Времена и право
Шрифт:
До нас дошли датированные этим периодом своды законов царя Шумера и Аккада Липит-Иштара [20] (XX в. до н. э.) – 43 статьи, старовавилонского города Эшнуна [21] (XIX в. до н. э.) – 61 статья и вавилонского царя Хаммурапи [22] (XVIII в. до н. э.) – 282 статьи, или закона. При этом если первые три свода законов дошли до нас в качестве гораздо более поздних копий на глиняных клинописных табличках, то Кодекс Хаммурапи дошел до нас в оригинале – на каменной стеле.
20
См.: История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч. 1: Месопотамия / Под ред. И.М. Дьяконова. М.: Наука,1983.
21
Bryce T. The Routledge Handbook of the Peoples and Places of Ancient Western Asia: From the Early Bronze Age to the Fall of the Persian Empire. L.; NY: Routledge, 2009. P. 235–237.
22
См.: Якобсон
Законы царя Липит-Иштара, правителя территориального государства Иссина, как и законы Ур-Наммы, имеют пролог, 43 статьи (предполагают, что это около 1/3 изначального содержания) и эпилог. В прологе Липит-Иштар, как и Ур-Намма, предстает исполнителем воли богов. Законы касаются главным образом отношений собственности. Специальный раздел (ст. 25–37) заключал правила, по-видимому, новые, которыми следовало руководствоваться царским судьям в брачно-семейной сфере. Значительная часть статей посвящалась особым правам и положению царских людей, найму ими работников. Впервые встречается наказание по принципу талиона: за ложное обвинение обвинитель подвергался тому же наказанию, какое угрожало обвиненному. Законы Липит-Иштара говорят также о невозможности наследования отцовской собственности дочерьми, если только они не являются храмовыми жрицами. Впрочем, регулирование того или иного вопроса было довольно случайным [23] .
23
См.: Омельченко О.А. Всеобщая история государства и права: Учебник. 4-е изд. Т. 1. М.: Эксмо, 2005. С. 85.
Законы из Эшнуны дошли до нас на двух табличках. Они регулировали по преимуществу правила торгового оборота, даже цены на разные товары. Продавец товара должен быть его собственником и в случае сомнений указать происхождение вещи: представить договор или свидетелей. В этих законах впервые население города подразделяется на не вполне полноправных людей (мушкенум), связанных с дворцовым хозяйством, полноправных общинников (авилум) и рабов. Новые законы касались нововведений, появлявшихся ранее всего в сфере новых отношений, связанных с государственным хозяйством и дворцом. Многие нормы этого памятника совпадают с нормами Хаммурапи, однако здесь нет ни кровной мести, ни принципа талиона. Некоторые исследователи считают, что этот сборник не является кодексом, а представляет собой часть какого-то большего свода, до нас не дошедшего [24] .
24
См.: История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч. 1: Месопотамия / Под ред. И.М. Дьяконова.
С точки зрения сохранности оригинала древних законодательных актов самым значительным памятником правовой мысли древневосточного общества следует признать законы царя Хаммурапи.
Как и предыдущие шумеро-аккадские тексты, законы Хаммурапи (написаны на аккадском языке) состоят из трех частей: пролога, статей и эпилога. Следуя традиции, Хаммурапи провозглашает себя поборником Справедливости, Истины, Милосердия. Текст также носит казуистический характер – преимущественно перечисляет различные прецеденты. Значительная часть правовых норм законов Хаммурапи была посвящена регулированию общественных отношений, связанных с царско-храмовым хозяйством. Вместе с тем законы Хаммурапи не затрагивали многие важные области внутриобщинных отношений, отношений общин с царской властью и пр. Лакуны в законах, частое отсутствие указания санкций за те или иные преступления указывают на то, что наряду с законом большое значение имели общинные обычаи, которыми и определялись эти санкции. Обычаи были главным «строительным материалом» для царских законов [25] .
