Времена Хаоса
Шрифт:
– Сосредоточить удары на воротах… Эй! Что это?!
Ворота распахнулись, и из них вывалилась беспорядочная толпа каких-то причудливых созданий. Тонкие тела, покрытые чешуей, почти человеческие лица с раскосыми глазами, руки, ноги и короткий хвостик. Ни малейшего намека на одежду или что-либо подобное, но зато в лапах каждое существо сжимало мерцающий красноватым магическим лезвием шрокен.
С непостижимой скоростью чудовища ринулись навстречу разворачивающемуся строю отряда. Их движения казались какими-то… нечеткими и смазанными. Вращая перед собой шрокены так, что призрачные лезвия смертоносных копий сливались в
Не дожидаясь команды Зертама, волшебники обрушили на мчащихся навстречу чешуйчатых солдат всю ярость боевой магии. Замерцала всеми цветами радуги укрывающая неведомых тварей завеса волшебной защиты. Несколько вражеских созданий ткнулось носом в землю, но остальные продолжали наступать, перешагивая через тела поверженных собратьев.
А потом неровные ряды недавних крестьян из отряда генерала Зертама и беспорядочная толпа неведомых тварей столкнулись. Замелькали мерцающие лезвия шрокенов…
Зертам сидел, прислонившись к стволу большого дуба, и молчал, безотчетно теребя повязку на левой руке. В этот раз мне удалось вырваться только чудом.
От всего отряда осталось не больше пяти десятков способных держать оружие солдат и дюжина волшебников. Остальные навек остались на том поле близ проклятой крепости.
Похоже, в этой войне мне суждены только поражения. Генерал Зертам криво усмехнулся, тотчас же скривившись от пронзившей грудь боли. Я приношу только беды. И это значит, что мне лучше оставаться здесь и продолжать навлекать чудовищные поражения на отряды Падших…
Генерал негромко рассмеялся.
Сегодня утром он командовал значительными силами, но сейчас превратился в жалкого беглеца, ведущего за собой жалкие остатки армии, больше всего похожие на разбойничью банду. Зертам прекрасно сознавал, что оторваться от противника и скрыться в этом лесу им удалось только потому, что враг не слишком-то и стремился в погоню. Генералам Единения на Захур-Форноте торопиться некуда. Несомненно, портал заблокирован. Покинуть этот мир у него нет ни единой возможности. Вражеские отряды рыщут по округе и, несомненно, скоро все будет кончено…
Тогда я умру. Что ж… Мало кто в нашем роду умирал в своей постели…
И мало кто становился предателем…
Он вздохнул. Война продолжается. Жизнь – это война, а война – это жизнь. И смерть.
Сегодня он вновь потерпел поражение. Большая часть вверенной ему армии была безжалостно перемолота жерновами того кровавого сражения, хотя, скорее всего, произошедшее у той крепости правильнее было бы назвать резней.
Эти чудовища сражались как безумные. Без малейшей жалости и снисхождения. Они убивали, убивали, убивали… Убивали, сами оставаясь практически неуязвимыми. Шрокены бессильно соскальзывали с их чешуи, оставляя лишь неглубокие царапины. Зертам знал всего две вещи, которые могли устоять перед смертоносной магией двузубых копий: защитная завеса, создаваемая кольцами Раканаса и кокон магического щита. Теперь к ним добавилась еще и чешуя этих созданий.
А скорость их движений просто потрясала. Чешуйчатые монстры двигались так, что их очертания расплывались. Глаз не успевал следить за их скачками и разворотами. Солдаты падали как скошенная трава. И даже крюколапы и крылачи гибли один за другим без особого эффекта.
Только
Генерал вздохнул и поморщился от боли.
И только тут заметил медленно танцующее в воздухе облачко, из которого на него глядел лик Арминии. Падшая, мрачно глядела на его запятнанные кровью повязки.
– Госпожа?
– Генерал, я вижу, что ты опять отличился. – В ответ на пронизывающий взгляд Арминии Зертам молча пожал плечами. – Сокрушительное поражение. Но я тебя не виню. Эти полулюди могли бы раздавить армию втрое большую, чем твоя.
– Но кто это? Что за существа? Неужели Единение тоже ступило на путь порабощения душ?
– А ты думаешь, что только у нас есть такое право? – Призрачный лик слабо улыбнулся. – Увы. Это не так. Единение в лице Селифана тоже создало своих совершенных воинов, превратив несколько сотен гвардейцев в ящериц-переростков. Это ниллифонты. Скорость и неуязвимость. Очень и очень опасные противники. Но есть и еще более ужасные твари…
Оборвав речь на полуслове, Арминия будто бы прислушалась к чему-то невидимому. Зертам молча ждал, баюкая свою раненую руку.
– Генерал, ты должен немедленно убраться из этого места. Враг слишком близко. – В воздухе развернулась объемная карта, изображающая восточные земли Захур-Форнота. Холмики, равнины, леса, пятнышки городов и поселков. Несокрушимая полоса Ограждающих Гор. И многочисленные мерцающие точки вражеских отрядов. – Уводи людей вдоль холмов. Старайся обходить деревни и фермы. Я подберу тебя близ Зубчатых Холмов.
– Но почему не сейчас? Мои люди измотаны…
– Потому что ты не смог добыть зерно, – неожиданно рявкнула Падшая. – И теперь за дело придется взяться мне и Иринарху. Мы разнесем ту крепость по камешку и вычистим амбары! К сожалению, это подтолкнет утихшую после гибели Единого войну, но иного выбора нет. На Дитре уже начались голодные бунты.
Ареф, хлопая крыльями, приземлился на грязное поле неподалеку от полуразрушенного дома и довольно склонился к земле. Все-таки приятно дать отдых крыльям после двухчасового полета… Он фыркнул, выпустив из ноздрей две тоненькие струйки дыма, и обратил внимание на человека в заляпанном грязью плаще и с нашивками лейтенанта гвардии, ковылявшего к нему по изрытому исполинскими когтями полю, перешагивая через лужи.
– Что новенького? – Уныло спросил лейтенант.
– Да ничего. – Ареф, изогнув шею, задумчиво посмотрел на свое левое крыло, немного запачканное сажей. – Получил молнию в бок и парочку огненных шаров. Встретил пяток крылачей – двоим удалось смыться. Подпалил пятки нескольким дикарям, набравшимся наглости выбраться из лесов.
Лейтенант кивнул. Капли дождя стекали по его волосам.
– Что твориться в лесах?
– Да ничего хорошего… – Исполинский дракон недовольно фыркнул, выбросив сноп искр, с сердитым шипением возмутивших поверхность ближайшей лужи. – Леса горят, несмотря на этот проклятый дождь. Отряды Падших все еще рыщут там, но найти их я не смог. Везде дым. Ничего не видно.