Врата ведьмы
Шрифт:
Елена все еще стояла на своем месте, выпрямив спину.
— Это все, что мы можем сделать.
Плечи фигуры опустились над разрушенными камнями крыши. Молчание, обрушившееся на собравшихся, ощущалось почти физически. В первых проговоренных словах уже не было льда:
— Но он зовет меня, — прошептала Чо. Из глаз, открытых поверх Пустоты, струились настоящие человеческие слезы: — Лучше бы это была моя боль.
Елена медленно пересекла разрушенный участок и встала позади Чо.
— Разделенная боль может облегчить сердце.
Елена подняла красноватую руку и прикоснулась
Чо склонилась под ее прикосновением. Было такое ощущение, будто Елена трогает ледяную глыбу, но она не содрогнулась. Вместо этого она заставила магию своего сердца заполнить ее руку. Ярко-красное сияние медленно нарастало, ширясь, чтобы согреть ледяную щеку в ее руке.
— Я не предам тебя, Чо. Я клянусь в этом. Мы найдем твоего брата.
По лунным губам прошла первая печальная улыбка.
— Некая Фила много мне о тебе рассказывала, Елена, — сказала Чо. — Кажется, она не ошибалась. — Фигура расправилась и отступила на шаг. Ее глаза остекленели, будто их взгляд был устремлен в иной мир. — Она хочет поговорить с тобой.
— Тетя Фила?
Чо кивнула.
— Но я услышала тебя, Елена. Я дам тебе указания. Борись со злом, как посчитаешь нужным, но прими мою боль как свою собственную. Найди Чи. Найди моего брата.
Елена наклонила голову.
— Я найду.
Хотя призрачная фигура оставалась такой же сплоченной, как и была, голос ее замирал, будто уносился в глубокий бездонный колодец.
— Я дам тебе силу, Елена… и магию, невиданную прежде…
Елена задрожала при этих последних словах. Что имела в виду Чо? При лунном свете Елена разглядывала свои руки, кроваво-красные, налитые силой. Магия, не виданная прежде. Руки Елены дрожали, будто в них лежал Кровавый Дневник.
Затем голос вновь раздался над крышей. Это было словно теплое объятие в холодный день:
— Елена, дитя мое, ты выросла в настоящую женщину, судя по тому телу, которое ты сейчас носишь.
Елена взглянула наверх. Все признаки Пустоты исчезли из видения. То, что было выковано из лунного камня, стало теплым семейным воспоминанием. Елена не смогла сдержать слез:
— Тетушка Фила!
— Дитя, высуши слезы, — сказала женщина резко, но за резкостью сложно было скрыть ее любовь и теплоту. Глаза, до того содержавшие в себе Пустоту, теперь светились смущением и участием. — Ты хорошо отдохнула со времени нашего последнего разговора?
— Да, Тетя Фила, — ответила Елена, но по твердо сжатым тетушкиным губам поняла, что та ей не поверила. Елена быстро заговорила: — Земли готовы к войне. После захвата острова все ждут нашего следующего шага.
— И каков он?
Елена взглянула на Эррила. Житель равнин двинулся в ее сторону.
— Еще неизвестно, в процессе обсуждения, — кисло ответил он.
— Как это по-мужски, — пробормотала Фила. — Мужские языки всегда смелее, чем руки.
Эррил пропустил упрек мимо ушей.
— Но Елена призвала их к действию. Она должна подготовить план войны для военного совета завтра — план, который будет принят всеми.
Елена быстро добавила:
— Я прошу твоего совета, прежде чем принять окончательное решение. Я знаю, Чо желает, чтобы мы покончили с войной против Гульготы, пока находимся в поисках ее брата Чи, но все будет потеряно, если мы уступим Темному Лорду.
— Я согласна, — сказала Тетушка Фила. — Но иногда две причины могут стать одной.
Елена кивнула. Минуту назад она то же самое говорила Мерику.
— Но мы ничего не знаем о Чи. Из нашего исследования выяснилось, что дух исчез из этого мира пять веков назад, когда пала Аласия.
— Он не исчез, — веско сказала Тетушка Фила. — Сейчас мой дух смешался с Чо. Я чувствую то же, что и она, и я чувствовала шепот ее брата-близнеца. Я слышала его крики, эхом звучащие в Пустоте. Он здесь.
— Но где же? — спросил Эррил. — Как мы вообще можем его увидеть?
Черты лица Филы стали задумчивее.
— Я пыталась отследить крики Чи, но безуспешно. Все, что мне удалось прочувствовать, — порождение боли и случайные обрывки мучительных снов, настоящих ночных кошмаров. Чи атакуют и опустошают странные чудовища, создания искривленных форм и смещенных образов: голова льва на теле орла; великан-людоед с хвостом скорпиона. — Тетя Фила покачала головой. — Просто чепуха. Ночные кошмары.
Эррил шагнул вперед, почти запнувшись при этом.
— Лев с телом орла? Крылатый лев. — Эррил кинул взгляд на Елену: — Грифон!
Елена задержала дыхание, широко раскрыв глаза.
Эррил обернулся к призраку из лунного камня:
— Ты упомянула среди прочих ночных чудовищ большую черную птицу, крылатого ящера с крючкообразным клювом?
Брови Тетушки Филы нахмурились.
— Да. Это было одно из странных чудищ, удерживающих и мучащих Чи в его снах.
— Мама дорогая, это не было сном! — Эррил закрыл лицо руками. — Ответ все это время лежал передо мной.
— Что? — одновременно спросили Елена и Тетушка Фила.
Эррил опустил ладони и взглянул на обеих.
— Слова темного мага Грешюма, когда тот рассказывал мне о природе черных Врат.
— О каких Вратах ты говоришь? — спросила Фила.
— Врата Плотины, — ответила за него Елена. — Главный вход к власти. — Она махнула Эррилу, чтобы тот описал более подробно.
Он кивнул.
— Темный Лорд с помощью дварфов высек четыре монстроподобных талисмана. Они были освящены кровью и имели способность порождать магию внутри себя. Они могли затянуть внутрь себя существо, если то обладало достаточной магической силой. Однажды, как рассказывал Грешюм, что-то странное провалилось во Врата, но оно было слишком велико для одной статуи. Поэтому оно распространилось по всем четырем, засадив себя тем самым в ловушку и сплавив ворота вместе. Так была создана Плотина, источник могущества Темного Лорда. — Эррил крепко сжал веки, его лицо растянулось в агонии. — Все встало на свои места. Чи, потерявшийся в Аласии, и возросшая сила Гульготы. Мы были слепы все это время.