Время Теней
Шрифт:
— Я недовольна тобой, — заявление Тьмы заставило самодовольную улыбку Герусет потухнуть. — Учись выбирать противников. Ты нападешь на всех подряд.
— Хочешь сказать, надо было отпустить Финиста к антам, Сейлан к лашурам и прослыть подставляющей жопу всем подряд угодливой сукой? — Герусет дерзила Воплощению без всякого страха, столь велико было расстройство.
— Нет. Анты ненавидят меня, а лашуры давно меня предали, поэтому должны получить по заслугам. Ты зря враждуешь с Шинозом. Он под моим покровительством. Полетишь против них — и никто тебя не воскресит больше.
— Плохо ты их контролируешь, раз они не развернулись назад, когда Лашур вознёсся, — Герусет откинулась на спинку трона. — Шинозиты слишком неуправляемые, а их грязь скоро заструится по всему миру. Кроме того, мои подданные разомнут мышцы, а то они совсем так закостенеют под землёй. И наконец — разве всезнающая Тьма покровительствует только сумасшедшим инвалидам?
— Я выскажу свои претензии им тоже. Кроме меня никто не идеален, а ты отказался становиться мною. В конце концов, тебе ведь не важно, совершенен ты или нет, если все окружающие будут воспринимать тебя таким? Для тебя это главное, прогнившая в гордыне сволочь, — Намира оскорбляла в ответ свою служительницу, не повышая спокойного голоса.
— Не надо угрожать мне, — Герусет тоже старалась сохранять самообладание. — Если я не погибну, то и воскрешать меня не потребуется. а нанеся удар я получу возможность искоренять Свет по всему югу материка! Разве не в твоих планах это?
— Что такое Свет, по-твоему? — Намира устало села перед троном.
— Свет — это то, что несёт Мирдал, чем обманывался годами Харадол и то, чему Инанна умело подставляет подхвостье, — хмыкнула Герусет. — Но мы же говорим о Шинозе, а не о Свете? Что тебе до них, у этих слуг даже передних лап нет!
— Ты не понимаешь, с чем борешься. А шинозиты понимают. К сожалению, это всё, что умещается в их мозгах, поэтому их польза для меня ограничена. Свет может быть красным или фиолетовым, солнечным или лунным. Тепло и радиация — тоже свет. Я — это отсутствие любого света, чистота. Ты со мной, лишь когда отрицаешь всё остальное, что бы не существовало или не существовало. Я против навов не потому, что они уничтожают твой мир, явь. Уничтожая явь, они возвращают её материал в навь, свой мир, продолжая круговорот насилия. Навь — тоже Свет определённого рода.
— Я пока не твоё Воплощение, и становиться им не собираюсь. Уничтожить навов — и некому будет явь в навь тянуть, уничтожить Шиноз — значит укрепить мою власть и силу многолапых драконов, — Герусет поднялась со своего трона. — Я получил твоё предупреждение и приму меры.
— Ты боишься окончательной смерти, и это единственная твоя мотивация, — Намира тоже встала. — Мне достаточно уничтожить весь мир, кроме твоих владений. Это лучше, чем ничего, не так ли? Как и для тебя власть над всем оставшимся миром — лучше, чем ничего. Хочешь, я сделаю так, чтобы воскрешать тебя больше никогда не понадобилось? Моя воля сильнее всего остального мира. Никто из тех, кто слабее меня, не сможет причинить тебе вред за твою работу и твои жертвы.
— Чего ты от меня хочешь? — вдруг оскалилась Герусет. — Сделать моё царство своим, как Арма когда-то возводила башню-тюрьму для тех, кто не стал её верными слугами? Тогда я лучше заключу договор с Кроносом, он уж не слабее тебя!
Намира помолчала секунду, а потом расплылась чернильной кляксой, из которой проявился белый дымящийся череп Воплощения Мрака.
— Ты не понимаешь не только того, с чем борешься, но и кому служишь. Потому что ты служишь лишь самому себе.
— Это разве не то, что вы добиваетесь от драконов? Служить вам, но думать, будто служим самим себе!
— Я здесь один. Кроме меня и нет никого, всё остальное уничтожимо. Всё остальное — страх того, что мной не является. Если что-то существует, значит, мне эта игра ещё не надоела. Поэтому не надоедай мне, Герусет Аменемхат.
— Не собираюсь больше отвлекать тебя, вас и всех, — Герусет наклонил голову, издевательски поклонившись. — У меня ещё много дел.
— Когда я перестану думать тебя в существование, твои дела кончатся и о тебе больше никто не вспомнит, безымянный кусок дерьма. Не знаю тебя, предатель, — Кронос задымил сильнее, исполняясь гадким фосфорицирующим дымом вместе с чёрным бассейном. В зале сразу стало призрачно-светло, жарко и гадко. Герусет развернулась и вышла, не собираясь возвращаться. Восседать, верша судьбы народов, можно и в другом помещении.
* * *
Арвела не слишком удивило поведение Герусет. Обрывочных сведений ему хватило, чтобы составить полную картину: Шиноз прокопался до Иркаллы, потерпел поражение в первой битве и теперь Герусет стремилась нанести ответный удар, не только отведя угрозу, но и расширив свои владения. Единственное, что его удивило — действовать она решила не одна.
— Арла тоже не любит Шиноз, а лишняя помощь нам не помешает, — Радина, к которой пришли Арвел и Жардея, как раз перебирала личный запас энергомагических ружей. — Подставим их под удар и сами понесём меньше потерь.
— Вы именно поэтому сами идёте на передовую, а не отправляете командовать гебур — тех, в чьих это обязанностях? — Арвел саркастически уточнил.
— Мы воюем с шинозитами, а не с людьми или нашаранми. Это ублюдки, которые признают над собой лишь право сильного. Кто их изобьёт собственными когтями, тот им и господин. А мне нужно, чтобы они слушались меня, а не гебур.
— Тебе нужно? — Жардея оказалась прозорливее Арвела, углядев в словах матери скрытый смысл. Радина же оскалилась довольно.
— