Время лжи
Шрифт:
В этот вечер Темьян больше не дрался. Хью участвовал еще в двух боях. Один проиграл, второй выиграл, отправив противника на пол своим коронным снизу. Кост в боях не участвовал вообще, предпочитая быть зрителем, нежели участником. Он делал ставки на бойцов и, как заметил глазастый Темьян, чаще всего выигрывал.
Бои окончились далеко за полночь. К дому Свирина пошли втроем. Темьян и Хью азартно спорили, обсуждая наиболее острые моменты схваток, и посмеивались над разными забавными происшествиями. Вскоре Кост не выдержал
Придя в усадьбу, наполнили стоящую на заднем дворе за поленницей огромную деревянную бадью талой водой из дубовых бочек. Первым в воду полез Кост. Вымывшись, он сразу ушел в дом.
Хью и Темьян слили воду. Оказалось, что в бадье имеется затычка на уровне дна. Хью ловко вынул дубовую пробку и вставил в отверстие длинный деревянный желоб, направив другой его конец в сточную канаву. Темьян с интересом изучал конструкцию. На миг ему показалось, что он уже где-то видел подобное: медный чан и деревянный желоб. Вот только текущая вода из воспоминаний почему-то была красной.
Темьяна царапнула неприятная мысль, даже не мысль, а скорее ощущение, но сразу ушло, будто смытая весенними ливнями зимняя грязь.
– Это что, – гордо сказал Хью. – Вот у Лодды… Вода греется на печи и по желобу стекает прямо в бадью, которая стоит в отдельной комнате-купальне. А потом через другой желоб выливается на улицу.
Темьян восторженно поцокал языком:
– Дорого, наверное?
– Да уж не дешево! Ксил за эту конструкцию с отца сотню золотых куаров содрал.
– Ксил?
– Ксил Бродарь. Это он из Малки привез.
Когда бадья опустела, они снова наполнили ее водой. Хью сделал приглашающий жест. Темьян отрицательно покачал головой:
– После тебя. Ведь ты хозяин.
Хью шутливо надулся и выпятил грудь, копируя надменного Коста.
– Да, я хозяин, а ты мой невольник, – высокомерно проговорил он.
И это было так похоже на брата и так смешно, что Темьян не выдержал и громко захохотал.
Вымывшись, Хью помог Темьяну сменить воду и протянул кусок пахнущего ландышем мыла.
– Лодда варила. Из обычного мыльного корня, но с какими-то травами. Такое мыло только у нас в семье. Даже в столице подобного не сыщешь. А летом она и другие запахи делает. Так пахнут, что из воды вылезать не хочется. Сидел бы всю жизнь и намыливался.
– Да-а, – протянул Темьян, – Лодда у вас прелесть. Мастерица на все руки. И очень красивая.
Хью насмешливо выпятил губы:
– Тогда мойся тщательнее, Темьян. Я думаю, что для тебя ночь только начинается.
Темьян покраснел, но совет выполнил. Вода, как ни странно, оказалась теплой – весеннее солнце успело за день нагреть. Потом Хью помог Темьяну опорожнить бадью и пошел в дом.
Темьян отправился на сеновал. Лодда уже ждала его. Они не тратили времени на слова – все было понятно и так. Она ушла только под утро, и Темьян смог немного поспать. Спал он крепко, впервые за три года без сновидений и кошмаров. И даже улыбался во сне.
Утром он был несколько заторможен после практически бессонной ночи, но работал хорошо. За обедом Лодда поглядывала на него, и нежный румянец окрашивал ее щечки. После работы Темьян уединился на заднем дворе и провел один тренировочный бой с тенью.
В этот вечер он дрался трижды – и все три раза выиграл. Правда, среди его противников не было кузнеца. В перерывах между боями юноша сидел рядом с Лоддой, и ему показалось, что девушка чем-то расстроена. Когда развлечения окончились, они с Лоддой пошли к дому вдвоем: Коста отозвал к себе Свирин, а Хью довольно шепнул на ухо Темьяну: «У меня свидание» – и быстро исчез. Лодда молчала всю дорогу. Темьян попытался ее поцеловать в густой тени березняка. Она не отстранилась, но отвечала вяло.
– Лодда, что с тобой?
– Ничего. – Она отвела глаза. – Пойдем домой.
– Ты придешь на сеновал?
– Нет, не сегодня.
– Завтра?
– Может быть. Погоди… – Лодда что-то высчитывала в уме. – Я приду через два дня.
– Почему через два?
– Потому что через два. – Она окончательно сникла.
Темьян пожал плечами и прекратил расспросы: мало ли у женщин причин избегать несколько дней любовной близости.
Дома он ополоснулся и забрался на сеновал. Юноша уже засыпал, когда на границу его сна вторглось нежное, соблазнительное существо со вполне определенными намерениями.
– Лодда, ты передумала? – Он улыбнулся, не открывая глаз и все еще пребывая между сном и явью.
Не отвечая, она умело скользнула губами по его телу, приближаясь к паху, и там задержалась на некоторое время. Ощущения для него оказались новыми и очень острыми. Он напрягся в сладкой истоме и открыл глаза, ожидая увидеть золотистые локоны Лодды. И чуть не вскрикнул от изумления: обнаженная ласкающая его женщина была черноволоса!
– Что… что ты делаешь?!
– А сам не догадываешься? – Она оторвалась от своего занятия и посмотрела на него. – Мне кажется, тебе понравилось. Продолжим?
Темьян на мгновение потерял дар речи. Он неплохо видел в темноте, как и все урмаки, но вначале просто не поверил своим глазам. Кажется, ее звали Соланна. Соланна Шатуба. Жена кузнеца! После того первого злополучного боя с ее мужем она подходила к Темьяну и вежливо расспрашивала о здоровье. Несколько пустых, ничего не значащих фраз. Впрочем, Темьян тогда невольно отметил, что она очень привлекательна, хотя и лет на десять старше его. Но Темьяну и в голову бы не пришло соблазнять замужнюю женщину. Поэтому теперь он пребывал в ступоре, с трудом воспринимая происходящее.