Врата ведьмы (Др. издание)
Шрифт:
Старик открыл глаза. В них горело сияние сонной пустыни, знакомое теперь и Джоаку. Всю жизнь блуждая в сновидениях, шаман пропитался их магией.
— Почему я показал все это тебе? — повторил старик. — Почему тебе?
— Д-да.
— Потому что ты слишком силен. Потому что даже не знаешь пределов своей силы.
Джоак нахмурился.
— Ты не обычный «сновидец», простой толкователь сновидений, — продолжал Партус. — Никто не говорил тебе, сколь далеко простирается твоя власть над снами?
Юноша вспомнил слова брата Флинта — старый волшебник считал
— Но я не понимаю сути, — покачал он головой.
— Большинство толкователей снов — всего лишь наблюдатели, бессильные что-либо изменить. Они могут почувствовать зловещее предзнаменование, угадать событие до того, как оно случится. Но у тебя, Джоак, есть способности к гораздо большему. Сонная пустыня — твой холст. Ты можешь быть участником событий, игроком, а не зрителем. Ты можешь стать ваятелем снов, который способен создать нечто в мире сонной пустыни, а потом перенести это в наш мир.
— Никогда о таком не слыхал, — скептически хохотнул Джоак.
— Еще бы! Ведь ты — первый ваятель, за множество поколений. Полагали, что это искусство навсегда потеряно. Но мы, шаманы песка, никогда не забывали о нем. Оно вписано в наши тайные летописи.
— Не понимаю. Какие летописи?
— Летописи Тулара, — вздохнул Партус.
Джоак удивленно моргнул. В памяти возникла картина — черный омут посреди пустыни.
— Тулара?
— В те далекие времена, когда Южная стена только-только появилась, земля привлекала к ней кочевников. Она вырастила замок Тулар, чтобы он стал жилищем для избранных хранителей, и одарила их силой магии сонной пустыни. Они правили в Южных Пустошах, руководствуясь честью и законами. В те годы пустыня процветала, племена кочевников множились. Да, это были поистине замечательные века.
— И что же произошло?
— Постепенно власть начала развращать правителей Тулара. — Лицо шамана потемнело. — Хранители стали вампирами. Они научились призывать чудовищ и демонов из мира снов, чтобы наводить ужас на Пустоши. И самым страшным из них был василиск — крылатый змей с неутолимой жаждой крови. В течение многих столетий вампиры Тулара огнем и мечом правили пустыней. До тех пор, пока ведьма духа и камня не пришла к нам на выручку.
— Сиса’кофа?
— Она сплотила наши племена, — кивнул Партус, — и создала из собственной крови оружие, способное поразить кошмарных зверей. Вампиров изгнали из их убежища, а мерзких чудовищ уничтожили. Тулар остался пустым и заброшенным. И магия ваятелей снов с тех пор умерла. — Шаман внимательно посмотрел на Джоака. — Пока не возродилась сейчас.
— Почему ты так уверен, что я владею этой силой? — Юноша взволнованно облизнул губы.
— Не знаю, готов ли ты к моему ответу. — Партус долго молча смотрел на Джоака. — Ты можешь просто поверить, что я знаю?
— Скажи мне, — глаза Джоака сузились, — откуда пошли твои догадки?
— Я не догадываюсь. Я знаю наверняка.
— Как ты можешь быть столь уверенным?
— Потому что Кесла нашла тебя и привела сюда.
— Она нашла меня, — возразил юноша, — потому, что должна была смочить кинжал из «ночного стекла» кровью моей сестры. И только поэтому.
Шаман нахмурился. Вынул маленький мешочек, распустил завязку и высыпал на ладонь белые кости.
— Я использую их, чтобы отыскивать незримые дороги жизни. Но не все из них можно ясно предсказать. Кеслу послали с кинжалом. Но была ли ее цель — обмакнуть лезвие в кровь ведьмы — первостепенной или следует предполагать какую-то иную первопричину? Что, если взглянуть под иным углом? — Партус внимательно наблюдал за Джоаком.
— И что за цель? Найти меня? Привести меня сюда?
— Дороги судьбы спутаны в сложный клубок. — Шаман пересыпал кости с одной ладони на другую. — Очень часто трудно понять, какая из них единственно правильная.
— Я все еще не вижу смысла во всем этом, — вздохнул юноша. — Да, я прибыл в пустыню. Да, у меня явный дар к магии сновидений. Но из чего следует, что я — ваятель снов?
Партус опустил веки, по его лицу пробежала боль.
— Как только вы вдвоем с Кеслой вошли в оазис, я смог почувствовать связь между вашими сердцами. Она любит тебя, как не любила никого никогда прежде. — Шаман внезапно открыл глаза. — Подозреваю, что то же самое происходит с тобой.
Щеки Джоака вспыхнули пожаром. Он попытался опровергнуть слова старика, но все, что у него получалось, напоминало жалкое блеяние.
— Не пытайся бороться со своим сердцем, мальчик, резко сказал шаман. — В Оу’шале не принято лгать!
Юноша подавился очередным протестом и глянул на Партуса с опаской.
— Прежде чем Кесла отправилась в путешествие к А’лоа Глен, — продолжал старик ворчливо, но уже мягче, — я капнул ее кровью на гадальные кости. Это обычный прием шаманов, чтобы следить за человеком на расстоянии. Он сжал в кулаке кусочки костей. — Но при первом же гадании я узнал гораздо больше. Мне открылось настоящее имя Кеслы и ее истинное происхождение.
Джоак приподнял бровь. Девушка утверждала, что глава касты убийц нашел ее, когда она маленьким ребенком блуждала в пустыне. Он забрал ее в Альказар и обучил всем нужным навыкам. Значит, она от него что-то утаила?
— И что ты узнал?
— Об этом тяжело говорить. И я не сказал никому, даже мастеру Белгану. — Шаман бросил кости на песок и поднялся.
Джоак посмотрел вначале на рассыпанные кости, а потом на тощего шамана.
— Что они сказали о Кесле?
— Уже поздно, — отвел глаза Партус. — Завтра предстоит трудный переход, если ты хочешь добраться к Альказару вовремя.
Вскочив на ноги, юноша пнул песок вместе с костями. Попытался схватить шамана за локоть, но тот проворно отскочил.
— Спрашиваю последний раз — ты в самом деле хочешь знать правду? О Кесле и о том, что вас связывает? Почему она призвала тебя?
На миг Джоак усомнился — взаправду ли он хочет знать ответ? Но потом понял, что просто обязан его узнать. Нельзя же все принимать на веру. Внезапно лишившись голоса, он кивнул.
— Нет, — возразил Партус. — Скажи это вслух.