25
См.: История государства и права зарубежных стран: Учебник для студентов вузов: В 2 т. Т. 1. Древний мир и Средние века / Отв. ред. Н.А. Крашенинникова и О.А. Жидков. 3-е изд., перераб. и доп. С. 125.
Большое значение имели статьи, посвященные собственности. Земля как объект собственности была двух видов: государственная (царская и храмовая) и общинная. Особый правовой режим имели наделы земли за службу воинам – имущество (илку), которое считалось основным владением целевого назначения. Царские чиновники, включая тамкаров (торговцев), также получали земельные наделы. Земля, вода считались собственностью царя и общины. Порядок пользования общинной землей и водой определялся органами управления. Законы Хаммурапи не содержат подробных указаний относительно порядка пользования землей, ее отчуждения и продажи. Изъятие таких участков у общины по общему правилу считалось прерогативой царя. Стоит сказать, что эти законы в какой-то степени защищали общинника, попавшего в сети ростовщика, от погашения долга путем передачи заимодавцу поля или сада с ожидаемым урожаем.
Хотя названные «кодексы» заметно отличаются друг от друга по содержанию, например наличием или отсутствием принципа талиона – «око за око…», тем не менее налицо их преемственность и общие принципы построения.
Во-первых, для всех этих памятников характерен концепт божественной легитимации царя и его законодательной деятельности. Например, стелу Хаммурапи венчает изображение царя, стоящего перед богом солнца Шамашем (или Мардуком, по другой версии).
Во-вторых, композиционно они выглядят одинаково и включают в себя пролог (преамбулу), в котором обосновывается легитимность царя, восходящего на престол, и суть осуществляемых им реформ, как правило, призванных обеспечить справедливость и защиту подданных. Далее следуют собственно положения вводимого законодательства. Причем, в-третьих, все они формулируются по принципу «если… то…». Наконец, эпилог содержит проклятия в адрес тех, кто нарушит закон, с указанием кары, которая их за это постигнет.
В настоящее время существуют три трактовки юридической сути этих «сводов законов». Некоторые считают их полноценными кодексами, обеспечивавшими верховенство права, которые были обязательными для всех жителей Шумера, Аккада и Вавилона [26] .
Вторая трактовка приписывает этим текстам чисто «пиаровский» смысл – это своего рода «агитка», составлявшаяся, как правило, при вступлении «в должность» нового царя, дабы подчеркнуть его стремление к восстановлению правопорядка и справедливости, нарушенных прежним «руководством» [27] .
26
Driver G.R., Miles J.C. The Babylonian Laws. Oxford: Clarendon Press, 1956. P. 41–45; Lemche N.P. Justice in Western Asia in Antiquity, or: Why No Laws Were Needed // Chicago-Kent Law Review. 1995. Vol. 70. No. 4. P. 1706; Steele F.R. The Code of Lipit-Ishtar // American Journal of Archaeology. 1948. Vol. 52. No. 3. P. 430; Westbrook R. Biblical and Cuneiform Law Codes // Revue-Biblique. 1985. Vol. 92/2. Р. 247–264.
27
Bott'ero J. Mesopotamia: Writing, Reasoning, and the Gods / Trans. by Z. Bahrani, M. Van De Mieroop. Chicago; L.: University of Chicago Press, 1992. P. 50, 160, 184; Sassoon J. Ancient Laws and Modern Problems: The Balance between Justice and a Legal System. L.: Third Millennium Pub., 2001.
Наконец, третья трактовка – тексты, дошедшие до нас на глиняных табличках, созданных на несколько столетий позднее, есть не что иное, как упражнения учеников, готовившихся стать писцами. То есть это своего рода «дипломные работы» или научные трактаты [28] . Основанием такого взгляда послужило отсутствие упоминания об этих «кодексах» в древних текстах, описывающих различные судебные решения [29] . Кроме того, некоторые исследователи считают, что ряд «законов» выглядит нереалистично, поскольку заметно контрастирует с культурными нормами общества того времени [30] . Однако в таком «контрасте» нет ничего удивительного. Законодательные нормы по своей сути и должны отличаться от обычаев, которым люди следуют, так сказать, «на автомате», не задумываясь. Следование же закону предполагает хотя бы знание его. И только через значительное время, в течение которого законодательная норма удерживается в общественной практике, она воспринимается как «сама собой разумеющаяся» и в определенном смысле становится обычаем.
28
Roth M.T. Law Collections from Mesopotamia and Asia Minor. 2nd ed. Atlanta: Scholars Press, 1997. P. 2; Rubio G. From Sumer to Babylon: Topics in the History of Southern Mesopotamian // Current Issues in the History of the Ancient Near East (= Publications of the Association of Ancient Historians. No. 8) / M.W. Chavalas (ed.). Claremont, CA: Regina Books, 2007. Р. 34; Westbrook R. Cuneiform Law Codes and the Origins of Legislation // Zeitschrift f"ur Assyriologie und Vorderasiatische Arch"aologie. 1989. Bd. 79. Heft 2. P. 201–222.
29
Culbertson L.E. Dispute Resolution in the Provincial Courts of the Third Dynasty of Ur: Ph.D. Diss. University of Michigan, 2009. Р. 155–156.
30
Yoffee N. Context and Authority in Early Mesopotamian Law // State Formation and Political Legitimacy (= Political Anthropology. Vol. VI) / R. Cohen, J.D. Toland (eds.). New Brunswick; Oxford: Transactions Books, 1988; Roth M. Op. cit. P. 4.
Полагаем вполне обоснованным суждение, что эти тексты являются первой попыткой перехода от сводов обычного права к более зрелой форме архаического кодекса. «Последний стал возможен в свете насущной политической задачи по унификации законодательства страны в связи с попытками объединения номовых царств в конфедерацию с претензией на империю (эти задачи решали цари Саргон Аккадский, Ур-Намма и Шульги, правители Исина, Эшнунны и Вавилонского царства)» [31] .
Как бы то ни было, мы можем констатировать появление нормативных текстов в XXII–XVIII вв. до н. э. В это время появляются и профессиональные царские судьи, т. е. происходит профессионализация правоприменительной деятельности. Также существовали должности судебных исполнителей, судебных глашатаев и гонцов [32] . Иначе говоря, возникают правоприменительные и правоохранительные органы.
31
Трикоз Е.Н. «Кодекс Ур-Наммы»: особенности шумерской правовой традиции. С. 229.
32
См. подробнее: Fortner J.D. Adjudicating Entities and Levels of Legal Authority in Lawsuit Records of the Old Babylonian Era: Ph.D. Diss. Hebrew Union College-Jewish Institute of Religion, 1996.
В образовательных учреждениях преподавали сложнейшее искусство словесно-слогового письма, естественные науки, историю, литературу, музыку, ритуалы и юриспруденцию [33] . Ученики высших курсов учебного заведения (эдуббы) посвящали немало времени изучению законов и усердно осваивали труды и специфические юридические формулы, а также переписывали своды законов и судебные решения [34] . Например, сохранился тематический список с типовыми юридическими формулами для обучения писцов правильному составлению торговых сделок и контрактов [35] . Говоря современным языком, существовала система подготовки юридических кадров.
33
Kramer S.N. Schooldays: A Sumerian Composition Relating to the Education of a Scribe // Journal of the American Oriental Society. Vol. 69. No. 4; Перлов Б.И. Шумеро-вавилонские школы III–II тысячелетия до н. э.: Дис. … канд. ист. наук. М., 1995.
34
Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права: Учеб. пособие. М.: Высшая школа, 1973. С. 43.
35
См.: Трикоз Е.Н. История кодификации права. Вып. 1. С. 51.