Времена года 4. Мир Зимы
Шрифт:
Одним из очень немногих был портал на территории снежных великанов, но туда не стал бы соваться даже самый смелый оборотень, так как великаны, в общем-то, не враждовавшие со стаями, были чрезмерно взбалмошным народом, особенно в брачный период, который длился у них круглый год.
Остальные же порталы Клим проверял лично и ни на одном из них не обнаружил признаков недавней активности, что само собой обеспокоило его еще сильнее, ведь тогда получалось совсем уж темное дело: либо в Зиме где-то был новый портал, о котором стражи не знали, либо портал в Зиму открывали из других миров и на подобии, как в свое время это
Насколько Мира знала, командиру не удалось подтвердить ни одну из версий, но факт оставался фактом – молодые, сильные самцы, а иногда даже и самки, бесследно исчезали из Зимы, и Климу не удалось разыскать никого из них, по крайней мере, живыми, и их трупы продолжали время от времени всплывать то в Осени, то в обычном мире, куда их выбрасывали, как мусор.
Незабвенная королева Осени Жанна, которую Клим также навещал дабы поставить в известность о том, что на ее территории возобновились запрещенные эксперименты, имела свои личные причины пресекать подобное и обещала оказать всяческое содействие, в чем также, как и командир, мало преуспела, но не забыла напомнить Климу, что черно-белый мир, в котором жила магия, был не единственным подходящим для экспериментов по оживлению трупов и выведению новых видов.
Клим, конечно же, и сам об этом думал, но без веских на то причин не спешил отправляться в Весну, магия в которой тоже присутствовала и даже считалась гораздо более опасной, чем в Осени. Ну, а Лето, опять-таки насколько знала Мира, он пока не рассматривал, как вариант.
Лично Миру Весна необъяснимо манила, но больше всего она мечтала сейчас оказаться в жарком Лете, в котором хоть и был проклятый песок, забивавшийся самым невероятным образом везде, но, по крайней мере, не лишавший ее чувствительности в местах, не прикрытых одеждой.
Инга, весело бороздившая тугие сугробы, донимала Владимира, несшего такую же увесистую сумку, как и Валера, самыми извращенными, что Мира когда-либо слышала, фантазиями на тему брачного сезона у снежных великанов.
Даже Валера, не лишенный ни фантазии, ни склонностей к извращениям, посматривал на нее с упреком, мол, как можно о таком думать и вообще открывать рот, когда вокруг такой дубарь, что зубы готовы выпасть.
Путь тем временем прокладывался командиром вверх. В обычном мире атмосферное давление с высотой уменьшалось, но в Зиме было наоборот и, чем выше отряд поднимался, тем легче становилось дышать. Однако шквалистый ветер, с большой скоростью скатывавшийся с горных хребтов, мало того, что буквально крал дыхание на лету, так еще и норовил сдуть отряд вниз в долину с замерзшим озером, простиравшимся далеко за пределы видимости.
Когда ветер стал ощутимо сильнее, командир снял с себя веревку и отряд принялся по очереди обматываться ею.
– Мира, где твои перчатки? – спросил Клим, хмуро посмотрев на болезненно красные руки своей подопечной.
Даже в карманах теплого пальто они замерзли на столько, что командиру пришлось самому обвязывать ее.
– Я их не нашла, – призналась Мира, негнувшимися пальцами натягивая красный шарф на нос.
Клим затянул последний узел и, передав веревку Валере, достал из карманов свои перчатки из прочного и, главное, теплого кевлара с ремешками на запястьях.
– Руки! – скомандовал он.
Мира послушно вытянула руки. Перчатки были ей велики и даже с затянутыми на запястьях ремешками выглядели ужасно нелепо.
– Они мне большие, – заметила она, разминая пальцы, быстро согревавшиеся в перчатках.
– Тогда давай назад.
– Нет! – прямо взвизгнула Мира, отдернув от командира руки.
Клим улыбнулся прежней, теплой улыбкой, будто между ними и не было никакой стены. Мира охотно окунулась в расплавленное серебро его глаз, слишком замерзшая для того, чтобы напоминать себе о причинах той стены, но вскользь отметившей про себя, что забота Клима все же была ей приятна и, что кое-кто другой даже не предложил ей свои перчатки, а лишь пренебрежительно хмыкнул, наблюдая за тем, как Клим надевал на нее свои.
"Как же ты можешь быть таким идеальным, но прятать внутри такую темноту?" – задумалась Мира, всматриваясь в глаза командира, мистически отражавшие синий свет.
Внезапный и очень сильный порыв ветра сбил волосы Климу на лоб и в образовавшейся тени его глаза приняли оттенок стали. Он резко повернул голову в сторону и напряженно всмотрелся в противоположную от замерзшего озера сторону. Одновременно с этим по горному хребту будто пробежала дрожь, напомнившая Мире о посещении в Лете убежища дракона, а точнее, тот момент, когда дракон проснулся, и по османцу пробежала похожая дрожь.
Отряд застыл, напряженно вслушиваясь во все отчетливее проступавшие звуки тяжелых шагов, будто кто-то очень огромный бежал к ним.
Секунда, а то и меньше ушло на то, чтобы командир обменялся взглядом с Владимиром, и сверкнувшая в его руке спата4 рассекла веревку, связывающую Миру с остальным отрядом. В следующую же секунду Мира в объятиях командира катилась вниз по рассыпавшемуся горному хребту, в который влетели двое дерущихся великана.
Синий мир смешался перед глазами, изредка разбавляясь белым цветом рубашки Клима и красным цветом шарфа Миры, исключительно благодаря которому она не расшибла себе голову, падая на толстый лед замерзшего озера.
Сколько она пробыла без сознания и пробыла ли вообще, Мира не знала. Перед глазами все еще плясали разноцветные пятна, уши заложило, защитные очки болезненно давили переносицу, а во рту ощущался привкус крови из разбитой губы.
Клим лежал на ней, закрывая собой от синих глыб, сомкнувшихся над ними на подобии гробницы. Его слабое дыхание щекотало ей шею, но по крайней он был жив, хотя Мира и не представляла, как долго это продлится для них обоих.
Спина ныла, и холод ото льда неумолимо пробирал кости. Пошевелить ногами Мира не смогла, но умудрилась рукой в перчатке, прижатой командиром к ее груди, дотянуться до его подбородка.
– Клим! – позвала она, опасаясь, что он резко дернется и камни размажут их окончательно. – Клим!
– Ммм… – раздалось в ответ и сильных выдох прямо обжег ее шею. – Мира… ты… – Клим попытался пошевелиться.
– Только не делай резких движений! – быстро сказала Мира. – Нас завалило. Клим… я…
Она осеклась, подбирая слова. Каким-то чудом они выжили, но находились под завалом. В голове крутились разные мысли, а в сердце по-прежнему ощущалось разочарование им и его поступком, но ситуация сложилась не самая хорошая и Мира чувствовала необходимость высказать все то, что в ней накипело за время после именин.