Врата смерти. Том 2
Шрифт:
– Когда-нибудь, Ксар, – сказал Клейтус, шевеля мертвыми губами, – я застану тебя врасплох. И тогда ты станешь одним из нас.
– …одним из нас, – печальным эхом повторила душа лазара.
Душа и тело, эти две части умершего, всегда говорили вместе, но душа обычно бывала немного медлительнее.
– Должно быть, тебе приятно иметь хоть какую-то цель, – ответил Ксар с некоторым раздражением, которое он не мог скрыть. Лазар действовал ему на нервы. Однако Повелителю была нужна помощь – информация, и Клейтус, по мнению Ксара, был единственным, кто мог ею обладать.
– У меня тоже есть цель. О ней-то я и хотел поговорить с тобой. Если, конечно, ты располагаешь временем, – нервное напряжение придало насмешливый оттенок словам Ксара.
Несмотря на все старания, Ксар не мог долго смотреть в лицо лазара. Это было лицо мертвеца – лицо погибшего насильственной смертью, потому что и сам Клейтус был убит другим лазаром, а потом возвращен к этой ужасной жизни. Это было лицо полуразложившегося трупа, но временами оно вдруг превращалось в лицо Клейтуса, каким оно было при жизни. Такие превращения происходили, когда душа вселялась в тело, стремясь возобновить жизнь, вернуть себе то, чем она владела раньше. И, когда ей это не удавалось, душа устремлялась вон из тела, тщетно пытаясь совсем освободиться от его оков. Бесконечно повторяющиеся приступы гнева и разочарования души придавали мертвой, окоченевшей плоти неестественное живое выражение.
Ксар взглянул на Клейтуса и поспешно отвел глаза.
– Не пройдешь ли со мной в библиотеку? – предложил Ксар, сделав приглашающий жест рукой и стараясь не смотреть на мертвеца.
Лазар с готовностью последовал за ним. У Клейтуса не было особого желания оказывать помощь Повелителю Нексуса, и Ксар отлично понимал это. Лазар пошел, потому что всегда существовала вероятность того, что Ксар ослабеет и по недосмотру снизит уровень своей защиты. Клейтус пошел, потому что надеялся убить Ксара.
Оказавшись в комнате наедине с лазаром, Ксар подумал, не приказать ли кому-то из патринов встать на страже. Но немедленно отбросил эту мысль и даже ужаснулся, как такое могло прийти ему в голову. Во-первых, подданные Ксара могли счесть это за слабость – а патрины боготворили его. Во-вторых, он не хотел, чтобы кто-то еще знал о предмете их обсуждения. Поэтому, хотя и не без опасений, Ксар закрыл дверь, сплетенную из травы кэйры, и начертал на ней патринские охранные руны, чтобы ее нельзя было открыть. Магические знаки легли поверх стершихся сартанских рун, магия которых давно потеряла свою силу.
В погасших глазах Клейтуса внезапно мелькнула жизнь, взгляд их впился в горло Ксара. Мертвые пальцы начали подергиваться, предвосхищая действие.
– Нет-нет, друг мой, – любезно проговорил Ксар. – Может быть, когда-нибудь в другой раз. Или тебе хочется вновь испытать на себе силу моего волшебства, еще раз увидеть, что оно может сделать с тобой?
Клейтус уставился на него с холодной ненавистью.
– Что тебе нужно, Повелитель Нексуса?
– …Нексуса, – донеслось печальное эхо.
– Для начала мне нужно сесть, – сказал Ксар. – Два дня и две ночи я провел за составлением комбинаций рун. И я утомлен. Но я разгадал эту загадку. Теперь я знаю секрет искусства некромантии. Теперь я могу оживлять умерших.
– Поздравляю, – сказал Клейтус, и его мертвые губы скривились в презрительной усмешке. – Теперь ты сможешь уничтожать свой народ так же, как мы уничтожили свой.
Ксар предпочел пропустить это мимо ушей. Лазарам свойственно видеть все в мрачном свете. Впрочем, вряд ли можно упрекать их за это.
Ксар уселся за большой каменный стол, сплошь заваленный пыльными томами – сокровищницей сартанской мудрости. За изучением этих книг он проводил каждую свободную минуту, а их у него было не так уж много, учитывая несметное число обязанностей повелителя страны, готовящегося повести свой народ на войну. Однако эти часы, проведенные им над сартанскими книгами, казались мгновениями по сравнению с годами, затраченными на это Клейтусом. К тому же Ксару приходилось гораздо труднее – он был вынужден читать на чужом для него языке – сартанском. И, хотя он овладел этим языком еще в Нексусе, задача расшифровки магических комбинаций сартанских рун и составление из них заклинаний, понятных для патринского мышления, была крайне утомительной и поглощала массу времени.
Ксар ни при каких обстоятельствах не мог мыслить как сартан.
Клейтус обладал информацией, необходимой Ксару. Клейтус глубоко изучил эти книги. Клейтус сам сартан или, во всяком случае, был им. Он знает. Он понимает. Но как выведать это у мертвеца? Вот в чем сложность.
Ксар не дал лазару обмануть себя шаркающей походкой и кровожадными взглядами. Клейтус явно вел куда более тонкую игру. На Абаррах недавно прибыла армия живых, с теплой кровью, созданий; это были патрины, которых привез сюда Ксар, привез, чтобы готовить к войне. Лазару не давали покоя мысли об этих живых существах, он жаждал уничтожить жизнь, к которой умершие страстно стремились и которую в то же время ненавидели. Но лазары не могли победить патринов. Патрины были слишком сильны.
Однако поддержание жизни в мрачных пещерах Абарраха требовало от патринов огромных затрат их магических сил. Патрины начинали ослабевать – пока чуть-чуть, самую малость. Вот так и сартане ослабели когда-то – и так погибли многие из них.
Время. Время работало на мертвых. Волшебство патринов медленно, но верно теряло силу. И, когда она иссякнет, лазары нанесут удар. Однако в планы Ксара не входило оставаться здесь слишком долго. Он уже нашел то, ради чего прибыл на Абаррах. И теперь ему только нужно получить подтверждение того, что он действительно нашел именно то, что искал.
Клейтус садиться не стал. Лазары не могут подолгу оставаться на одном месте, они постоянно перемещаются, скитаясь в поисках чего-то безнадежно утерянного.
Ксар не смотрел на возвращенного к жизни мертвеца, слонявшегося перед ним туда-сюда. Он смотрел на запыленные тома, лежащие на столе.
– Я хочу получить возможность испытать мои знания некромантии, – сказал Ксар. – Хочу убедиться, что действительно могу оживлять мертвых.
– Что же тебе мешает? – спросил Клейтус.
– …мешает? – повторило эхо.