Времена без Героев
Шрифт:
– Князь!
– к нему подъехал воевода Короч, старый, седой, но крепкий и с разумом дружащий.
– Князь, там наши порубежники обоз держат… Кажется, опять Могута дурью мается!
– Могута?!
– князь нахмурился и даже ни в чем не повинному Корочу стало страшно. Князь никогда не гневался показно, с криками и топаньем ногами. Вот эти слегка нахмуренные брови - признак сильнейшего гнева, бешенства.
– Могута… Ну, что ж. Сварог сам шлет мне в руки этого подлеца! Дружину ко мне!
Дружина князя, полсотни можей, молодых и дерзких удальцов,
– Вот теперь -поехали!
– спокойно сказал князь…
А Могута, чуявший свою вину, пешим вышел навстречу - без меча и шлема, в одной кольчуге, специально на него пошитой лучшими кузнецами Куявы. Вышел, колени преклонил…
– Княже, не вели казнить!
– Могута… -тихо вздохнул Яромир.
– Могута, я сколько раз твои бесчинства прощал?
Могуте бы повиниться, глядишь, и минул бы княжий гнев. Но сотник был не из таких - встрепенулся и взревел возмущенно, не думая даже гасить голос:
– Княже, это когда я бесчинствовал?! Я -честный вой, не тать!
– Не тать… -вздохнул князь, спешиваясь и вставая перед огромным воином - невысокий, крепенький как молодой дубок. А ведь сорок три года минуло с тех пор, как родился.
– Не тать!
– повторил Могута, набычившись и нахмурив лоб.
– А что давеча сотворил в Серебрянке? Зачем старого человека в бочку головой окунал? Чуть не помер старичина! А ведь славный муж, когда-то в войске отца моего десятником был! Или ты думаешь, Славомудр Могучий десятниками кого попало назначал?!
– Княже!
– воззвал к нему Могута.
– Ведь пьян я был! И не помню такого. Уговаривал его выпить за победу твоего оружия - помню! Как он отказывался, собаками моих богатырей хаял - помню… Как в пиве топил - не помню, хоть режь меня, хоть вешай на первом же суку!
– Вот ты и попался, Могута!
– заржал кто-то из дружинников.
– Князь тебе не говорил, что в бочке было… Откуда тогда ведаешь, что пиво?!
Могута, наливаясь дурным соком, посмотрел на него, как на самую подходящую жертву. Но потом вспомнил, перед кем стоит на коленях и как-то сумел себя обуздать. И отвечал напрямую князю:
– Так ведь любому дураку ведомо, княже -в Серебрянке ничего нет, кроме пива! Правда, пиво там знатное варят!
– Оправдался!
– усмехнулся князь.
– Давай, Могута, дальше оправдывайся!
Сотнику такие слова князя явно не по душе пришлись, рожа покраснела а окладистая кудрявая бородка, странно выглядевшая при бритой его голове, встопорщилась и, будь подлиннее, встала бы дыбом.
– Невместно мне оправдываться, княже!
– грозно ответил он.
– Не веришь мне, так казни! Веришь, отринь вражьи наветы!
– Ты мне… грозишь?
– удивился Яромир.
– Скажи лучше, что с обозниками творил! Я гляжу, славный гость Вадимир тут…
– Княже!
– немедленно ответил доселе молчаливый купец.
– Княже, сотник Могута вел себя наилучшим образом. Мы лишь потому стоим, что давно не виделись, новостями обмениваемся…
– Ну так я и говорю!
– воодушевленный, подхватил Могута.
– Лжа все то, что на меня возводят враги! Княже…
– Молчи!
– оборвал его Яромир.
– Я тебе говорить не разрешал!
– Молчу!
– угрюмо сказал богатырь.
– А что у тебя за попутчики, Вадимир?
– мягко поинтересовался князь, одним взором охватывая четверку взрослых мужей и одного малыша. Светловолосого и, судя по надменной роже, из вятшего рода.
– Что-то не похожи на наших… кроме одного. Эй, волчонок!
– Здрав буди, князь-сокол!
– коротко, блюдя достоинство Рода и своего князя ответил Мстислав.
– Слава о тебе далеко разнеслась по миру…
– Брось… -поморщился Яромир.
– Я не дурак ведь, славословия за правду принимать! Говори, что нужно… если нужно!
– Нужно быстро дойти до границы с Империей!
– быстро ответил Мстислав.
– Кони нужны… добрые. На завод, по два на каждого. И грамота - чтобы не держали нигде! Торопимся мы, княже!
– Торопитесь, значит… -пробормотал Яромир, ленивым движением головы подзывая к себе еще одного своего спутника - невысокого, щуплого, не по-местному черного… Номад по крови, кажется! Интересно, что такого он нашептал князю на ухо, что Яромир в лице изменился.
– Итак, вам нужны кони!
– негромко сказал князь, спешиваясь и подходя к ним поближе. Охрана встрепенулась, кое-где послышался скрежет добываемых из ножен клинков…
– Нужны!
– так же тихо ответил Мстислав.
– Мы очень торопимся!
– Вы опоздали!
– непонятно сказал князь.
– Что ж… Кони будут. У меня под Куявой есть сельцо. Там и табун коней… тоже. Выпьем, отдохнем… Поговорим! И не спорь, воин! Я хотя бы потому правее, что - сильнее!
Мстислав косо глянул на Равена, тот - на Мстислава…
– Мы -согласны!
– тихо сказал Мстислав.
– Только не надолго. Мы очень торопимся!
– Кто же спорит?
– улыбнулся примиряюще князь, словно и не расслышав резких ноток, прорезавшихся в голосе простого воина.
– Попируем, а поутру отправлю вас с миром! Время все равно позднее, а ночевка под крышей и на теплых и мягких перинах все-таки лучше, чем под открытым небом и с плащом из тонкой мятели вместо пуха!
Тут Могута, забытый и одинокий, неосторожно шевельнулся и внимание князя немедленно переключилось на него.
– А ты… -почти прорычал он.
– Прощен, но не до конца! Немедленно отправляйся в Серебрянку! Один, без молодцев своих и без оружия! Пешком! Проси прощения у селян! Да не смей кого хоть словом обидеть. Ну, и с стариком тем договорись полюбовно. Простит - будешь и дальше мне служить… десятником! Не простит… Не обессудь, в порубе будешь сидеть! Все, прочь с моих глаз долой! Видеть тебя не желаю!