Врата Миров
Шрифт:
– Ну, пошли!
Путь по коридору до отсека, где жила Мишель, занял всего несколько минут.
– Заходи, дедушка!
Протяжно скрипнул массивный овальный люк, Иннокентий вслед за девочкой переступил порог и вдруг оцепенел.
В небольшом скудно освещенном помещении поджидали морфы!
Мишель и сама растерялась. Она хотела убежать, но один из ц’остов проворно преградил путь.
– Останься.
Иннокентий шагнул вперед. Он уже понял, что привлекло внимание морфов.
– Мишель не виновата! Это я включил резервное
Морф ему не поверил.
– Каким образом, хомо?
– Ну, там была старая панель. На ней светящиеся символы. Я коснулся их, и все заработало!
– Лжешь! Вы постоянно лжете! – Морф совершил мгновенную трансформацию, принял человеческий облик, присел перед девочкой, спросил: – Ты перераспределила энергию?
Мишель кивнула. Отпираться бесполезно. Морфы знают все – так говорила бабушка Маланья.
– Это хорошо. – Ц’осты смотрели на девочку с нескрываемым интересом, надеждой и некоторой, абсолютно несвойственной им робостью. – Она пойдет с нами.
– Нет! – резко возразил Иннокентий.
– Старик, тебе лучше посторониться, – угрожающе произнес морф.
– Мишель останется со мной!
– Нет. Она принадлежит нам. Так же, как воздух, которым вы все тут дышите. Не вынуждай прибегать к крайним мерам. Девочка – наше создание.
– Что вы с ней сделаете?
– Ничего. Будем воспитывать. Обучать. Впрочем, это уже не твое дело!
– Не отдам! – Иннокентий не собирался уступать. Он даже представить боялся, что ожидает ребенка в плену у морфов!
– Хомо, ты глуп. – Один из ц’остов резко удлинил руку, слегка коснулся старика. Грудь обожгло. Перед глазами вспыхнул багрянец боли, Иннокентий мешковато осел на пол.
– Что с ним?! – вскрикнула Мишель.
– Он уснул. Ненадолго, – успокоил ее морф. – Ты пойдешь с нами?
– А вы больше никого не тронете?
– Не тронем. Обещаю. И тебе никто не причинит зла.
Мишель морфам не поверила. «Выйдем в коридор, сбегу! – Сердце едва не выскочило из груди от страха. – Пусть попробуют поймать!»
Ц’осты переглянулись. Один незаметно коснулся затылка девочки, второй бережно подхватил ее обмякшее тело.
Первичное колониальное поселение Пандоры. Сорок шестой год по колониальному календарю…
Этим утром Егор проснулся от необычного ощущения.
Он сел на кровати и вдруг чихнул. Небольшая комната выглядела неузнаваемо. Ее озаряли яркие лучи света!
Егор откинул одеяло, встал, выглянул в окно. В разрывах лохматых туч действительно проглянуло солнце! Желто-оранжевый свет озарял округу, стирая привычные серые полутона. Он невольно замер, удивляясь незнакомому чувству: необъяснимое, безграничное ощущение тепла на миг заполнило душу, но облака в небесах сомкнулись, краски солнечного утра стремительно погасли, и вновь все стало серым, невзрачным, обыденным.
Весна!
Явление почти мистическое. О нем Егор слышал с детства, но не очень-то
Неужели тепло пришло навсегда?
Он быстро умылся, сбежал вниз по лестнице. Родители уже проснулись, отец сидел за столом, мама готовила завтрак.
– Доброе утро! – Егор еще находился под впечатлением увиденного. – Солнце только что проглядывало!
– Да, утро действительно доброе, – соглашаясь, кивнул отец. – Садись, Егор. Позавтракать вместе успеем. Нам к девяти на поля.
– А мне сегодня никуда не нужно!
– Не вздумай только на ледник сбежать, – строго предупредил отец. – А то знаю я вас! Ветер в голове. К экзаменам готовься.
– До них еще два дня, пап!
– Все равно учи! Ты, Егор, не забывай. Мы – Бестужевы! Потомственные планетологи! Должен сдать на «отлично».
Мама поставила на стол тарелки с кашей.
– Ешьте уже.
– Я планетологию сдам, не волнуйтесь. – Егору порядком надоели утренние наставления. – Фамилию не опозорю. Только не хочу на полях всю жизнь горбатиться. Там сервы справятся, мы еще пять штук отремонтировали! – весомо, по-взрослому добавил он.
– Ну, знаешь, выбор профессии – дело серьезное. Не спеши. Подумай.
– А что думать-то? Мы с ребятами уже решили: будем исследовать ледники!
Отец совершенно не одобрял такой жизненный выбор. Три десятилетия регресса плохо сказались на положении дел в колонии. Но и с приходом потепления, первые признаки которого наступили пять лет назад, ситуация лучше не стала. Как и предсказывали предки, талые воды стали спусковым механизмом сложных процессов. Многие инопланетные корабли, потерпевшие крушение больше ста лет назад, сейчас попали в зоны подтопления, и существа, находившиеся на борту в состоянии стасиса, пробуждались.
– Егор, не хочешь работать в агросекторе, займись межрасовыми отношениями.
– Дипломатия?! Ну уж нет!
– Наставлений Русанова начитался? – отец укоризненно взглянул на сына. – Егор, твой дед, Сергей Бестужев, спас колонию не с помощью оружия! Первый конфликт с хонди ему удалось погасить силой убеждения! Он вступил в переговоры с чужими, когда те взломали систему обороны и уже поднимались к верхнему плато!
– Пап, я хорошо знаю историю! Но что делать, если мне не нравятся хонди?! Ты разве не замечаешь, что творится вокруг?
– Замечаю, – хмуро отозвался отец. – Но хонди были для нас хорошими торговыми партнерами и союзниками в борьбе с мутантами на протяжении многих лет!
– Ага, пока от спячки не очнулись эшранги! – резко возразил Егор. – Где теперь твои «торговые партнеры»? – запальчиво спросил он. – Один муравейник выкосила неизвестная болезнь, два других воюют друг с другом! Эти «птицы», – Егор скривился, – обладают непонятной властью. Они подмяли под себя хондийские поселения, скоро и до нас доберутся! А мутанты? Раньше они мелкими группами нападали, теперь их сотни, стаями кочуют!