Врата в Сатурн
Шрифт:
Вопрос Жан-Батист (он почему-то требовал, чтобы его называли полным именем, и обижался всякий раз, когда его сокращали до незатейливого «Жан») адресовал своему научному руководителю, однако вместо француза ответил Леднёв.
— Это вполне возможно, коллега. Более того, я уверен, что так оно и есть. Мы не можем спросить об этом Землю — связь по-прежнему односторонняя, они нас слышат, а мы их нет. А жаль, их ответ многое прояснил бы.
— Позвольте вопрос?
Руку тянул инженер-энергетик с «Лагранжа». Вообще-то предмет совещания не затрагивал сферу его профессиональных интересов, но Гарнье пригласил всех желающих — и в итоге, в столовую, отведённую для мероприятия, набились
Француз благосклонно кивнул.
— Я вот о чём… — парень слегка замялся. — Любой из наших «батутов» потребляет прорву энергии даже для кратковременного включения. Потому-то на каждый и работает по ядерному реактору, в том числе, и на нашей станции. Но если ваш коллега прав — он кивнул на Леднёва, — то все три «обруча» пребывают в рабочем состоянии уже много месяцев. Откуда, по вашему, эти инопланетные бублики получают подпитку для своих «зеркал»?
Парень знает, что говорит, подумал я — судя по нашивке на рукаве рабочего комбинезона он как раз и занимается обслуживанием реактора. А значит, лучше других понимает, на что и в каких количествах расходуется вырабатываемая электроэнергия.
— Это действительно важный вопрос. — заговорил Леднёв. — У меня на этот счёт имеется гипотеза — и заключается она в том, что «червоточина», соединяющая два функционирующих «зеркала», как бы высасывает энергию для них из самого подпространства. То есть мы имеем дело с самоподдерживающейся системой, которая, будучи однажды запущена, в дальнейшем функционирует уже сама по себе.
— Это что же, получается, вечный источник энергии? — удивился инженер. — Вот бы подключиться к такому, тогда можно забыть о реакторах…
— Мысль, конечно, интересная, молодой человек. — прогудел с председательского места Гарнье. Выражение лица у него было кислое — похоже, наш главный астрофизик недоволен, что вопросы адресуются не ему, а Валерке. — К сожалению, мы не располагаем необходимой аппаратуры, чтобы начать работу в этом направлении. Но можете не сомневаться когда «Заря», наконец, доберётся до нас и удастся установить постоянную связь с Землёй — мы к этому обязательно вернёмся.
В третьем ряду взлетела рука. Ага, девушка-астрофизик, на «Тихо Браге», та, что делила каюту с Мирой, и даже вместе с ней отмывала несчастного Дасю…
— Прошу вас, Натали. — разрешил француз, как мне показалось, несколько снисходительно.
— У меня вопрос к вам, мсье. — Натали, она же Наташа, очаровательно улыбнулась, отчего Гарнье сразу приободрился. — Вот вы только что сказали, что мы наладим прямое сообщение с Землёй — вероятно, через’батут' «Зари», или через тот, что на станции, когда удастся его отремонтировать?
— Разумеется. — астрофизик кивнул. — Иного способа я не вижу.
— А вы не опасаетесь, что близкие срабатывания «батута» вызовут новые, ещё более катастрофические эффекты «тахионного зеркала»? Мы ведь до сих пор не знаем, что вызвало срабатывание лунного «обруча» — а собираемся экспериментировать рядом с этим вмороженным в лёд чудовищем! Нам не кажется, что это несколько… поспешно с вашей стороны?
Гарнье при этих словах набычился, уши его побагровели от прилива крови — ещё бы, прямое обвинение в опрометчивость, а то и в прямом авантюризме! Аудитория зашумела — вопрос был актуален и понятен каждому из собравшихся.
— Позвольте пояснить. — назревающий скандал прервал негромкий голос начальника станции. Шум мгновенно стих. — Насколько нам известно, Наталья… э-э-э?..
