Время Икс
Шрифт:
— Ага, не понравилось! — крикнул Дашевский, но в это время находившийся не далее чем в сотне метров он него фашистский танк плюнул огнем, и семидесятипя-тимиллиметровый снаряд разорвался совсем рядом.
Иван Ильич почувствовал удар в бок, а затем что-то словно подрубило его но-ги, и комбат ничком рухнул на дно полузасыпанного окопа.
Первое, что он увидел, когда очнулся, — это валявшийся на боку в трех метрах от него перевернутый "максим" с помятым стволом. Радиатор системы охлаждения был пробит осколком, и на землю лилась тонкая струйка горячей воды, моменталь-но впитывавшаяся в сухой песок. Мертвый наводчик уткнулся раздробленной голо-вой в колесо пулеметного станка. Второй номер
Дашевский попытался встать, но нижняя часть тела была словно чужая. Он посмотрел на свои ноги и увидел вместо них кровавую мешанину из костей и мяса. Боли, как ни странно, почти не было, а голова оставалось на удивление ясной.
"Ну все, отвоевался! — с грустью подумал комиссар, но эту мысль тут же сме-нила другая: — Немцы, где же немцы?.. Их нельзя подпускать близко к этой черной штуковине!.."
Превозмогая боль, он приподнялся на руках, и сразу увидел надвигавшуюся на него из клубов пыли и дыма серую стальную коробку с черно-белым крестом на лобовой броне, вращающую по сторонам башней с тупорылой короткоствольной пушкой. До вражеской машины было не более двадцати метров, и шла она точно на то место, где лежал истекающий кровью Дашевский. По бокам танка бежали солда-ты в пятнистых комбинезонах, поливавшие все вокруг автоматным огнем.
Сомнений нет: жить оставалось лишь несколько секунд. Цель теперь была только одна: продать свою жизнь как можно дороже. Он инстинктивно пошарил вокруг себя. К его великой радости, рука сразу нащупала слегка присыпанную пес-ком увесистую противотанковую гранату. Дашевский откинулся на спину и, улыба-ясь, посмотрел на синеющее предзакатное небо. До назначенного ему Донцовым срока оставалось не более десяти минут. Умирать было совсем не страшно, ведь он видел будущее, знал о грядущей победе. В том, что его бойцы скорее умрут, но не отступят, комиссар нисколько не сомневался. Боялся он сейчас лишь одного: того, что сидящий за рычагами фашист ненароком свернет в сторону. Швырнуть тяже-лую полуторакилограммовую болванку далее чем на несколько метров у него уже не было сил.
Рев мотора был уже совсем рядом.
— Ну что ж, потомки, прощайте и не поминайте лихом! — тихо прошептал Да-шевский, сжимая в кулаке шершавую рукоятку. — Вам за нас не будет стыдно…
Гремящая махина накатила на него, заслонив небо. Под днищем танка сверк-нула вспышка, ухнул взрыв, и от сдетонировавшего боезапаса башня вражеской машины отлетела метров на десять, а сама она развороченной грудой металла за-мерла на месте, словно надгробие над безвестной могилой…
В самом начале немецкой атаки Роберт посмотрел на таймер.
— Пора прощаться! До старта двадцать минут, — Он подошел к стене, дотронул-ся до нее, и панель отъехала в сторону, обнажив неглубокую нишу, в которой висел серебристый костюм. — Запас энергии минимален, но, я думаю, этого достаточного. Больше ждать мы не можем.
Лана задумчиво смотрела на экран внешнего обзора.
— Я боюсь, что без включения защитного поля не обойтись. Немцы, похоже, ввели в дело средние танки, а на них пушки посолидней… Не хотелось бы, чтобы какой-нибудь шальной снаряд попал в хронолет.
Влезавший в это время в серебристый защитный костюм Роберт мельком взглянул на экраны, затем на показания приборов, и кивнул напарнице.
— Скорее всего, так и придется сделать… Тем более что особой мощности поля тут не потребуется… Поставь пока на двадцать процентов. В случае непосредствен-ной угрозы компьютер среагирует самостоятельно… А ты, Андрей, прощайся с Ле-ной и Дмитрием Сергеевичем, и занимай свое место!
