Вредина
Шрифт:
– Я тебе в долг дам, пока работу искать станешь.
– Нет, – решительно отвергла такое предложение Сапсонова, – мне здесь нравится. – и пояснила: – Здесь коллектив хороший… Начальник ко мне относится хорошо. А этот Воротнин, он же потом отстанет от меня. Все забудется и пойдет своим чередом.
– Когда отстанет?! Ты посмотри, что он творит! Кто ему дал такое право, так с тобой обращаться?! – возмущалась девушка, а сама заметалась из стороны в сторону, соображая, что делать дальше.
– Я сама виновата. Я ему говорю такие дерзкие слова, от которых любой мужик в ярость придет.
– А если он ударит тебя?
– Не ударит. – задумчиво ответила Марина и взглянула туда, где совсем недавно скрылся КамАЗ.
– И что теперь делать? – развела руками Вика.
– Пойду в диспетчерскую. Там теперь машины стоят и меня ждут. – совсем тихо ответила она и вздохнула, догадываясь, что это всего лишь начало войны, которую объявили ей водители.
В душе понимала, что теперь все шофера, без исключения, очень долго будут припоминать ей ту докладную, а еще подкалывать её и язвить при любом удобном случае.
– Ну, смотри. – уже спокойнее ответила Кравцова, а сама внимательно поглядывала в ее расстроенные глаза.
– Викуль, спасибо тебе, что поддержала меня сейчас.
– Я за тебя, в огонь и в воду! – заверила ее Виктория и сожалела: – Если бы знала, что этот… поедет за тобой, сразу пошли вместе. Я бы ему за тебя, всю его наглую физиономию расцарапала!
– Спасибо. – еще раз поблагодарила Марина и шагнула мимо нее, намереваясь пойти на растворный узел.
– Хочешь, я тебя вечером до дома подвезу?
– Ну, давай. – согласилась она, и подружки расстались.
Сапсонова вернулась в диспетчерскую и сразу же включилась в работу. Одна за другой подъезжали под погрузку машины, водители забегали, чтобы отметить путевку или узнать, куда надо везти бетон. Девушка постепенно отвлеклась от хмурых мыслей, но в душе так больно щелкнуло, и словно застыла обида, лишь на мгновение приглушаясь и изредка уходя на задний план.
Вечером, как и обещала, за ней заехала Кравцова, и они вдвоем отправились домой. Вика поведала, что Платонова всё сама доложила начальнику, и тот вновь вызывал Воротнина к себе на ковер.
– Он так орал на Олега! – довольным голосом рассказывала она события, что произошли в кабинете у начальника СМУ. – Воротнин вышел от Гены весь взмокший!
– Теперь точно переедет. – обреченно проговорила Марина и посмотрела в окно машины.
– Да брось ты. – махнула рукой Виктория и поддала газу. – Теперь будет косо смотреть, но обходить стороной.
– А что именно Платонова ему рассказала?
– Она потом нам объясняла, как все вышло. – стала вспоминать Кравцова. – Говорит, пришла к нему на подпись бумаг, и ненароком обмолвилась, мол, вернули бы вы Марину обратно, а-то из-за той докладной сегодня в столовой целый скандал вышел. Тот естественно стал интересоваться, что вышло, да как? Она ему все как было и рассказала, ничего не утаила. Он ее выслушал и сразу вызвал к себе Воротнина. Они там так орали! Мы все затихли, словно мышки, и слушаем. Свиридов орет, а тот ему так же криком отвечает. В общем, сошлись на том, что если он к тебе еще раз подойдет, то он его сразу уволит, без всяких на то объяснений.
Сапсонова с досады слегка поморщилась, мотнула головой и тихо возразила:
– Вика, но я же не просила за меня вступаться! – и понимала, что теперь шофер на нее обозлится еще больше.
– Знаешь, пора все это остановить! Пока он правда тебя не переехал на машине.
– Да, не переедет он… – заверила она и вздохнула, понимая, в какую неприятную историю она вляпалась.
А сама смотрела в окно и думала над тем, что произошло у них в СМУ. Хоть и переживала она по этому поводу, но отступать не собиралась. Не она первая стала сыпать угрозы и оскорбления в адрес водителя, а он в её. Вот пусть первый и извинится! Тогда и она успокоится и постарается все забыть.
Девчата доехали до садика, Вика притормозила, еще раз подбодрила подругу, и на такой грустной нотке они распрощались.
Марина вышла из салона иномарки и сразу заспешила за сынишкой в садик. Она забрала Кольку из группы, и они медленно пошли по тропинке в сторону их дома.
– Мам, ты что такая грустная? – спросил ее Коля.
– На работе неприятности. – тихо ответила она.
– Большие?
– Да нет, средние.
– А может, помощи попросить?
– У кого? – поинтересовалась она и ласково посмотрела на сына.
– У дедушки, у дяди Васи. – стал напоминать ей мальчик, что они не одни и у них тоже есть свои защитники.
– Да нет, я сама справлюсь.
– А эти неприятности, они с чем связаны? – смотрел он на нее снизу и шел вперед, медленно переставляя свои ножки.
– Идем быстрее, нам еще в магазин зайти надо. – решила сменить тему Марина и потянула его за собой.
Но сынишка дернул руку на себя и серьезно напомнил:
– Ты мне не ответила.
Она остановилась, медленно присела перед ним на корточки, заглянула в его умные глазки и ласково проговорила:
– Давай, я сама разберусь со своими неприятностями.
– И тебе совсем не нужна помощь? – хлопал ресничками Николай и внимательно смотрел на неё.
– Вот вырастешь, станешь большим и сильным, и тогда станешь мне помогать. А пока, идем в магазин за мороженым.
– Идем. – согласился Коля, и они вновь пошли по тротуару в сторону супермаркета.
Уже в «Перекрестке» Марина посадила сынишку в тележку для продуктов и покатила его по залу. Она шла по рядам и складывала продукты в корзину, а сама вновь и вновь погружалась в раздумья над тем, что произошло в СМУ. Женщина пыталась отогнать от себя все мысли, но они снова уносили ее обратно в столовую, а потом и на дорогу, когда Воротнин преградил ей путь своим КамАЗом. Его укоры и угрозы до сих пор звенели в ее ушах. Появилось жуткое желание – завтра же уволиться, найти другую работу и забыть все напрочь. Но кредит за машину заставлял думать иначе. Денег, конечно же, можно взять в долг у родителей, они не откажут, обязательно поймут ее и помогут единственной дочке. И тут же возникало противоречивое чувство, а почему именно она должна уходить с работы? Разве она воровала тот бетон? Разве она затеяла все это? Разве она сыплет угрозы тому мужчине, который обвинил ее во всех его бедах? Она просто выполняла свою работу – честно и добросовестно. И разве можно на все закрыть глаза? Тогда вообще все растащат! И тут же задавала себе вопрос: «А может это зависть? Может, я позавидовала ему? Нет-нет! – отвечала она себе и шла по магазину дальше. – Мне нет никакого дела – сколько они зарабатывают и насколько еще тащат. Пусть воруют, только не на моих глазах! А раз я его застукала с поличным, то как же я могу промолчать? Это же будет нечестно, даже по отношению к себе». Марина тяжко вздохнула, а сын тут же напомнил:
– А мороженое пойдем покупать?
– Уже идем. – ласковым голосом ответила она и покатила тележку в сторону холодильников.
Они подошли и стали выбирать лакомство. А Коля сразу заявил:
– Я съем много!
– Тогда ты заболеешь.
– Не заболею, – настаивал мальчик, – летом никто не болеет.
– А сейчас не лето, а весна. И вечером еще совсем холодно.
– А мы будем есть его дома, а там тепло! – не уступал ей сын.
– Хорошо, мы купим побольше, но есть его будем сегодня и завтра. Договорились?