Время лжи
Шрифт:
– А не боишься, что наказание еще не окончено и ты перепробуешь на себе все болевые спайки по очереди?
– Если перепробую, значит, заслужил, – скривился от боли Темьян, надеясь, что кузнец примет его гримасу за бесстрашную усмешку. – Ты имеешь право так поступать со мной.
Кузнец с новым выражением взглянул на урмака:
– Да, Соланна права, ты редкий экземпляр, Темьян! Ладно, научу. Только, чур, науку мою никому не передавать – такое условие.
Темьян кивнул и с облегчением упал в сено. Силы его были
Шатуба пошел к выходу. Уже стоя одной ногой снаружи, он оглянулся и сказал:
– Кстати, можешь продолжать встречаться с Соланной. И не говори ей про свое наказание. Если она узнает, прибьет меня на месте.
Темьян нашел в себе силы понимающе улыбнуться и потерял сознание.
23
С тех пор кузнец стал преподавать ему науку «Ласкового касания» – древнее искусство таинственных Белых Волшебников, Мастеров Жизни и Повелителей Пространств. В амбаре они между собой больше не дрались.
Так прошел почти месяц.
Темьян продолжал убеждать Кайю бежать с ним в город и стать его женой. Та боялась, тянула время и просила подождать. Сама же подробно расспрашивала о его прошлой жизни, семье и способностях. Темьян рассказывал не обо всем. Не то чтобы он не доверял Кайе, но какая-то сила удерживала его от излишней откровенности.
Однажды к Темьяну подошел Бродарь. Урмак напрягся, ожидая скандала. Слава Богам, поблизости никого не было.
– Ты хорошо дерешься, урмак, – обычным заискивающим тоном проговорил Бродарь, с приторной улыбочкой заглядывая снизу вверх в лицо Темьяну.
Чистоплотного урмака слегка перекосило от омерзения, когда он разглядел в неопрятной бороде селянина хлебные крошки, но, сделав над собой усилие, ответил вполне вежливо:
– Спасибо на добром слове, господин Бродарь.
– Ты стал признанным лидером. На тебя ставят много куаров.
Темьян склонил голову набок, разглядывая хозяина Кайи и не понимая, к чему тот ведет.
– Я слышал, – продолжал Бродарь, – Свирин за последние два месяца заработал на тебе почти три сотни полновесных золотых монет. А сколько он заплатил тебе, а?
Темьян бормотнул что-то неразборчивое.
– То-то и оно! – подхватил его собеседник. – Но я подскажу тебе способ, как разбогатеть, причем быстро. Интересует?
Темьян пожал плечами, не до конца понимая, как следует себя вести в данной ситуации.
– Вот если бы ты иногда… падал… когда я тебе скажу, можно было бы заработать много денег. Очень много! Поверь, иногда поражение приносит гораздо больше, чем победа. А я знал бы точно, в каком бою ты проиграешь, и ставил бы на твоего соперника. И выигрыш был бы огромен! Конечно, я поделился бы с тобой, не сомневайся.
Темьян нахмурился, стараясь держать себя в руках. Бродарь продолжал говорить, но его тон и выражение лица неуловимо изменились. Теперь урмак понял, что имела в виду Кайя, говоря, что ее хозяин имеет душу воина.
– Кстати, Свирину не понравится, что ты спишь с Кайей. Да-да. Я все знаю, но молчу, причем только из хорошего к тебе отношения. Но если рассержусь…
– Я понял, господин Бродарь, – осторожно сказал Темьян, желая выиграть время и посоветоваться с Кайей.
– Зови меня по имени – Ксил. Мы же теперь как-никак подельщики, – усмехнулся Бродарь.
– Да, Ксил.
И Темьян, посоветовавшись с Кайей, стал иногда «ложиться» в амбаре, когда того требовал Бродарь. Доходом тот, само собой разумеется, не делился.
Такая жизнь начала потихоньку угнетать юношу, и он решил, что пора уходить из селения. Он поставил перед Кайей вопрос ребром: идет ли она с ним? Кайя попросила день на размышление, а утром к нему подошел Бродарь:
– Ты далеко собрался, Темьян?
– Не твое дело, Ксил! – отрезал парень, отказываясь поверить, что Кайя предала его. Наверняка осведомленности Бродаря есть и другое объяснение.
– Ты не уйдешь, пока не закончится сезон боев, Темьян. – Голос Ксила звучал мягко, вкрадчиво. – Остался всего месяц, и я не советовал бы тебе ссориться со мной.
– Да?
– Я предупредил тебя, Темьян.
– Да пошел ты! – Урмак развернулся и, наплевав на скрытность, побежал разыскивать Кайю.
Он обегал все селение, но нигде ее не нашел. Вечером в амбар на зрелище она тоже не пришла. Темьян дрался в трех боях, в одном из которых, по требованию Бродаря, должен был «лечь». Но урмак выиграл все три, вызывающе глядя на Ксила. Тот задумчиво хмурил брови и укоризненно качал головой.
Вернувшись на сеновал, Темьян лег спать с твердым намерением завтра с утра попросить расчет у Свирина и уйти – с Кайей или без. После того как обоснуется в столице и заработает много денег, он вернется за ней и выкупит у Бродаря. Погруженный в свои мысли, юноша никак не мог заснуть. Он ворочался на мягком сене, думая о том, что сегодня очередь Кайи прийти к нему, но наверняка Бродарь запер ее и не пустил.
Но ошибался: Кайя пришла. Она была сильно расстроена.
– Это ты рассказала Бродарю, что я собираюсь уйти из селения? – спросил Темьян.
– Мне пришлось. Я все объясню, Темьян. Пожалуйста, верь мне! А сейчас давай не будем тратить понапрасну время.
Девушка прильнула к нему, но платья не сняла. Когда он потянулся развязать тесемки на ее юбке, она удержала его руку:
– Не так. Разорви ее. Сегодня я хочу грубости.
Темьян удивился, но принял ее игру. Он разорвал на ней одежду и стал целовать. Она слегка отталкивала его и в то же время поощряла. Они возились в шуточной борьбе. В пылу игры Кайя расцарапала ему щеку, и капельки его крови испачкали ее платье.