Врата рассвета

Ньюкомб Роберт

Рагнар замер, с трудом веря в услышанное.

— Как это произошло? — смог, наконец, выдавить он.

— С помощью того оружия, которым ты по доброте душевной его снабдил, — ответил юноша.

— Но как маги смогли его разоблачить? — Нервничая, Рагнар жадно слизал с пальцев густую желтую жидкость.

— Не следует забывать, что Виг и Феган исключительно проницательны. Я не знаю, как они разгадали подлинные намерения Джошуа, да это и не имеет особого значения. Теперь нас ничто не остановит. То, к чему мы так долго стремились, произойдет на следующем рассвете. А что касается тебя, друг мой, то твое время

настало сейчас.

Рагнар с трудом воспринимал слова своего господина; он думал не столько о том, что ему предстоит, сколько о скорой возможности вернуть себе Селесту.

— И куда господин пошлет меня на этот раз?

Николас сделал глубокий вздох и прищурился.

— В Вечность.

Охотник за кровью отшатнулся от него так резко, что выронил из рук заветный сосуд.

— Почему? — охрипшим голосом едва выговорил он. — Ты говорил, что в награду за мою преданность я буду служить тебе вечно!

Дыхание Рагнара участилось, колени начали предательски подрагивать.

Порыв ветра взметнул длинные шелковистые волосы Николаса.

— Ответ весьма прост, — с улыбкой отозвался он. — Я тебе солгал.

— Но почему? — с отчаянием повторил охотник за кровью.

— Неужели так трудно понять? Твоя кровь отравлена твоей же собственной мозговой жидкостью, что делает тебя недостойным жизни в нашем новом мире. — Он покачал головой, разглядывая стоящее перед ним уникальное создание. — Рагнар. В прошлом уважаемый маг, который наверняка стал бы в свое время членом Синклита. Превращенный, пусть и не окончательно, в охотника за кровью бывшей женой того самого Вига, который стал причиной его пагубного пристрастия к мозговой жидкости. Фейли оказала тебе высокое доверие, оставив на твое попечение свою дочь. Позднее, придя к выводу, что волшебница мертва, ты овладел ее дочерью и развлекался таким образом на протяжении столетий, удовлетворяя не только свою похоть, но и жажду мести по отношению к магу, бывшему когда-то супругом волшебницы. И нынче ты умрешь от руки того, кого оставил гнить в земле Пазалона сам Избранный и кто появился на свет не без помощи все той же Фейли. — Юноша помолчал, не отрывая от охотника за кровью пронизывающего взгляда. — Похоже, первая госпожа Шабаша — через семя Избранного — все же добралась до тебя. Круг замкнулся.

— Но остается еще Скрундж! — отчаянно пытаясь ухватиться хоть за какой-нибудь довод, воскликнул Рагнар. — Он, конечно, узнает, что ты убил меня, и, может быть… Мне ужасно произносить такое, но, может быть, он даже откажется подчиняться тебе, мой господин!

— А откуда он узнает? — Николас придвинулся совсем близко. — Я отослал его в Замок и не велел выходить оттуда, пока не придет время напасть на Избранного. А к тому моменту, когда его могло бы насторожить твое отсутствие, он и сам уже будет мертв. Я избавлюсь также от Птиц и Жуков — после того, как они очистят мир от всех, кроме меня самого, моих небесных родителей и «магов резерва», готовых служить нам. — Теперь под не предвещающим ничего доброго взглядом юноши тело Рагнара сотрясала мелкая дрожь. — Никто из моих слуг не достоин того, чтобы жить и, тем более, служить мне вечно.

Николас направил тонкий белый палец в сторону Рагнара, и одежда охотника за кровью начала распадаться на части. Церемониальный кинжал Вига упал на землю вместе с ее клочьями. Рагнар остался

полностью обнаженным.

В следующее мгновение по его туловищу от горла до паха пробежала тонкая алая линия, быстро набухшая ярко-красной кровью.

С хлюпающим звуком брюшная полость и грудная клетка Рагнара раскрылись, и его окровавленные внутренние органы вывалились наружу, образовав на снегу отвратительную смрадную груду требухи.

Николас повел запястьем руки, и то, что несколькими мгновениями ранее еще было охотником за кровью, поднявшись в морозный воздух, полетело в самую гущу беспрерывно копошащихся Жуков.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Тело Тристана билось в сильнейших конвульсиях. Он попытался подняться, но сильные руки прижали его к постели. Видел он плохо — перед глазами все расплывалось. Не в силах преодолеть нестерпимую боль, принц снова провалился во мрак.

Когда он очнулся, тело его все еще ныло, но он смог увидеть улыбающееся лицо склонившейся над ним Шайлихи.

— Ты так долго был без сознания, — внезапно охрипшим голосом сказала сестра. — Почти двенадцать часов… — По щеке принцессы скатилась слеза.

Превозмогая боль, Тристан попытался сесть и внезапно заметил, что не может пошевелить правой рукой.

Шайлиха отвернулась, но потом все же заставила себя снова посмотреть на принца.

— Твоя рука почернела от кончиков пальцев до шеи.

Стоящий рядом с ней Траакс шагнул к постели, не спуская пристального взгляда со своего вконец измученного командира.

— Прости, мой господин, но пока ты в сознании, я должен кое-что уточнить. Маги утверждают, что ты обещал предоставить им гондолы и отряд воинов сопровождения. Прежде чем удовлетворить их требования, я хотел бы услышать подтверждение этому из твоих уст.

На губах Тристана мелькнула слабая улыбка.

— Дай им все, что они пожелают, и окажи любую помощь, которая потребуется. — Он помолчал. — Но сначала ответь: ты по-прежнему признаешь меня своим господином, несмотря на то, что случилось?

Принц затаил дыхание: оправдан ли риск, на который он решился пойти. Преданность и уважение стоящего перед ним воина нужны были ему как воздух.

— Я служу тебе и только тебе, мой господин, — немедленно прозвучал четкий ответ Траакса. — А что касается твоей болезни… это лишь подхлестывает мое желание расправиться с теми, кто несет за нее ответственность. — Крылатый воин стиснул рукоятку дреггана. — И все же должен признаться, я рад, что мои воины не видели тебя в таком состоянии. Если быть откровенным, я не совсем уверен, что они отнесутся к этому так же, как я. — Неожиданно улыбка осветила его лицо. — Пойду к магам. Поправляйся быстрее, мой господин. Нас ждет великое сражение. — И командир Фаворитов, щелкнув пятками, вышел.

Никогда в жизни Тристан не чувствовал себя таким изнуренным.

— Где Окс? — спросил он.

— Стоит за дверью, — ответила Шайлиха. — И ничто на свете не заставит его оставить этот пост.

Селеста наклонилась над постелью и погладила Тристана по щеке. Он снова ощутил запах мирры — как той ночью, когда помешал ей броситься с обрыва.

— Я пока оставлю вас, — сказала принцесса. — Вернусь, когда Селеста попрощается с тобой. — И она вышла из комнаты, плотно затворив за собой дверь.