Время и боги: рассказы
Шрифт:
И они создали Неизменную Звезду и поместили ее на Севере.
Когда ты видишь на Севере Неизменную Звезду, знай, что она отдыхает, как отдыхает МАНА-ЙУД-СУШАИ, и знай, что где-то среди Миров есть покой.
Наконец боги сказали:
— Мы сотворили Миры и Солнца, и ту, что ищет, и ту, что наблюдает, давайте же теперь сотворим ту, что восхищает.
И они создали Землю, ту, что восхищает, — каждый бог поднял руку, являя свое знамение.
И стала Земля.
Об
Перевод В. Кулагиной-Ярцевой
Миллион лет прошло со времени первой игры богов. А МАНА-. ЙУД-СУШАИ все еще отдыхал, все еще в средине Времен, и боги еще играли Мирами. Луна сторожила, а Ослепительная вновь и вновь отправлялась на поиски. Потом Кибу наскучила первая игра богов, и он в своей Пегане поднял руку, явив знамение Киба, и Земля оказалась покрыта зверями, чтобы Киб мог играть с ними.
И Киб играл со зверями, но вот другие боги стали переговариваться с помощью жестов:
— Что это Киб сделал?
И они обратились к Кибу:
— Что это такое движется по Земле, но не кругами, подобно Мирам, и смотрит, подобно Луне, но при этом не излучает света?
Киб ответил:
— Это Жизнь.
Боги стали говорить один другому:
— Если Киб создал зверей, он со временем создаст и людей и тем самым подвергнет опасности Тайну богов.
А Мунг позавидовал трудам Киба и послал вниз, к зверям, Смерть, но не смог извести их.
Миллион лет прошло со второй игры богов, и все еще была Средина Времен.
А Кибу наскучила вторая игра богов, и он поднял руку в Средине Всего, явив знамение Киба, и создал Людей: он создал их из зверей, и Земля оказалась покрыта Людьми.
Тогда боги преисполнились страха из-за Тайны богов и опустили завесу между Человеком и его невежеством, а Человек не мог этого постичь. И Мунг занялся Людьми.
Но, увидев, как Киб играет в новую игру, боги пришли и стали тоже играть в нее. И так они будут играть, пока МАНА не проснется и не упрекнет их, сказав:
— Что это играете вы с Мирами и Солнцами, и Людьми, и Жизнью, и Смертью?
И в тот час, когда рассмеется МАНА-ЙУД-СУШАИ, устыдятся боги своих занятий.
Это Киб первым нарушил Тишину Пеганы, начав говорить ртом, подобно человеку.
А остальные боги рассердились на Киба, за то что он говорил ртом.
Так не стало больше тишины ни в Пегане, ни в Мирах.
Песнь богов
Перевод В. Кулагиной-Ярцевой
Раздался глас богов, поющих песнь богов, распевающих:
— Мы боги, мы игрушки МАНА-ЙУД-СУШАИ, которыми он играл и о которых позабыл.
МАНА-ЙУД-СУШАИ создал нас, а мы создали Миры и Солнца.
И мы играем с Мирами и Солнцами, и с Жизнью и Смертью, пока МАНА не проснется и не упрекнет нас, сказав:
— Что это играете вы с Мирами и Солнцами?
Миры и Солнца вещь важная, но смех МАНА-ЙУД-СУШАИ сокрушителен.
И когда он воспрянет ото сна в Конце, и будет смеяться над нами, за то что мы играем Мирами и Солнцами, мы второпях побросаем их, и Миров не станет.
Речения Киба
(пославшего жизнь во все Миры)
Перевод В. Кулагиной-Ярцевой
Сказал Киб:
— Я Киб. Я не кто иной, как Киб.
Киб — это Киб. Это Киб и никто иной. Веруйте!
Сказал Киб, что в ранние Времена — когда Время было и вправду совсем раннее — существовал лишь МАНА-ЙУД-СУШАИ. МАНА-ЙУД-СУШАИ был до возникновения богов и будет после их исчезновения.
Еще сказал Киб:
— Когда исчезнут боги, не станет ни маленьких миров, ни больших.
Сказал Киб:
— И будет одиноко МАНА-ЙУД СУШАИ. Это начертано, потому веруйте! Разве это не начертано? Или вы превосходите величием Киба? Киб — это Киб.
О Сише
(которому служат Часы)
Перевод В. Кулагиной-Ярцевой
Время — это пес Сиша.
Когда Сиш скажет, Часы наперегонки бегут впереди него, а он идет своей дорогой.
Сиш никогда не возвращается назад и никогда не останавливается; он ни разу не явил милости к тому, что знал когда-то, даже не взглянул в ту сторону.
Прежде Сиша идет Киб, а за Сишем — Мунг.
Все вещи красивы, пока не предстанут перед ликом Сиша, а после того они сморщенны и стары.
А Сиш, не останавливаясь, идет своей дорогой.
Когда-то боги гуляли по Земле, подобно людям, и, подобно им, разговаривали ртом. Это было в Уорнат-Мейвей. Теперь они уже больше не гуляют.
Уорнат-Мейвей — прекрасный сад, красивее всех других садов на Земле.
Киб был благожелателен, и Мунг не поднимал руку на Уорнат-Мейвей, и Сиш не натравливал на него послушные Часы.
Уорнат-Мейвей лежал в долине и был обращен к югу, а на одном из склонов, поросших цветами, Сиш, когда был молод, любил отдыхать.
Отсюда отправился Сиш в мир, чтобы разрушать города, науськивать Часы на все на свете, засыпать все пылью и разъедать ржавчиной.
А Время, пес Сиша, пожирал все кругом, а Сиш насылал плющ и взращивал бурьян, а пыль из руки Сиша великолепным покровом ложилась на все кругом. Только на долину, где Сиш отдыхал, когда был молод, он не позволял нападать своим Часам.
Здесь он придерживал старого своего пса, Время, а Мунг, приближаясь к этим местам, замедлял шаги.
Уорнат-Мейвей продолжает лежать в долине, обратясь к югу, из всех садов сад, все еще растут цветы по его склонам, как росли, когда боги были молоды, и те же бабочки все еще живы в Уорнат-Мейвей. Ибо сердца богов смягчаются при воспоминаниях юности, сердца, вовсе не склонные смягчаться.