Врата рая
Шрифт:
— Лекарство? Какое лекарство?
Рай пожал плечами:
— Лекарство, так она сказала мне. Чтобы лучше переварить пищу.
— Я никогда не принимала раньше подобного лекарства.
— Я передал ей хлеб, и она пошла наверх в вашу комнату. Следующее, что я знаю, это то, что мистер Таттертон ворвался, как безумный, потому что еда сделала вас такой больной. Он пришел спросить меня об этом, и я сказал: да, сэр, я слушал все, что мне говорила сестра. Вот как все было. Но теперь вы чувствуете себя лучше?
— Да, Рай. Вы уверены,
— В картошку. Когда я вышел из кухни, она размешивала ее. Я еще подумал: надеюсь, что это не испортит вкуса. Но я был очень испуган, чтобы сказать ей об этом. Она должна быть хорошей сестрой, она может напугать болезнь в вас и выгнать ее.
— Если захочет… — сказала я подчеркнуто.
«Это было не лекарство. Она мстила мне за то, что я настояла на другой еде, не послушалась ее. Боже мой, я нахожусь в руках садиста, мстительного, полного ненависти человека. Вся эта боль и случившаяся со мной неприятность являются делом ее рук!»
— А может быть, она и на вас навела болезнь, — сказала я ему с хитринкой в голосе и кивая головой. Рай понял меня.
— Мисс Энни… — Он повернулся и посмотрел на дверь, чтобы убедиться, что сюда никто не идет. — Может быть, вам стало лучше? Может быть, вам следовало бы уехать теперь домой?
— Что? — Я смущенно улыбнулась. — Вы хотите, чтобы я уехала домой?
— Я лучше пойду назад в мою кухню. Рад, что вам лучше, мисс Энни.
Он поспешил уйти, прежде чем я могла задать ему еще хотя бы один вопрос. Но у меня не оставалось никакого сомнения в том, что Рай знал гораздо больше о том, что происходит в Фарти.
Тони не появлялся до самого ужина. Мне принесли то, от чего я отказалась раньше: грудку вареного цыпленка, горошек, морковь и простое картофельное пюре. Миссис Бродфилд, широко улыбаясь, поставила поднос на столик на коляске. Она пристально наблюдала, как я ем, для того, по ее словам, чтобы убедиться, что я снова могу принимать твердую пищу.
— Вы что-нибудь положили сюда с целью помочь мне лучше переваривать пищу?
Улыбка исчезла с ее лица.
— Что? Наподобие чего?
— Я не знаю… что-нибудь наподобие того, что вы добавили вчера вечером в мой ужин, когда принесли во второй раз, — сказала я, прищурив глаза.
— Что? Кто сказал вам такую вещь? — Не было заметно, чтобы сестра разозлилась, скорее, это ее забавляло, словно она говорила с полным идиотом. Ее натянутая ехидная улыбка взбесила меня.
— Мне сказал Рай, — бросила я ей. — Он пришел узнать, как у меня дела, и рассказал, что видел, как вы, выйдя из кухни, положили в мою еду то, что якобы является лекарством.
— Что за выдумка! — Она засмеялась тоненьким леденящим смехом. — Зачем он придумал такое? Нелепо даже предположить это!
— Вы это сделали, — проговорила я твердо.
— Моя дорогая девочка, повар просто пытается снять с себя вину за то, что случилось с вами. В первый же день, как мы
— Уволить Рая? — Теперь наступила моя очередь рассмеяться и поставить ее в глупое положение. — Вы даже не представляете себе, с каких пор они вместе. Рай здесь дома и останется здесь до того дня, когда ему будет суждено умереть. Что же касается его вины, которую он, дескать, чувствует, то это еще смешнее. Рай — превосходный повар. Людям не делается плохо от еды, которую он готовит.
Мои глаза прожигали ее насквозь. Она покачала головой и перевела взгляд в сторону. Это подтвердило мои подозрения.
— Тем не менее мистер Таттертон был недоволен им. А теперь почему бы вам не покончить со своей едой, пока она еще не стала холодной. Я бы хотела, чтобы она была теплой, когда попадает к вам в желудок.
С этими словами она резко развернулась и вышла из комнаты. Вскоре пришел Тони.
— Как дела, Энни? Я дважды звонил миссис Бродфилд сегодня, и она сказала, что с тобой все в порядке.
— Она врала вам, — решительно заявила я. Я решила: или всему этому будет положен конец, или я немедленно уеду отсюда.
— Что врала?
— Мне стало плохо не от острой пищи, Тони. В ней не было излишнего количества специй, просто пища была отравлена! — объявила я.
Какое-то время он смотрел на меня, широко раскрыв глаза.
— Отравлена? Ты понимаешь, что ты говоришь? Может быть, ты просто…
— Нет, Тони, послушайте. Если вы действительно беспокоитесь обо мне, то послушайте. — Эти слова затронули его. Он подошел ближе. — Миссис Бродфилд — технически компетентна, но она неприятный человек и она ненавидит богатых людей. Она считает, что богатые люди, и особенно молодые богатые люди, испорченные, гнилые и слабые. Вы бы видели ее лицо, когда она говорит об этом, она становится еще более страшной, просто чудовищной.
— Я понятия не имел об этом, — произнес он в крайнем изумлении.
— И она терпеть не может, когда с ней не соглашаются в чем-либо. Даже когда я спрашиваю ее о том, что она делает, сестра приходит в ярость. Когда я попросила, чтобы мне дали вкусную еду Рая, то есть пошла ей наперекор, она решила преподать мне урок. Рай только что был здесь, чтобы принести свои извинения, и он сказал мне, что миссис Бродфилд взяла у него еду для меня и положила туда что-то, утверждая, будто это лекарство. Но я не принимаю никакого лекарства вместе с пищей, Тони. Вы это знаете. Она устроила эту болезненную и неприятную сцену только для того, чтобы проучить меня. — Негодование и гнев переполняли меня, лицо горело от возмущения.