Время скидок в Аду
Шрифт:
Затем я понимал, что отвлекся, и старался снова задуматься о том, как мне выжить.
В действительности у меня был лишь один вариант побега. Судя по словам двух убитых мной стражей, солдаты Нилока искали меня повсюду от Аваддона и выше, потому что знали от грязечеловека из Мастемы, захватившего мой подъемник, как плохо я отреагировал на Уровни Наказания в тот раз — так плохо, что он вышвырнул меня к Блоку и его товарищам, сжевавшим мою руку. Возможно, именно Элигор передал эту информацию Комиссару, чтобы еще немного помучить меня и поразвлечься перед тем, как интракуб в моем мозгу перестанет работать. Но думать о том, дурачит меня Элигор или нет, было бесполезно. Важно было то, что Нилок и его ребята считают, будто сумели вычислить меня, так что моей единственной надеждой было удивить их. Если они считали, что я никак не смогу выжить на Уровнях Наказания, что ж, туда
«Отличное приключение, — думал я, — с каждой минутой все интереснее и интереснее».
Не поймите меня неправильно. Я попросил подъемник отправить меня вниз не в Приемную Сатаны или вроде того, а всего лишь на несколько уровней ниже Аваддона. Затем я уже мог бы попасть на уровень с Мостом Нерона. В конце концов, я все же побывал намногониже, когда прочувствовал на себе Уровни Наказания, и выбрался более-менее целым.
Правда, мне следовало подумать о том, что в тот раз, когда я спустился на Уровни Наказаний и сбежал, в моей голове не было демонической метки в виде интракуба. Думаю, было бы преувеличением сказать, что, добравшись до Зудящей Культи, несколькими уровнями выше Аваддона, я поразился пылающей боли в моей голове — по натуре я пессимист и, в конце концов, находился в Аду, но я действительно поразился тому, насколько сильной была эта боль. Чем ниже я опускался, тем больше она росла. К тому моменту, когда я добрался до самого Аваддона, нахождение в котором перенес вполне легко, казалось, будто в моем мозжечке делает зарядку раскаленный докрасна робот-тарантул, отчего я дергался, как марионетка, чьи веревочки застряли в пасти газонокосилки.
Как я говорил, можно было догадаться, что в этот раз все будет по-другому, но попытки каждого встречного разрубить меня на кусочки или замучить до смерти — все это слегка отвлекало. И теперь передо мной стояла новая проблема: я не мог пока что выбраться из подъемника, потому что войска Нилока проверяли станции до самого Аваддона. Но с каждой секундой внутри кабины мне становилось все более и более ясно, что моя голова вскоре разорвется на части пылающими нервами и липкими кусочками мозга.
Спускаясь все ниже, я чувствовал, как мои конечности дергаются, а нервы сгорают дотла, но я продолжал напевать мелодии из мультиков, просто чтобы не думать о том, какая боль пожирала меня, но песенка из «Человека-Паука» помогала еще меньше, чем мотив из «Флинтстоунов», от чего мне казалось, что я так и не доберусь до «Медвежонка Йоги». Я по-прежнему пребывал в отчаянных мучениях, когда подъемник проехал остановку в Аваддоне, и я с трудом выдохнул название следующего уровня. Когда кабина остановилась и дверь открылась, я поковылял к маленькой пустынной станции Серых Лесов и затем в город за станцией. Только города там не было.
В тот самый момент мне было трудно сконцентрироваться, особенно когда что-то внутри моей головы жевало мои нервные окончания, но чуть позже я понял, что оказался в одном из мест, о котором раньше читал — не в брошюрке Camp Zion, [78] а у самого Данте. (Для расширения кругозора мы читали «Ад», [79] хотя в основном там все придумано. Что удивительно, старина Данте все-таки был прав кое в чем, включая идею вертикального устройства Ада.) Если вы тоже читали его, то, может быть, помните про «Одичалый лес» или, говоря прямо, Лес самоубийц. [80] Именно в нем я и оказался. Здание подъемника здесь напоминало отдаленную станцию пригородного поезда, такое маленькое местечко, где и пассажиров достаточно не наберется.
78
Скорее всего, Бобби упоминает американскую религиозную организацию из штата Висконсин, основанную в 1946 году, которая устраивает молодежные религиозные лагеря и встречи на открытом воздухе.
79
Первая часть «Божественной комедии» Данте.
80
Согласно
Не только станция была пуста: снаружи я увидел нечто вроде платформы, которая оказалась всего лишь краем здания, а затем… ничего. Не в буквальном смысле ничего — хотя, думаю, в Аду и такое возможно, — но ничего напоминающего адскую цивилизацию. Вдаль до самого горизонта простирались леса, которые, как я сказал, были серыми, густые и сырые леса, в которых теснились дуб, ольха и другие старинные европейские деревья, плотно заросшие мхом. Сквозь туман кое-где проглядывала земля, покрытая травой такого темно-зеленого цвета, что она казалась почти черной.
Хорошей новостью было то, что я был всего на один уровень ниже Аваддона. Плохая новость: я был всего на один уровень ниже Аваддона, на котором меня ищут Комиссар, его церберы и стражи, и если они затеяли тщательные поиски, то могут забраться и сюда тоже. И тогда я попадусь в отвратительные дрожащие лапы Нилока.
Нет, понял я, если меня поймают, то крабовая граната Элигора взорвется посреди моей головы, и моей следующей разумной мыслью будет: «Вот черт, я же в Адском зале переселения душ, и все на меня пялятся».И после этого начнется настоящаяболь. Элигор удержался и не уничтожил меня окончательно, потому что я ему нужен, но большие шишки Ада не будут так добры ко мне. Все это затеяли специально, чтобы подвергнуть меня дальнейшим мучениям — вечным мучениям.
Так что я совершил единственный возможный на тот момент шаг. Я подтянул свои штанишки и направился в Лес самоубийц.
Даже если бы он располагался прямо в центре милого университетского городка, в пяти минутах ходьбы от важных учебных заведений и модных улочек для прогулок с собаками, этот лес был бы ужасным, отвратительным местом. А если учесть, где он находился на самом деле, то тут и самый успешный агент по недвижимости не нашел бы подходящих слов. Серые Леса понемногу превращались в болото, топкая земля хлюпала под ногами, а из-за пелены густого тумана было трудно понять, где вы находитесь и проходили ли вы уже по этой самой тропе. Но я знал, что путь на следующий уровень должен быть где-то на окраине, и это знание немного облегчало мои поиски.
Теоретически мне надо было лишь держать станцию подъемника в качестве ориентира позади, и тогда я шел бы вперед через этот уровень по радиальной оси. Проблема заключалась в том, что, отойдя от станционной башни на сотню шагов, я уже не мог различить ее в окружавшей меня темноте. Я не шучу. Эта гигантская башня высотой с Эмпайр-стейт-билдинг [81] упиралась в свод своего уровня и уже скрылась из виду в густом тумане. Мне оставалось лишь пытаться не сходить с выбранного направления, ориентируясь на предмет, который быловидно, двигаться вперед относительного него и снова выбирать цель примерно в той же стороне. Очень результативно ивесело, особенно когда тебя окружает топкая серая пустота голых деревьев и смертельная трясина. Когда на моем пути появились самоубийцы, стало только хуже.
81
102-этажный небоскреб, построенный в 1930–1931 гг. в Нью-Йорке на Пятой авеню. Считался самым высоким сооружением в мире до возведения в 1971 году первой башни Всемирного торгового центра (Башни-близнецы).
В «Аду», написанном в те времена, когда, согласно Церкви и другим влиятельным органам, самоубийство считалось греховным способом покинуть этот мир, именно Одичалый лес был тем местом, куда души суицидников попадали после смерти — они навеки заточались в стволы деревьев. «Навсегда застрять внутри дерева, — скажете вы, — хм, это не так уж плохо». Данте описывает, что по лесу летают гарпии, существа, похожие на сов с женской грудью, что звучит не так уж пугающе, а просто странно. Но гарпии отрывали от деревьев целые ветви, что, по-видимому, было действительно больно, и деревья-самоубийцы постоянно стонали. В общем и целом жуткая картина. Мой вам поклон, господин Алигьери. Но если бы в настоящих адских Лесах каждое дерево получило возможность выбирать, думаю, они единогласно бы переселились в версию Данте, которая казалась просто веселой возней по сравнению с их реальностью.