Время собирать камни
Шрифт:
Под свист пуль и разрывы снарядов закричали первые раненые, и упали убитые. Среди них был и сраженный наповал снайпером командир батальона майор Ганс Веллер. Любой, кто начинал размахивать руками и отдавать команды, тут же получал пулю от невидимого, а потому такого страшного стрелка.
Отстреливаясь, баварцы беспорядочно начали отступать по Венденскому шоссе обратно в сторону Риги, потеряв к тому времени боле половины личного состава, и почти всех офицеров и унтеров. А победители, в ожидании попытки немецкого командования "завалить их мясом", тут же начали готовить себе на разъезде оборонительную позицию. И хотя штаб армии перестал
Получив донесение о выбитых из поселка Аушлигатне баварцах и уничтоженном бронепоезде, командующий 11-м корпусом, посчитав утрату связи с командованием временным явлением, приказал к полудню силами 14-й баварской и 19-й резервной дивизии, при поддержке корпусной и дивизионной артиллерии, очистить разъезд от русских, и до наступления темноты взять Венден.
Решение было в любом смысле самоубийственным, ибо наступать немецким солдатам требовалось три-четыре километра по открытой местности на позиции хорошо окопавшегося противника, вооруженного артиллерией и большим количеством скорострельного оружия. И все это по щиколотку в липкой жидкой грязи.
Исполняя приказ командующего корпусом, 19-я резервная дивизия, начала движение на север, вдоль дороги на Сигулду, открывая фронт в районе Сунцель — Лембург, и оставляя незаполненный войсками разрыв между своим правым флангом, и левым флангом 2-й гвардейской дивизии.
Пролог драматической для германских войск Рижской операции закончился. Дальше началось ее первое действие, не менее трагическое и кровавое.
Я внимательно прочитал письма, переданные мне гауптманом Мюллером. Они были напечатаны на белом листе очень качественной бумаги каким-то неизвестным мне способом, отдаленно похожим на типографский.
Первое письмо было от адмирала Ларионова. Написано оно было по-немецки. В довольно вежливых выражениях командующий русской эскадрой сообщал мне, что он считает продолжение вооруженного противостояния между Россией и Германией преступлением перед русским и германским народом. И чем быстрее это противостояние закончится, тем будет лучше для обоих наших держав. При этом, адмирал Ларионов сообщил, что у Германской империи нет никаких шансов добиться победы на Востоке. А, следовательно, прекратив в самое ближайшее время военные действия, Германия получает шанс заключить мирный договор на вполне приемлемых для нее условиях.
А вот продолжение войны лишь продлит кровопролитие, и условия, которые предложат победители Рейху, будут уже совсем другие. В конверт была вложена распечатка мирного договора со странами Антанты, заключенного 28 июля 1919 года в Версале. Я прочитал текст этого, позорного — не могу найти других слов — договора, и мне стало нехорошо.
Германию объявили во всех смертных грехах, а меня назвали военным преступником, которого следовало судить международным судом. Какая наглость! Саму Германию обкорнали со всех сторон, отобрав у нее Эльзас и Лотарингию, Бельгия оттяпала от нас округ Эйпен-Мальмеди, Польша — Позен, часть Померании и Западной Пруссии. Данциг объявлялся "вольным городом", а Мемельланд передавался в управление держав-победительниц. Вопрос о государственной принадлежности Шлезвига, южной части Восточной Пруссии и Верхней Силезии должен быть решен плебисцитом.
Саар переходил на 15 лет под правление победителей, а после его дальнейшая судьба решалась плебисцитом. Угольные шахты Саара передавались в собственность Франции. По договору Германия признавала независимость Австрии, которую победители тоже расчленили на части, как мясник свиную тушу, а также признавала полную независимость Польши и Чехословакии. Вся германская часть левого берега Рейна и полоса правого берега шириной в 50 км объявлялась демилитаризованной зоной. В качестве гарантии соблюдения Германией этого договора выдвигалось условие временной оккупации части территории бассейна реки Рейн союзными войсками в течение 15 лет. Какой ужас!
После всего этого я уже без особого волнения прочитал о том, что Германия теряла все свои колонии в Африке и на Тихом океане.
А вот о том, что мою несчастную страну полностью разоружили, я спокойно прочитать не смог. Ее вооруженные силы не должны были превышать ста тысяч человек, обязательная военная служба отменялась, боевые корабли передавались победителям, а самой Германии запрещалось строить крупные корабли и подводные лодки.
Германии запрещалось иметь боевую авиацию и танки. Так же Германия обязывалась возмещать в форме репараций все убытки, понесенные правительствами и отдельными гражданами стран Антанты в ходе боевых действий. Мой бедная Германия попадала в кабалу этих Шейлоков, которые на протяжение десятков лет сосали бы из нее кровь, как ненасытные пиявки.
Правда, в этом договоре нет ни слова о России. Я потом спросил у русского связиста Антона об этом. Он сказал, что Советская Россия Версальский договор не подписывала, а вожди большевиков крайне негативно отзывались о нем. Например, Ленин сказал: "Это неслыханный, грабительский мир, который десятки миллионов людей, и в том числе самых цивилизованных, ставит в положение рабов. Это не мир, а условия, продиктованные разбойниками с ножом в руках беззащитной жертве". После этого я почувствовал даже некоторое уважение к русским вождям.
Антон добавил так же, что в 1922 году в Рапалло, что неподалеку от Генуи, советская делегация, возглавляемая их народным комиссаром Георгием Чичериным, и германская, возглавляемая министром иностранных дел Вальтером Ратенау, подписали договор. В нем Россия отказалась от своего права потребовать репарации от побежденной Германии, и фактически прорвала экономическую и дипломатическую блокаду моей страны.
Вальтер Ратенау… А ведь я его знаю. Весьма толковый служака, он неплохо потрудился, переводя германскую экономику на военные рельсы, при этом, утверждая, что война с Россией — это большая ошибка. Надо запомнить эту фамилию.
Получалось, что с Россией, действительно, надо было срочно заключать мирный договор. Иначе Антанта, как и в их прошлом, снова превратит немцев рабов. Тут адмирал Ларионов полностью прав. Во всяком случае, в его письме нет ни слова о том, что к Германии будут предъявлены какие-либо территориальные претензии.
Второе письмо было от главы советского правительства Иосифа Сталина. Со слов гауптмана Мюллера, он родился в семье сапожника, учился, но недоучился в семинарии, а потом подался в революционеры. Говорят, что он даже участвовал в вооруженных грабежах, именуемых левыми "экспроприациями". Весьма своеобразная личность.