Времена грёз

Альсури Мелисса

— Это святая темных земель, девушка, что долгое время поддерживала связь ищеек в Санктуме. Она так умело вела дела, что ни у кого не было подозрений, пока король не сошел с ума и не начал казнить всех направо и налево. Очень многих она перевезла сюда, скрывая от церкви, и в ее честь на главной площади стоит фонтан, скульптор, к сожалению, неизвестен, хотя по слухам его создал Ньярл в память о умершей на чужбине некромантке.

— Надо же.

Ньярл, ты еще и скульптурой занимаешься?

Это было очень давно.

Есть вообще то, чего ты не умеешь?

Да,

я не умею воспитывать и растить детей.

Ммм, да я это заметила. Даже удивлена, что Аван все же вышла замуж. Хотя, как мы знаем, ей это все равно не пошло на пользу.

Машина въехала в аллею перед домом из серого кирпича, он, как и остальные здания в городе, был выполнен в достаточно сдержанном около готическом стиле. Кажется, он чуть больше нашего поместья у гор. Перед домом был достаточно ухоженный сад и даже в прохладную весну, когда толком еще ничего не расцвело, тут было довольно мило.

Я поспешно надела туфли и поправила чуть смявшееся платье. У входа нас никто не ожидал, кроме дворецкого, вышедшего, видимо, завидев нас.

— Софи, пожелай мне удачи.

— Гани, ты самый лучший брат на свете, я в тебя верю.

Я поправила пальто брата и его растрепавшиеся волосы. Гани, стараясь унять дрожь в руках, поправил вуаль на моем лице и чуть не сбил шляпку.

— Прости.

— Все хорошо, главное не забудь, я Серафина, не Софи, а то тебя никто не поймет.

— А, да, конечно. Боги, раньше все было намного проще.

— Добро пожаловать в взрослую жизнь, здесь приходится делать много неприятных вещей.

— Ты так говоришь, будто мне пятнадцать. — брат чуть смутился и улыбнулся.

Машина остановилась, и водитель открыл нам дверь. Гани вышел первым и, подав мне руку, помог спуститься по откидным ступенькам.

— Господин Ганимед, мы не ожидали увидеть вас так скоро.

Я, с удивлением повернувшись к дворецкому, посмотрела на него. Худой и высокий как трость, с скорбными складками у рта, что подчеркивали его немолодой вид, а самомнением от него несет как от навозной кучи. Кстати трость…

Гани протянул мне мое оружие и кивнул дворецкому.

— Да, я по приказу Каина приехал сюда, сам губернатор приедет чуть позже.

— Я подам чай в гостиной.

Мужчина поджал губы и хотел уже развернуться, но брат его остановил.

— Нет, не нужно, я хочу увидеть маму и сестру, проводите нас к ним.

— Боюсь господину Эребу и вашей матери сейчас не до вас, молодой человек, к тому же, мы сейчас не принимаем гостей. — дворецкий многозначительно посмотрел на меня.

Гани опешил от такой наглости, но, быстро собравшись, взял меня за руку и буквально потащил в дом.

— Господин Ганимед, будьте благоразумны!

— Иксион, если ты посмеешь вмешаться, я привяжу тебя к колесу и отправлю плыть по Скай прямо к тем, кому ты служишь.

Дворецкий заметно вытянулся в лице, но отошел от входа, позволив нам беспрепятственно войти в прихожую. Уже здесь были слышны крики на этажах сверху. Не сговариваясь, мы тут же кинулись к лестнице, позабыв про всякие приличия, соответствующие статусу. На втором этаже слева от лестницы нам открылась светлая гостиная, где у дальних дверей стоял слуга, а возле окон нервно теребя локоть, ждала девушка, похожая скорее на Каина, чем на Ганима. Высокая, худая, сероглазая, с черными прямыми волосами, не будь она такой молодой, я бы решила, что это и есть Аван. Больше всего от матери ее отличал протез на левой руке и несколько изнеможённый вид.

— Гани, ты приехал, а где Каин?

— Он в пути, скоро будет, почему ты не с мамой?

— Меня не пускают, снаружи и изнутри охрана, я пришла слишком поздно, и папа запретил вмешиваться.

Ганим подошел к сестре и обнял ее, помогая ей успокоиться. Я, недолго думая, развернулась на каблуках к слугам у двери и выхватила свою трость.

— Именем наследницы рода Блэквуд, я единственный раз вежливо прошу открыть дверь.

— Вы-ы… — мужчина уже подобрался как напыщенный голубь, но я не дала ему договорить, ударив набалдашником в солнечное сплетение.

— Непра-авильный выбор.

— Фина, подожди, я помогу.

Гани оставил сестру и, подойдя ко мне, кивнул. Мы вместе навалились на двери, ведущие в отдельный кабинет, и совершенно неподобающе аристократам ввалились внутрь, еле устояв на ногах.

Комната была достаточно просторной, у стен располагались какие-то ценные рукописи, книги и артефакты на подставках, у окна — стол из дуба, посередине кабинета стояли пара диванов и накрытый столик с брошенным чаепитием. На нас с братом уставились сразу три пары глаз, как оказалось, старший сын Мом тоже был здесь, вот так встреча. Аван, стоящая отдельно от мужа и сына, будто обороняясь, заняла позицию за диваном. С первого взгляда на нее я поняла, что зря сравнивала Гемеру с ней, так как гордая, хитрая и величественная женщина по рассказам Гани, сейчас выглядела еще более уставшей и измученной, чем ее дочь. Хотя, даже так она выглядела максимально строго, брови сдвинуты к переносице, бледные губы поджаты, она хорошо держалась и не показывала своей слабости, но я чувствовала каких усилий ей это стоит.

Эреб, темноволосый, статный мужчина, стоящий у рабочего стола, с первого взгляда показался мне слишком властным, высокомерным человеком. Меня нельзя было назвать низкой, но даже так, он как-то умудрялся смотреть на меня свысока, будто я грязь под ногами. Темные, жуткие глаза и ухмылка на лице создавали такое же впечатление.

Мом как ни в чем не бывало сидел на кресле, он явно чувствовал себя уверенно в ситуации и, кажется, наслаждался представлением, устроенным его матерью. Пожалуй, он похож больше на отца, пусть и значительно симпатичнее. Честное слово, встреть я такого парня на улице, подумала бы, что у него отбоя нет от поклонниц, хотя темные глаза смотрели как-то недобро.

— Кто это к нам пожаловал, лишний сын и… что это за убожество, ты что все-таки нашел себе подружку? Не удивлен, что она такая страшненькая.

— Мом, прекрати! Кто дал тебе право оскорблять их? — Аван сжала руки, грозно посмотрев на сына, что, к сожалению, не возымело никакого действия на парня.

Гемера просочилась в комнату и встала рядом с матерью, ободряюще положив ей руку на плечо. Только сейчас я заметила лежащего на полу слугу, что, задорно подскочив, вцепился мне в руку.