Врата зимы
Шрифт:
— Все так просто? — удивился Тревис.
— Да, все так просто, — довольно напряженно улыбнулась она ему в ответ.
Затем сделала какую-то пометку в блокноте и удалилась.
— Он творит настоящие чудеса, — сказала сидевшая в соседнем кресле женщина, настолько истощенная, что казалось, будто на ней не осталось ни капли лишней плоти.
— Что вы сказали? — переспросил Тревис.
Его соседка улыбнулась. У нее была такая тонкая шея, что, когда она говорила, было видно, как движется ее гортань.
— Я говорю про Сейджа Карсона. Я видела его по телевизору. Он лечил самые разные заболевания одним лишь прикосновением, возложив на них руку. Думаю, он и вас сумеет излечить.
Тревису очень не хотелось сейчас задавать какие-либо вопросы, однако он все-таки не удержался.
— А что у вас такое?
— Врачи уверяют, что мне нужна химиотерапия, но я видела, к чему приводят сеансы химиотерапии. Вместо того чтобы лечить, она медленно убивает. Нет, я уж лучше отдамся в руки Божьи. — Женщина обратила свой взгляд куда-то вверх. — Я знаю, что он исцеляет и от рака. Я так нужна моим дочерям.
Тревис почувствовал негодование. Интересно, сколько людей умерло от подобных лживых уверений во всемогуществе Карсона? Раковую опухоль невозможно убрать всего лишь несколькими пассами проповедника, а вот облучение может уменьшить ее в размерах и не позволить разрастаться дальше. Самое главное в данном случае найти оптимальную дозу облучения, чтобы не повредить организму.
Глаза его соседки были закрыты, она негромко подпевала хору. Тревис посмотрел на собственные руки. Сумеет ли он найти способ излечить заболевание Зеи, не уничтожив при этом целый мир? Этого он не знал, но и не собирался безучастно сидеть здесь и молиться о том, чтобы все получилось, как положено.
С другой стороны занавеса раздался гром рукоплесканий и восторженных выкриков, величественно зазвучала песня в исполнении хора. Если хористы вышли на сцену, значит, представление началось. У каждого края занавеса стояло по охраннику. Джейс нигде не было видно. Тревиса охватила паника.
Неужели она его подставила? Неужели привела сюда, чтобы передать в руки охраны?
— Здравствуй, сын мой, расскажи мне, какой недуг мучает тебя?
В душе у него проснулась надежда. Голос прозвучал не громко, но отчетливо, в нем прозвучало обещание силы и искупления.
Тревис повернулся, и последняя искорка надежды погасла. Перед ним стоял проповедник. Но одет он был не в запыленную черную пиджачную пару, а в элегантный, безупречно скроенный белый костюм. Черные волосы аккуратно причесаны и залиты лаком. Толстый слой грима придавал лицу не обычную гладкость.
— Отвечай, сын мой. — Улыбка Сейджа Карсона сделалась шире, отчего по слою грима пошли легкие трещинки. — Представление началось и мне предстоит поговорить еще со многими страждущими.
Люди в креслах стали недовольно поглядывать на Тревиса. Тот заглянул в глаза Карсону.
— Я думаю, вы уже знаете, каков мой недуг.
Улыбка Карсона исчезла. В его глазах промелькнуло смятение, которое тут же сменилось узнаванием. Прежде чем он успел что-то сказать, Тревис встал, взял его под руку и отвел в сторону.
— Эй, послушайте! — крикнул им вслед один из страждущих. — Нам же сказали — никаких автографов.
Тревис не стал оборачиваться. Он чувствовал, что Карсон дрожит, в его глазах затаился страх. Нет, слава Богу, он не из этих, у которых железные сердца.
— Надеюсь, вы узнали меня, — сказал Тревис. — Мою фотографию они показывали всем.
Карсон судорожно сглотнул.
— Значит, все-таки настал конец? Вы собираетесь убить меня?
Его вопрос искренне изумил Тревиса. Интересно, что агенты «Дюратека» наговорили ему? Наверное, нагородили кучу всякой лжи.
— Я не собираюсь убивать вас. Если вы мне не верите, можете позвать охранников. Ну, давайте, я не стану мешать вам. Они уведут меня, и вы сможете спокойно продолжить представление.
— Что вы хотите от меня? — встряхнул головой проповедник.
— Хочу, чтобы вы меня внимательно выслушали.
— Зачем?
— Потому что здесь происходит нечто ужасное. Уверен, что вы об этом ничего не знаете.
Дрожь Карсона разом прекратилась, и он усмехнулся. Тревис отпустил его руку.
— Я знаю больше, чем вы думаете, мистер Уайлдер, — проговорил проповедник, разглаживая на рукаве складки, оставленные Тревисом. — Я знаю, кто такие на самом деле Ангелы Света. Знаю, что они делают с теми мужчинами и женщинами, которых я им отсылаю. Знаю, зачем они прибыли из того мира, в котором побывали вы, мистер Уайлдер, мира, который «Дюратек» так страстно желает завоевать.
Тревис понял, что допустил самую серьезную ошибку — предположил, что они используют Сейджа Карсона, делая ставку на его слепую веру; если бы он знал, что на самом деле происходит с его паствой, то обязательно помог бы ему, Тревису. Однако проповедник прекрасно знает, что происходит с людьми, приходящими в храм.
— Вы — один из них, — хрипло произнес Тревис. — Вы — агент «Дюратека», вы ему верно служите.
Лицо Карсона под толстым слоем грима приняло новое выражение — гнева.
— Вы ошибаетесь, мистер Уайлдер. Я даю им то, что они сами не могут получить.
Последние его слова вызвали недоумение Тревиса.
— Что же вы им даете?
Карсон не ответил и лишь молча покачал головой. Они попусту теряют время. Тревис решился прибегнуть к новой тактике.
— Почему? Почему вы даете им то, чего он сами не могут получить?
— Ради всего этого, мистер Уайлдер. Я хотел иметь большой храм для моей паствы. — Он посмотрел вверх. — Я люблю мой Стальной Храм. О нем я мечтал всю мою жизнь. — Карсон посмотрел Тревису в глаза. — Когда я стану им не нужен, они отберут его у меня, а затем избавятся от меня самого.