Время было военное…
Шрифт:
– Какими силами?
– Как какими силами? У тебя ж во взводе старшина Карпенко! Сержант Егоров! Да они ж каждый по отдельности целого взвода стоят. А втроём с тобой так вообще целая рота! Ну и ребята твои конечно. Так что давай, Цветков, выдвигайся.
– Аха, ни одного человека не дали и выдвигайся.
– Ну, Цветков, дождешься ты у меня – майор погрозил пальцем – Впрочем, ладно. Будет тебе пополнение. Тут у меня при штабе солдатик один задержался. Узбек. Никто его к себе брать не хочет. Хотел при штабе его оставить да языка он, понимаешь, не знает русского. Мальчишка
– А как он сюда то попал? Почему не со своими, если языка не знает?
– Уж не знаю как и сказать. Ехал то сюда он со своими земляками. По дороге простудился. Ну, они ж непривычные, к морозам нашим. В госпиталь его положили. А когда выписали, к нам направили. Да и правда сказать повезло парню. От тех, кто тогда с пополнением прибыл мало кто остался. Так что забирай его, Цветков, и давай выдвигайся. Фамилия парнишки – Икрамов.
Солдатик действительно выглядел совсем мальчишкой. Цветков даже засомневался, уж не прибавил ли он себе возраста в военкомате. Невысокого росточка, худой. Шинель чуть не до полу. Но взгляд упрямый, строгий. Язык не понимал совсем. Но стоило махнуть рукой «Пошли, мол…» вскочил и закинул винтовку за спину, тут же готовый двигаться куда покажут.
По дороге Цветков пытался что то спросить у него, но потом бросил. Бесполезно. Потом расспросит. Хамидов переведет.
Когда пришли во взвод, Цветков позвал старшину.
– Принимай пополнение.
Старшина Карпенко, солидный мужчина, уже разменявший пятый десяток, тяжело вздохнул, и посмотрев на солдатика сверху вниз только спросил:
– Як тэбе кличут, хлопче? Кажи, будь ласка.
Солдатик не понял.
– Фамилия?! Имя?! Отчество?!
Солдатик понял.
– Икрамов Эгамберди Рахмонбердиевич – гордо ответил он.
– Як?! – поразился Карпенко.
Солдатик снова повторил:
– Эгамберди. Рахмонбердиевич.
– Э-гам – бэ-э… Язык сломаешь. Вот шо. Будешь у мэне Сашко. Не возражаешь?
Солдатик снова не понял.
– Сашко. Саша. Александр. Ну?! Не понимайт?! Э-э-э-эх…
Старшина тряхнул чубом и ткнул в себя пальцем:
– Карпэнко Пэтро Стэпанович. Ферштейн?
Солдатик кивнул. Ткнул пальцем в солдатика:
– Икрамов. Александр. Саша. Сашко. Ферштейн?
Солдатик понял и радостно закивал:
– Саша. Харашо.
*****
Взвод двигался усиленным маршем, чтобы занять мост раньше немцев и не дать им возможности выскользнуть из окружения. Степь была слегка холмистая, поднялась поземка, а сумерки сгустились. Видимость стала никудышней. Идти было сложно, но Цветков был опытный командир и вскоре вывел взвод к небольшому деревянному мосту, недалеко от деревни Брусникино. Теперь нужно было быть осторожными, что бы не нарваться на немцев и главное вовремя обнаружить их.
– Егоров – позвал лейтенант.
– Здесь я – откликнулся сержант.
– Как думаешь далеко немцы?
– Да кто его знает. Но вроде где то рядом. В такой темноте разве увидишь что. Да и метель.
– Надо бы дозорных вперед послать.
– Кого пошлем?
– Хамидова пошлем.
– Хорошо. А ещё кого? Помоложе кого то. Чтоб бегал хорошо. Может Яшкина?
– Не молод?
– Яшкин? Нет. С Хамидовым в самый раз будет. По снегу бегает хорошо. Сибиряк! Мороза не боится! Если что, добежит быстро.
Подошел старшина Карпенко.
– Петро Степанович, мы тут дозорных высылаем. Хамидова и Яшкина.
– Добре хлопци. Хамидов справный вояка. Не проспить нимцев.
– Так и решим. Егоров посылайте ребят.
– Зачекайте хлопци. Мабуть чуток передохнем?
– Некогда, Петро Степанович. Надо быстрее занять позиции. Там и передохнем.
– Добре!
*****
Ваня Яшкин смотрел на приближавшегося Егорова, и в душе у него появилась тревожное чувство. Впрочем, воевал он совсем недавно, и тревожное чувство появлялось у него всегда при приближении сержанта Егорова.
– Хамидов! – позвал сержант.
Солдат проваливаясь по колено в снегу, подошел поближе к Егорову.
– Я!
– Юсуп, пойдешь в дозор с Яшкиным. Ты старший. Ваша задача обнаружить немцев и предупредить нас. В бой не вступать. Если что отходить скрытно. Только братцы! Осторожно! В двадцати шагах ничего не видать. Да и ночь уже…
– Харашо, Коля! Будем осторожено ходить. Толко скажи Петро Степановичу, пускай Эгамберди покормит. Савсем голодный малчишка. Второй ден не кушал. Я ему давал хлэб. Отказивается. Гордый! Говорит: « Спасибо, ака. Но это твой хлэб. Мине свой дадут». Кто даст?! Два дня продукта нет совсем. Не привозят. Покорми, Коля.
– Не волнуйся, Юсуп. Скажу Петро Степановичу и лично прослежу, чтоб поел.
– Рахмат, Коля! Ваня, пойдем!
Хамидов пошел вперед и Яшкин двинулся за ним, вслушиваясь в стонущий ветер. Винтовки держали наготове. Отошли метров на сто от моста.
– Давай здес. Вот у береза ляжем.
Они только собрались залечь у березы как неожиданно впереди выросли две фигуры. Из – за метели и шума ветра ничего не было видно и слышно, но видимо немцы успели увидеть их раньше. Яшкин вскинул винтовку, но выстрелить не успел. Два автомата плюнули светлячками пуль и Ваня, ощутив страшную слабость, рухнул на землю.
*****
Яшкин оглянулся. Он стоял на том же месте где упал. Вот береза, вот бугорок, за который хотели залечь. Только не было метели, и ярко светили звезды на небе. Было холодно, морозно и Ваня поёжился. Странно выглядели предметы вокруг. Все было как в тумане и в тоже время все было четко видно. Ваня подошел поближе к березе. Ствол дерева отозвался гулким стуком и морозной твердостью. Вдруг он заметил, как в этой туманной расплывчатости проявились две фигуры. Они подошли поближе и Ваня увидел, что это немцы. Винтовка была в руках, но стрелять Ваня и не думал. У немцев тоже в руках были автоматы, но и они не собирались ими воспользоваться. Ваня закинул винтовку за спину и немцы, увидев это, повесили автоматы на плечо дулами вниз. Они подошли и встали перед Ваней. Один был совсем молодой, возрастом почти такой же как Ваня, а второй постарше, угрюмый и заросший густой щетиной. Молодой весело поздоровался: