Время Полицая
Шрифт:
Последние четыре года Пол жил один. Но это формально. Жена ушла после полученной им в двадцать шесть лет рабочей травмы. Ему хотелось тогда резать всех баб бензопилой как вареную колбасу. Страшное было время. Благо, оно не затянулось. К двадцати семи годам порядок под животом Полицая восстановился, и он стал бабником. А если вдруг слышал житейский совет жениться по новой, из-под его крутого панциря поднимался голубой лазерный взгляд такой силы, что все советчики, как один, спешили добавить, что это шутка, и что вообще они не о том.
Полицай стал своеобразным бабником. Далеко не рыцарь-трубадур,
В половине десятого утра 2-го декабря Полицай стоял в кабинете президента компании один на один с папой и выслушивал рутинное производственное задание.
– Вадим Полоцкий, - объявил Романов старший. – Твой тезка, ебена вошь. Пригрел тридцать штук наших баксов. Разберись с этим тормозом сегодня же... Лично я не могу такого понять. Что они себе позволяют? Думают, мы дойная корова? Туда тридцатник – сюда тридцатник... Короче, не погасит сегодня - оторви ему чайник, понял?
– Понял, - кивнул Полицай.
– На, вот его визитка. Здесь адрес и телефон. Если он, конечно, не сдернул.
– Куда?
– Да кто их поймет? Эти бараны вечно куда-то норовят сдернуть. Думают, мне лень будет за ними бегать.
Полицай взял из рук отца визитку:
– Телефон рабочий?
– Домашний.
– На что брал деньги?
– Открывал дело.
– Когда?
– Открывал? Кажется, в начале года. Какие-то ларьки...
– И ты и ему так просто отломил тридцать косых?
– не понял Полицай.
Отец загадочно пожал плечами:
– Пол, я уже не помню, как там было.
Полицай навел на папу голубые прожектора: разве можно забыть о тридцати тысячах? Да и надо ли вообще давать какому-то говеному Полоцкому кредит? Если уж приперло дать, то зачем сразу столько? Наконец, почему он, начальник службы безопасности, узнал о долге, длинною в год, только сейчас? Неразрешимые вопросы родили на лбу Полицая профессиональную складку. С подозрением взглянув на отца, он щелкнул костяшками пальцев и размял плечи, как будто готовился к выходу на ринг.
Гипсовое изваяние в очках не шелохнулось:
– Пол, ты меня понял?
– спросил Илья Павлович.
– Ясно, - ответил Полицай, прищурив глаза.
– Тряхни его сегодня же.
– Папина рука опустилась, чтобы открыть ящик стола. Через мгновение перед Полицаем появилась пачка сотенных рублей: - Он стоит не больше десяти тысяч, - продолжал Романов старший, имея в виду Вадика Полоцкого и рубли.
– Получишь восемь, если баксы вернутся...
– Пачка сотенных упала обратно в ящик.
– Сначала присмотрись, почем хата. Может, закроется хатой. Ежели ему вообще нечем закрыться, делай, что считаешь нужным. Вечером я от тебя слышу, что проблемы Полоцкого больше не существует.
– Ее уже не существует.
Илья Павлович спокойно кивнул, снял очки в золотой оправе и помассировал переносицу:
– Теперь повтори, Пол все, что я сейчас сказал.
– Не понял?
– Повтори, Пол, все, что я только что сказал, - медленно произнес отец.
– Короче, Вадим Полоцкий, блн, пригрел тридцать кусков, нах. Не закрывается - откручиваем чайник, блн, - начал Полицай и толково воспроизвел сценарий задания.
3
Легкие хлопья снега кружили по ту сторону окна. В квартире было так тихо, что Вадим обомлел. Он только что продрал глаза после полноценного сна, лежал на двуспальной кровати и пытался сообразить, где в данный момент находится Настя: в ванной или на кухне. Однако чем дольше он соображал, тем загадочнее становилось: ни единого шороха, свидетельствовавшего о том, что в доме, кроме него, кто-то есть, он не расслышал.
Как в вакууме.
– Настя?
– позвал Вадим.
Полнейшее безмолвие.
– Ты где?
– Он поднялся с постели.
– Слышь?
Тишина. Вадик лениво поплелся на кухню, открыл форточку, затем заглянул в ванную комнату и вернулся к дивану. На журнальном столике стояла коробочка. Он открыл ее и пожал плечами: контактные линзы девушки были на месте. Как она их оставила?
– О, ля-ля!
– Он быстро осмотрелся.
Сумки в комнате не было.
Он трижды обошел квартиру в надежде ее найти, но... сумарь исчез.
– Что ж ты, любовь моя?
– пробубнил Вадим в пустоту.
– Почему ты взяла деньги? Они же наши. Твои и мои...
Он автоматически потянулся к телефону.
«Позвонить ей? Допустим. А с чего начнем?»
«Где деньги, Настя? Зачем ты взяла деньги?» - как-то не полюбовно, нехорошо. Лучше так: «Я угораю от твоих приколов, подснежник. Шутка удалась. А теперь поехали в Италию».
..."Сицилия, Палермо, Рим - после слякоти Питера - настоящий рай", - как выразился папа, выдавая ему капусту на медовый месяц. Тридцать тонн баксов! Хороший папа: "Семья строится не на песке, сынок", - и бах!
– тридцать косых в хозяйственную сумку: "Бери, Вадик, гульни с Настей в Италии. Извини, что мелкими".
«Да что уж. Мелкими, так мелкими».
– Вадим улыбнулся. Он не ожидал от батона такого внимания к своей личной жизни.
Вероятно, Настя решила его разыграть.
«Ну, разумеется!» - Счастливая улыбка молодожена продолжала освещать лицо Вадима, когда он взял, наконец, телефонную трубку и набрал номер невесты.
– Алло?
– ответил на проводе незнакомый женский голос.
– Маргарита Серафимовна?
– не понял Вадик.
– Вы ошиблись.
– Простите.
Он повторно набрал номер Насти. Ответить ему могли лишь три человека: сама Настя, ее мать Маргарита Серафимовна или отец Олег Михалыч. Впрочем, родители, скорее всего, работают.
– Алло?
– услышал Вадим все тот же голос.
– Доброе утро, - поздоровался он.
– Я что, опять ошибся?
– Какой вы номер набрали?
– Двести пятьдесят один - семьдесят четыре - тридцать шесть.
– Номер тот, - сказала женщина.
– Но здесь нет того, кого вы ищите.
– Как? Что значит, нет?
– Вот так, то и значит.
– А Настя?
– Молодой человек!
– Судя по интонации у собеседницы терпение было на исходе.
– Я вам повторяю...
– У Вадима с терпением было не лучше: - Э, блин!
– Он сменил интонацию: - Прикололись, и будет. Сейчас же дайте мне Настю! Кто вы вообще такая?