Врата Скорби
Шрифт:
Вот и этой ночью, поспать князю удалось недолго - не до того было - встал с глазами, как будто засыпанными песком. Позавтракать можно было в полковой столовой, благо кормили летчиков вкусно - но до столовой еще надо было дойти. А времени было пять часов утра**. Несколько раз подпрыгнув, приземляясь на всю стопу - чтобы восстановить контакт с реальностью - князь зажег спиртовку и стал готовить кофе.
Кофе здесь был просто великолепный - такого больше не было нигде***. Хоть его аромат полностью раскрывался только если сварить на костре, на открытом огне - но и на спиртовке он был великолепен. Местный кофе растет в высокогорье, при сильных перепадах температур и недостатке влаг и. Возможно поэтому зерен хоть и было мало - но вкус напитка получался удивительно насыщенным, терпким и каким-то маслянистым.
Кофе князь пил в самую последнюю очередь, прежде он утолил голод оставшейся со вчерашнего дня подсоленной лепешкой. Русские офицеры вообще в отличие от британских не пытались выстроить для себя отдельный мирок, кусочек Британии на континенте - а наоборот становились частью уже сложившегося мира. Они учили арабский в его неповторимом местном диалекте****, они жили рядом с местными, питались тем же, чем они, делили с ними все радости и беды. Относились к русским по разному - где-то люто ненавидели, где то предупреждали о появлении исламских экстремистов с недобрыми помыслами. Но везде - уважали, и как друзей и как врагов.
Откусывая от лепешки - она совсем заветрела, но вкус сохранила - князь в оба глаза смотрел на спиртовку и на стоящий на ней медный сосуд для варки кофе - джезву. Это целое искусство - сварить нормальный кофе, князь учился этому у местных купцов. Нужно поймать момент, когда пена вспенится и рванется за край - и в этот момент снять джезву с огня. Обязательно - чтобы не пролилось ни капли. Если прозеваешь - получится не кофе, а помои.
Успел - накрыл огонь стеклянной лопаточкой, немного подождал, перелил получившийся напиток в небольшой, тоже медный, узкий и глубокий сосуд - только в таком чувствуется вкус настоящего кофе. Немного подержал, согревая пальцы - ночами было холодно и ночуя на веранде он прилично замерзал. Потом в два глотка, не смакуя - выпил.
Пелену сна - словно мокрой тряпкой смахнуло. Враз.
Ни в России, ни в Виленском крае, где служил его отец, ни в Священной Римской Империи не умели готовить кофе. Закладывать его нужно примерно в два раза больше, в пересчете на стакан воды - чем это принято в цивилизованных странах. Ни сахар, ни молоко, ни тем более запивать холодной водой - всего этого кофе не терпит, это варварство. Напиток должен быть предельно концентрированным, только в этом случае он дает настоящий заряд жизненной энергии. Настоящий кофе не смакуют, его пьют залпом - зато в следующие двенадцать часов можно ничего не есть, работать - и не ощущать усталости. Правда потом - валишься в кровать как подстреленный.
Кстати - было бы с кем...
Позавтракав, князь стал собираться. Повседневная форма - русские дворяне всегда носили форму, потому что иначе их могли заподозрить в трусости. Тем более - летная, светло-синяя. Трость - из местного дерева, выделки одного малоизвестного мастера - со стреляющим устройством на один патрон внутри, здесь такие тоже носили почти все. Пояс - роскошный, заказной, из телячьей кожи, проклепанный медными заклепками, не штатный, но смотрящийся просто шикарно. В ручной выделки кобуре - Маузер-712, тоже извечный выбор русского офицера на Востоке, больше половины покупали оружие за свой счет и почти всегда выбор падал именно на Маузер. Пистолет и легкий карабин в одном лице. Верней - в одном стволе.
Квартирных хозяев бояться было нечего - он последнее время не проигрывался, и долгов у него не было - поэтому на улицу князь спустился, весело насвистывая при этом местную популярную мелодию. Вид у него при это был весьма несерьезный - однако перед тем как выйти на улицу, он оттолкнул дверь тростью и несколько секунд присматривался - не ждет ли его на улице комитет по встрече. Только потом - вышел.
До аэродрома он всегда добирался пешком, благо, что недалеко. У него не было автомобиля, не было лошади или осла - но был мотоцикл. Самый настоящий британский гоночный БСА, трехцилиндровый. Настоящий зверь, иначе и не скажешь. Как то раз он баловства ради набрал двести тридцать на аэродромной взлетке - это было по-настоящему жутко. Словно летишь на бреющем - и бетонка в паре десятков сантиметров от твоего колена. Такого он не испытывал даже на истребителе. Жаль, что по-настоящему погонять на мотоцикле здесь и негде - нормальных дорог и в городе то почти нету...
Несмотря на внешне беззаботный вид, преодолевая короткое расстояние до аэродрома, князь присматривался по сторонам. Его научил этому отец, хлебнувший со своим полком лиха во время мятежей в Виленском крае. Внешне не представлять собой ничего особенного - но на самом деле все подмечать и все видеть. Торгуют ли торговцы - если дело плохо, то торговать, рисковать товаром не будет. Не закрывают ли ставни - посреди бела дня. Не малолюдно ли на улице - а с чего бы это? Не собирается ли около ограждения части толпа, не шляются ли посторонние с непонятными целями. Все подмечай - и врагу никогда не удастся застать тебя врасплох.
Тогда ты останешься жив.
У газетного торговца - а тут торговцы работали уже лет десять, все больше и больше йеменцев, особенно в городах умели читать и писать - князь купил Биржевые ведомости, приходящие сюда с опозданием на пять дней и местную Звезду Востока с типографией и редакцией в Багдаде. Нива еще не пришла, рано. Читать не стал, свернул и засунул под мышку - на аэродроме можно прочитать. Несмотря на то, что солнце только встало из-за горизонта, из хладных пучин океана - уже начинало припекать...
Авиаполк был отделен от общей, гражданской территории аэропорта колючей проволокой в два ряда, летный состав проходил через КП, устроенный по всем правилам военной науки - с кирпичными укрытиями для личного состава, с пулеметными стволами, торчащими из амбразур, с бетонными блоками, не дающими прорваться к шлагбауму на скорости. Исламисты ненавидели летчиков - небо было полностью за русскими, стоило только замешкаться - и на тебя обрушивалась неотвратимая, воющая смерть. Попытки прорыва на аэродром были, были и обстрелы - поэтому командование части предпринимало все возможные меры предосторожности.
Вольноопределяющийся, который проверял документы, был князю хорошо знаком.
– Что нового, Дончак?
"Вольник", с шикарными запорожскими усами и смешной фамилией пожал обтянутыми серой, с бурыми пятнами гимнастерки.
– Та ничего нового, пан летак...
– Дончак говорил на смеси русского и польского, типичного для тех мест, откуда он родом - только в ночь обстреляли нас
– Обстреляли?
– Почитай тридцать мин на взлетку. Направляют зараз...