Майор крепко пожал руку юноши.
— Ну что, путешественник, вот ты и возвращаешься к себе домой. Времени у нас, я так понимаю, нет, но одну вещь я тебе скажу: ты хорошо держался, попав во всю эту историю… Только выслушав рассказ Роберта и Ланы, я до конца осознал всю трагичность и сложность сложившейся ситуации. За свою двадцатилетнюю работу в разведке и в контрразведке я, по долгу службы, встречал много разных людей, коллег, но вот с тобой… с тобой бы мы, наверное, сработались бы сразу… Если б, конечно, ты был нашим современником… Впрочем, твоя жизнь еще только начинается, и я не сомневаюсь, что ты еще достойно проявишь себя там, в своем времени!
Дмитрий Сергеевич взглянул на стоящую рядом Лену, которая не сводила с Полуянова глаз, в которых светилась одновременно и радость, и грусть, и… любовь.
— Прощайтесь, — тихо сказал майор, и отошел в сторону, чтобы не мешать.
Лена подошла к Андрею вплотную и уткнулась лицом ему в грудь. Полуянов нежно обнял ее и погладил рукой по русым волосам.
"Бедная девочка действительно влюбилась, — подумал Бердышев, наблюдая за этой картиной. — И это на нее похоже… Но этот смелый, умный и образованный па-рень действительно этого заслуживает. Для Лены он словно сказочный принц из детской сказки. Жаль только, что их разделяет не только пространство, но и вре-мя…" Внезапно к нему в голову пришла одна сумасшедшая мысль.
— Скажите, — обратился он к Роберту с Ланой, — а вы не могли бы забрать Лену с собой, туда, в ваш мир?
Спасатели недоуменно переглянулись.
— Оставаться здесь опасно, — пояснил Бердышев. — Лес полон немцев… То, что случится со мной и теми, кто ведет сейчас бой с фашистами, уже не играет особой роли. Мы — солдаты, и мы выполняем свой долг… А вот Лена… Она здесь может погибнуть…
— Вы хотите, чтобы Лена улетела вместе с нами? — спросила Лана.
— Конечно! Может вы отправите ее вместе с Андреем, туда, в его двухтысяч-ный год?
Лана вздохнула.
— Я вас прекрасно понимаю, дорогой Дмитрий Сергеевич, но, к сожалению, это невозможно. Во-первых, это значит — изменить нашу реальность. Во времени-то Андрея ее фактически не было. Во-вторых, еще совершенно неизвестно, как чело-век из иной субпространственной ветви будет чувствовать себя у нас.
— Хорошо, ну а если попытаться отправите ее к вам, в ваш Институт хронофи-зики, в XXIII век? Ведь, если я правильно понял все то, о чем вы рассказывали, — в этом случае она не нарушит своим присутствием ваше прошлое…
— Теоретически это возможно… Но только теоретически… Во всяком случае, таких прецедентов никогда раньше не было… — Лана замолчала, не зная, что сказать. Ей тоже было жаль эту милую девчонку, тем более что Андрей, похоже, тоже был к ней не равнодушен. Она поглядела на напарника, который, сердито сопя, опробовал защитный скафандр, подключив его к скрытым за стенными панелями системам жизнеобеспечения. — Ну что ты-то молчишь? Скажи хоть что-нибудь!
— А что я тебе могу сказать? Нарушение инструкции… Ты же не хуже меня зна-ешь: это противозаконно… — мрачно буркнул Роберт и отвел глаза в сторону. Будь его воля, он с удовольствием забрал бы с собой и Лену, и Бердышева. Но это было совершенно не реально, ибо такого не позволяли не только установленные Миро-вым Советом жесткие правила, но и возможности аппарата. И, надевая сейчас ком-пенсационный защитный костюм, он здорово рисковал, поскольку хронолет был рассчитан только на двоих, а выдержать возможные перегрузки, достигавшие ино-гда шести-восьми "же", без специального кресла было трудно, практически невоз-можно… Но, в данном случае, выбирать не приходилось, оставаясь уповать лишь на свою физическую выносливость и тренированность, да мастерство виртуозно управляющей хронолетами Ланы.