! – Русанов взглядом отыскал орбитальную станцию, куда отправилась научная группа в составе тридцати человек.
– Мы на борту. Объект крайне интригует! Порой мне начинает казаться, что он построен людьми!
– Меня не интересуют предположения, тем более такие! – резко осадил его Русанов. – Что конкретно удалось выяснить?
– Назначение станции пока непонятно. Планировка отсеков, структура коридоров, дизайн некоторых обнаруженных приборных панелей, сохранившиеся предметы «меблировки» – все наводит на мысль о существах гуманоидного типа, – Храпов упорно гнул свою линию. – Например, мы обнаружили помещения, похожие на каюты. Обстановка спартанская, но тем привычнее выглядят отдельные детали интерьера. Экраны, стилизованные под овальные иллюминаторы, трансформируемая мебель, мы даже нашли устройство, похожее на тренажер для физических упражнений!
– Меня интересуют источники энергии, системы управления, вооружений
– Да, Андрей Игоревич, я помню свою задачу! Но, поймите, нам пришлось провести подготовительные работы, без них исследования не начать! Повреждения станции очень серьезные. Отсеки внешнего слоя разгерметизированы. Да, продвигаемся очень медленно, но быстрее не выйдет! За сутки прорезали две аварийные переборки, установили временные шлюзы. Сервы движутся впереди, они обнаружили огромный купол, вы должны его видеть на изображении станции.
– Вижу, – Русанов раздраженным движением руки повернул голографическую модель.
– Это оранжерея.
– Отсек гидропоники?
– Нет, именно оранжерея, если не сказать – парк! На видео, снятом механизмами разведки, отчетливо видны погибшие деревья. Это не гидропоника, смею уверить! Для получения кислорода, выращивания пищи или изготовления биомассы пространство под куполом было бы оптимизировано, а оно больше отвечает потребностям эстетическим, нежели…
– Ну, хватит уже! – Русанов все же сорвался на крик. – Мы не в том положении, чтобы тратить время на эстетику!
– Андрей Игоревич, я уже понял! Мы выйдем на связь, как только определим расположение силовой установки станции, поймем, как подать питание на неработающие сейчас системы!
– Действуйте, – Русанов коснулся сенсора отбоя связи.
Настроение падало, словно стрелка барометра перед бурей.
Мечта о дальнем космосе, путешествии между звездами, все, чем он жил, грезил, ради чего преодолевал немыслимые трудности, – все обернулось тщетой!
«Я не сдамся! – упорно повторял Русанов. – «Прометей» не останется тут. Мы восстановим корабль, изучим обломки, разгадаем технологии иных цивилизаций, установим новые системы и…» – дальше мысль обрывалась в тревожной неопределенности.
Что ждет за пределами этой изолированной звездной системы? Не обернется ли новый прыжок еще большим разочарованием?
В глубине души он понимал: его мечта тривиально сдохла! Требовалось время, чтобы смириться с мыслью о мертвом мире, над преобразованием которого придется трудиться до самой старости!
От мрачных мыслей Русанова отвлек вызов по внутренней связи.
– Главный пост, капитан Рязанцев!
– Слушаю.
– Андрей Игоревич, у нас восемнадцать активных сигналов! – встревоженно доложил он. – Идентификации не поддаются!
– Анализ сигнатур? – Русанова обдало липким холодным потом.
– Они еще слишком далеко, к тому же маневрируют, прикрываются обломками!
– Иду!
Рязанцев начал действовать, не дожидаясь особых распоряжений.
– «Прометей» вызывает колонию, прием!
– Полынин на связи!
– Глеб, к нам приближаются неопознанные объекты! Слышишь меня?!
– Сережа, только спокойно! Не провоцируй их! – Полынин мгновенно понял: сбылись самые мрачные из его предположений. – Я буду на орбите через пятнадцать минут! Установлю связь с алгитами, через них попытаюсь наладить диалог! «Прометей» сейчас не в том состоянии, чтобы вести бой!