Врата зимы
Шрифт:
— Маленький Народец, я угадал? — спросил он, снова посмотрев на проповедника. — Он козлоногий лесовик, а она — лесная дева-дерево? Верно?
Брат Сай ответил Тревису улыбкой. На нем был все тот же траурный черный костюм. Взгляд его глаз стал еще более мрачным. В то же самое время было в нем что-то такое, что внушало спокойствие и уверенность.
— Я не знаю, что мне делать, — признался Тревис.
— Тогда ешь свой суп, — отозвался брат Сай. Тревис удивленно посмотрел на тарелку и попробовал суп, который оказался горячим и соленым. Он съел еще пару ложек и ощутил, как по телу разливается блаженное тепло, наполняя его энергией.
— Я знаю, что происходит, — сказал Тревис, опустошив тарелку. — Знаю, куда исчезают люди. Они попадают в Стальной Храм. Именно туда собирался профессор Спарксмен, который вместе с одной женщиной позднее пропал без вести. Уверен, что если проверить, так оно и окажется.
Брат Сай кивнул. Тревис неожиданно ухватился за край стола. Что же он наделал? Он отправил Джея и Марти в Стальной Храм, и теперь они в смертельной опасности. Он совершенно об этом не подумал и вспомнил только сейчас, рассказывая о своих предположениях брату Саю.
— Джейс Уиндом тоже там, — продолжил он. — Я видел ее по телевизору. Она работает на «Дюратек». А это означает, что и Сейдж Карсон тоже работает на корпорацию. Когда мы были на Зее, то узнали, что «Дюратек» вступил в союз с Могом и Бледным Королем, так что Ангелы Света — это призраки. Именно они похищают в Денвере бездомных людей, вот только с какой целью?
— А разве выступавший на телевидении проповедник этого не сказал? — прозвучал чей-то негромкий голос.
Тревис обернулся и увидел приближающуюся к ним Малышку Саманду. Девушка была одета в свое обычное, старомодного покроя платье. Ее бледное лицо было похоже на изящную камею, обрамленную темными волосами. Следом шла сестра Миррим, державшаяся за плечи девушки.
— Да, сказал, — ответил Тревис на вопрос Саманды. — Он сказал, что создает армию Господа.
— Какого Господа?
Тревис вздрогнул.
— Мога, — выговорил он, чувствуя, что ему неприятно произносить это имя. — Вот для кого набирает армию Сейдж Карсон. «Подготовка к Его пришествию». Призраки похищают людей, превращают их в созданий с железными сердцами, чтобы набрать армию нерассуждающих роботов. И когда Врата откроются, они хлынут через них, чтобы расчистить дорогу для Мога, который разобьет Первую Руну и уничтожит Зею.
К Тревису наконец вернулись чувства. В первую очередь гнев.
— Нет, я не поверю в это. Уничтожение — не главное. Мог желает переделать мир по своему усмотрению.
— Нет, — поправил его брат Сай. — Он хочет изменить не только Зею, но также и Землю. Ведь они, как две стороны одной монеты — с каждым часом становятся все ближе и ближе друг к другу. То, что оказывает влияние на один мир, неизбежно затрагивает и другой.
Тревис уныло повесил голову. Услышанное сломило его дух. Он не сможет спасти Зею, не говоря уже о Земле.
— У меня ничего не получится.
— Нет, получится! — сказала Миррим. — У меня было видение — алмазный блеск сиял ярче мрачного неверия.
Тревис повернул к ней голову.
— Ты на самом деле умеешь заглядывать в будущее? Фарфоровое лицо Миррим перекосилось от негодования.
— О каком будущем ты говоришь? Разновидностей будущего много, и какая из них наступит — светлая, темная или что-то среднее, — зависит от многого. Особенно от тебя. Разбиватель Рун!
Нет, он не хотел такого могущества, никогда не хотел. Но оно никак не зависело от него самого, то был выбор, сделанный свыше. Он ни у кого не просил о таком даре, но это ровным счетом ничего не значило. Единственное, что имеет значение, — как полученным даром распорядиться.
Он посмотрел на трех существ из другого мира, бессмертных созданий, которые по какой-то причине взялись помочь ему.
— Вы утверждаете, что миры все больше и больше приближаются друг к другу, — заговорил Тревис, чувствуя, что страх покинул его, а вместе с решительностью пришло спокойствие. — Значит, уже невозможно остановить их, верно? Даже если «Дюратек» никогда не найдет способ открыть Врата, Могу в конце концов удастся вернуться обратно на Зею.
Брат Сай кивнул.
— Все правильно, сынок. Может быть, лучше смело взглянуть в лицо тьме сейчас, еще до того, как силы ее обретут еще большую силу, когда Врата сомкнутся. Потому что тогда полчища Мога сделаются неисчислимыми, и он направится на Зею и заставит Бледного Короля признать свое могущество, и весь мир падет ниц перед Властелином Ночи независимо от того, разобьет он Первую Руну или нет.
— Но он непременно разобьет ее, — вмешалась Саманда. — Потому что когда настанет срок, ни в одном из миров не будет места, где можно было бы спрятать от него Великие Камни.
— Так что же мне делать? — спросил Тревис. — Если места, где я мог бы спрятать Камни, нет, то куда же мне пойти?
Брат Сай рассмеялся так громко, что все присутствующие повернули к нему головы. После того как взоры снова вернулись к тарелкам с супом, брат Сай указал на стоящий в углу телевизор. Ток-шоу закончилось и его сменила следующая передача. Нас экране появилось изображение гигантского сооружения, возвышавшегося над рекой, шпили его напоминали острые зубцы горных вершин.
У Тревиса вырвалось восклицание, означающее, что он все понял.
— Верно, сынок, — одобрительно произнес брат Сай. — Еще осталось место, куда ты можешь пойти. В самое сердце тьмы.
ГЛАВА 39
Эйрин безостановочно расхаживала взад и вперед перед окном своей спальни. За окном темнело. Солнце уже село, и к тому времени, когда оно снова взойдет над миром, воины Ватриса отправятся на север, к Неприступной Цитадели.
Впрочем, отправятся ли? Ведь Лиэндра вряд ли приветственно помашет на прощание рукой, когда Бореас и его армия покинут стены Кейлавера. Что же она все-таки задумала?
— Умоляю тебя, Эйрин, сядь, — попросила Лирит. — Ты протопчешь ковер до дыр, а меня сведешь с ума своим хождением по комнате.
— Прости меня, сестра! — воскликнула девушка и с размаху опустилась в кресло. — Меня просто не отпускают мысли о том, что Лиэндра задумала что-то недоброе.
— В этом ты не одинока.
Лирит занималась лицом Сарета. На нижней челюсти морниша красовался огромный синяк, а на щеке — жуткая царапина, оставшаяся после удара, который нанес ему герцог Петрийен. Сарет болезненно моргнул, когда Лирит приложила к его щеке тряпицу, смоченную в отваре целебных трав.