Врата времени
Шрифт:
— Тут мне нужны силы, которых у меня нет, — произнес О'Брайен. — Впрочем, мне кое-что пришло в голову. Еда здесь неплохая, хотя кухня и странная, но не можешь ли ты поговорить с поваром, чтобы он сварил настоящий густой картофельный суп с салом, и чтобы там было много лука? Ммм, тогда мне станет лучше. Моя мать...
Ту Хокс вздохнул и лицо его стало печальным. Выжидательное выражение исчезло с лица О'Брайена. Он простонал:
— Нет, нет. Только не говори, что здесь не может быть картофельного супа...
Ту Хокс кивнул.
— Картофель
О'Брайен выругался.
— Что за адский мир! Нет ни табака, ни картофеля!
Ту Хокс усмехнулся:
— Ну, ты можешь быть доволен одним: здесь нет сифилиса. Но зная твое легкомыслие, могу сказать, ты быстро подцепишь тут триппер.
— Сейчас это меня меньше всего волнует.
О'Брайен закрыл глаза и тотчас же заснул. Ту Хокс хотел обсудить с ним план на вечер, но это могло и подождать. Сон для О'Брайена был важнее. Да и что им оставалось делать — только ждать.
Глава 8
Полночь приближалась мучительно медленно. В сумасшедшем доме было тихо, и только изредка в коридоре слышались шаги служителей. В комнате летчиков было только маленькое окошко под самым потолком. Дверь из толстых дубовых досок запиралась снаружи. Доктор Таре предоставлял полную свободу своим тихим пациентам днем, но он же заботился и о том, чтобы ночью они оставались в своих палатах.
Через дверь глухо донесся бой больших часов, стоящих в холле. Ту Хокс насчитал двадцать четыре удара. Полночь.
Маленькое сдвижное окошечко в двери открылось, и оба «пациента» вздрогнули. Ту Хокс сквозь прикрытые глаза видел конус света от карманного фонарика, скользящий от кровати О'Брайена к его собственной. В окошечке было видно широкое лицо — Кайзета, ночной служитель, делал обход. Окошечко закрылось. Ту Хокс слез с постели и подошел к О'Брайену. Тот, тихо посмеиваясь, встал.
— Ты думал, я буду спать в такую ночь?
Они оба были одеты. Им опять ничего не оставалось делать, как ожидать дальнейшего развития событий. Ту Хоксу вдруг захотелось, чтобы его пистолет был с ним. Они молча сидели на кровати.
Ждать пришлось недолго. Не пробило еще и половины первого, когда в коридоре послышался сдавленный вскрик, быстрые приближающиеся шаги, потом кто-то сдвинул засов двери. Ключом или отмычкой открыли замок, запор отошел; дверь распахнулась. Ту Хокс с О'Брайеном поднялись, не зная, что их ждет: спасение или смерть от пули. Снаружи появились шесть человек в масках. Судя по одежде, это были местные жители низшего класса. Четверо сжимали в руках револьверы, у остальных были ножи.
— Ту Хокс и О'Брайен? — хрипло спросил один из них. Он говорил с сильным акцентом.
Ту Хокс кивнул:
— Дайте нам оружие. Револьвер или хотя бы нож.
— Вам оно не понадобится. Теперь быстрее, у нас мало времени.
Двое побежали вперед, чтобы охранять вход. Мужчина, говоривший басом, жестом приказал следовать за ним. В конце коридора в луже крови лежал ночной служитель Кайзета с открытыми глазами и ртом.
— Зачем они его убили, — огорченно сказал О'Брайен. — Бедный парень! Я не понял ни одного слова из всего того, что он мне рассказывал, но ему удалось рассмешить меня. Это был хороший человек.
— Не болтайте! — резко оборвали его.
Они спустились по лестнице и направились к выходу.
Охранники сообщили, что впереди дорога свободна. Ту Хокс с О'Брайеном последовали за остальными блодландцами и вышли через веранду наружу.
Город у их ног лежал в глубокой темноте. Только кое-где просвечивали одинокие окна. Луна скрылась за облаками.
Они спускались по широкой лестнице. Слева от нее, на подъездной площадке, ждали два автомобиля. Как только двое сопровождающих оказались внизу, в кустарнике что-то блеснуло, и ночную тишину разорвал звук выстрелов. Ту Хокс сбил О'Брайена с ног и бросился по ступенькам лестницы вниз.
Удар о землю был таким сильным, что у него перехватило дыхание. Чуть оправившись, он откатился в сторону, в тень под веранду. Из кустарника продолжали стрелять. Один из блодландцев, неподвижно лежал у лестницы, а другой, рядом с ним, вел ответный огонь. Ту Хокс предположил, что нападавшие — перкунские агенты. Они пришли с теми же намерениями, что и блодландцы, но несколько опоздали.
Наверху кто-то вскрикнул, и через секунду грузное тело рухнуло на землю рядом с О'Брайеном. Остальные блодландцы отстреливались, укрывшись за перилами веранды. Перкунцы, если это были они, похоже, поняли, что захватить чужаков не так-то просто, и перебрались поближе к машинам. В доме вспыхнули огни, и все кто был на веранде, превратились в великолепную мишень. Один из блодландцев хотел нырнуть в безопасность кустов и клумб, но его тут же подстрелили и он повис на перилах... Его револьвер упал на землю недалеко от Ту Хокса. Человек у подножия лестницы тоже затих.
Ту Хокс подобрал револьвер и подполз к двум ближайшим убитым блодландцам. Используя тела как укрытие, обыскал их сумки и карманы и нашел множество маленьких коробочек. Открыв одну из них, он нащупал плотно упакованные патроны. У патронов были картонные гильзы и медные капсули.
Ту Хокс забрал револьвер у убитого и сунул его в карман. Но сначала проверил оружие и заполнил шесть пустых камер новыми патронами. Позади него стонал и охал О'Брайен. Ту Хокс отполз к нему в тень.
— Я ранен, — хрипел сержант. — Рука онемела! Я истекаю кровью!
— Не говори глупостей, — сказал Ту Хокс. Он ощупал левую руку О'Брайена. Она была влажной и теплой.
— Со мной все кончено, — бормотал О'Брайен. — С каждым ударом сердца я становлюсь все слабее и слабее.
— Перестань скулить, — сказал Ту Хокс. — Мне кажется, ты считаешь, что умрешь, только потому, что тебе этого хочется. У тебя всего лишь ранение в мягкую часть руки и не очень глубокое. На, держи, — он вытащил второй револьвер и сунул О'Брайену.
Тот спрятал его в карман.