Время как призвание
Шрифт:
Я открыл дверь в лавку и вошел в небольшую комнатку, тускло освещенную одной единственной лампочкой, по-старинке, свисавшей на проводе с потолка. Здесь посетители в дождливую погоду могли оставить свои зонтики и плащи, для этого на стене было несколько аккуратных деревянных вешалок, а в углу стояли английские подставки под зонтики. Камин с изразцовой плиткой дополнял скудный интерьер.
Мягкий ковер из пористой ткани, впитывающей влагу, покрывал все помещение, заканчиваясь около раздвижной стеклянной двери, ведущей
За матовой, стеклянной дверью, как в молочном тумане, просматривались две фигуры, ведущие оживленный разговор. Они размахивали руками, показывая на то на товар, то друг на друга и, несогласно, кивали головами.
Я открыл дверь и встал сзади продавца с покупателем и внимательно осмотрел лавку. А потом, прислонившись к стене, просто наблюдал за происходящи. Меня, абсолютно, не интересовал их разговор, я следил за действиями, чтобы зафиксировать в памяти каждую мало-мальски значимую деталь и синхронизировать недалекое будущее с настоящим.
Вот Сенд, тот самый старьевщик, что разговаривал с Клампом по телефону, прошел за низкий прилавок покрытый зеленым сукном и положил на него предмет оживленного спора, маленький, позеленевший от времени медный портсигар. Кламп хлопнул его по плечу, и что-то шепнув ему на ухо, рассмеялся.
Сенд, согласно кивнул головой, после чего открыл кассовый аппарат, нажав на кнопку под прилавком и выбил, довольному сделкой Клампу, чек.
Турист снял с руки кошелек, расстегнул его и положил на стойку, открыл, достал несколько купюр и протянул их антиквару. Я успел заметить в зеве кошелька солидную пачку красных и синих кредитов.
Сенд постучал ими о стойку и положил в ящик стола под кассовым аппаратом.
– Подождите, я выпишу сопроводительный чек для таможни. – Антиквар быстро нырнул в едва заметную дверцу в стене за прилавком.
Кламп согласно кивнул и, оставив чек с кошельком на прилавке, подошел к окну, выходящему во двор.
Кошелек, как красная тряпка для быка на корриде, жег мой мозг, равномерно отсчитывающий время и посекундно оценивающий ситуацию. Таймер в моей голове, зафиксировал каждое движение, каждую деталь будущей сделки. Определил момент времени, когда кошелек самое длительное время оставался без присмотра, а входная дверь вне поля зрения туриста и антиквара.
Я вздрогнул и очнулся, как и был, прислонившись головой к дереву. Как всегда после прыжка в будущее немного побаливала голова, а перед глазами стояла полупрозрачная пелена.
Встряхнув головой, я посмотрел на секундомер. После моей «отключки» прошло всего пять минут. Мозг быстро произвел все нужные вычисления. Я встал и вместе с Голди подошел к двери в лавку.
Секундомер мерно отсчитывал секунды, когда прошло три минуты и пятнадцать секунд, мы тихо открыли дверь и вошли внутрь.
В этот момент Сенд положил на прилавок портсигар.
Еще двадцать пять секунд. Они тянулись для нас вечностью. Казалось, стрелка хронометра в моей голове, не перескакивала, а медленно плыла от отметки к отметке.
Кламп положил бумажник и достал купюры.
Пять, десять, тридцать, сорок пять… секунды грохотом обрушивались на мой мозг.
Антиквар открыл дверь и исчез в комнатке за стеной. Турист отвернулся от прилавка и подошел к окну.
– Один, два. – Считал я, еле размыкая губы. – Три!
Цифра обрушились на мою голову, тоннами непосильного груза.
– Пора, – шепнул я на ухо Голди.
Голди по моему сигналу тихонько открыла стеклянную дверь и вошла в лавку. Эммитер в ее ухе четко передавал все мои команды и направлял ее. Она осторожно прикрыла дверь и замерла у входа, скрытая от туриста небольшим стенным выступом.
Я смотрел на ее размытую спину за дверью, а мой мозг отсчитывал мгновения:
– Пройди три шага к прилавку.
Голди стояла теперь посредине помещения. Ее фигурка, сквозь дверь, казалась размытой в лучах солнечного света, падающего на нее сквозь окно.
– Еще два шага и замри!
Полушария моего мозга, казалось, раскалились добела и жгли сквозь череп кожу.
– Еще шаг. Протягивай руку, и возьми кошелек с прилавка.
Голди в точности выполнила мое указание. Теперь кошелек, раскаленным камнем, лежал у нее в руке, сжигая все мои мысли.
– Не торопись! Развернись лицом к двери.
В этот момент Кламп отошел от окна и стал созерцать картины, развешанные на стенах.
– Голди, сделай два шага к двери. Стой!
Я во все глаза смотрел на приближающийся размытый силуэт. И молил Бога, чтобы Голди случайно не наделала шума.
– Еще два шага.
До двери оставался всего один, последний шаг. Кламп в это время снова достал платок и вытер лоб. В лавке не было кондиционера и, несмотря на работающий под потолком вентилятор, было душно. С Голди пот тоже тек ручьями, и я ощущал это почти физически, составляя в этот момент с ней одно целое.
– Еще шаг и медленно открывай дверь.
Через мгновение Голди оказалась в моих объятиях, а бумажник в холщовой сетке, предусмотрительно извлеченной из моего кармана. Дверь бесшумно закрылась.
Мы не торопясь вышли на уличный зной и неспешной походкой, обнявшись, пошли по пустынной улице.
Крик туриста догнал нас, когда мы свернули за угол и вышли на оживленный бульвар.
Глава 3
В паре кварталов от лавки Сенда, мы свернули в густую липовую рощу. Прошли метров десять вглубь и упали на сочную траву. Я обнял Голди и нежно поцеловал в губы.
– Не сейчас, милый! – Голди нехотя отодвинулась от меня. – Сначала дела!