— Сергеевна. — отреагировала девушка. Качур Наталья Сергеевна, астрофизик.
— Так вот, Наталья Сергеевна, «Заря» должна выйти из прыжка в довольно значительном отдалении от Энцелада — за орбитой Реи, минимально, в полумиллионе километров от нас. Мсье Гарнье, — Леонов указал на астрофизика, тот ответил величественным кивком, — уверен, что на таком расстоянии «обруч» никак не отреагирует на возникновение выходного «зеркала». К Энцеладу же «Заря» пойдёт на ионных двигателях, а за это время мы свяжемся с кораблём и предупредим о возможной опасности.
— К тому же, мадемуазель, я рассчитываю закончить те работы, которые мы вели с лунным «обручем» ещё на Луне. — добавил француз. — И если удастся добиться успеха, то можно будет заблокировать обруч на Энцеладе — и тогда уже он не будет для нас помехой.
Леонов обвёл аудиторию взглядом.
— Ещё вопросы, товарищи?
На этот раз руку потянул я.
— Меня вот что интересует, мсье Гарнье. Во время одного из срабатываний, лунный «звёздный обруч» установил «червоточину» до планеты, находящейся вне Солнечной системы, где водились электрические черви, олгой-хорхои. То же самое много веков подряд делал и «обруч», выкопанный в пустыне Гоби. Почему же на этот раз «лунный» обруч отправил «Тихо Браге» не в гости к электрическим тварям, а сюда, в систему Сатурна?
В столовой воцарилась тишина. Похоже, слушатели, в особенности, из состава экипажа корабля, пытались представить, что было бы с ними, случись подобное на самом деле. Краем глаза я заметил, как Сансар трижды сплюнул через левое плечо. Любопытно, подумал я, это у монголов такое же суеверие, как у нас, или нахватался во время учёбы в академии Жуковского?..
Гарнье, видимо, оказался не столь суеверен — а может, просто не мог похвастать избытком воображения?
— Понятия не имею… — он пожал плечами. И — никто, полагаю, не знает. Запишем в загадки.
— … Вот так примерно оно и прошло. — закончил я.
— Да уж, содержательная беседа… — Дима в раздумьях почёсывал кота за ушами. Дася млел, моторчик внутри его набирал обороты. — Жаль, меня там не было, тоже имеются вопросы…
— Успеешь ещё. Валерка собирался к тебе заглянуть, вот его и мучай.
За спиной щёлкнула створка люка. Я вскочил. В проёме стояла медичка с какой-то блестящей штуковиной в руках. С штуковины свисали провода, оканчивающиеся обрезиненными металлическими кругляшами.
— Всё, молодые люди, посещение окончено. — сварливо заявила она. — Больному пора делать процедуры. Да, и кота своего забрать не забудьте, нечего ему тут делать!
III
— … таким образом, попытки установить с «Тихо Браге» связь, ничего не дали. Более того: пропала связь и с 'Лагранжем, которую раньше удавалось худо-бедно поддерживать.
Говорил заместитель начальника «Звезды КЭЦ», высокий, лет тридцати, инженер. Юлька не была с ним знакома, не знала даже имени-отчества, но на груди у зама Быковского рядом с ромбиком выпускника МАИ красовался «Знак Звездпроходца», крошечная серебряная комета, залитая синей эмалью, с золотой звёздочкой. Такой же был у Лёшки и у Димы Ветрова — их вручали после серьёзных, порой смертельно опасных переделок, связанных, как правило, со спасением чьей-то жизни… или жизней. Лёшка получил свой после схватки с олгой-хорхоями, когда он спас от электрических инопланетных тварей одного из обитателей лунной станции «Ловелл», Диме же серебряную комету вручили за то, что он подставил свой «краб» под сорвавшийся с привязи грузовой контейнер, не дав тому расплющить переходную галерею, полную людей. Значит, сделал вывод девушка, перед ней — настоящий ветеран, ободранный безжалостным наждаком Внеземелья — а к словам таких людей стоит прислушиваться…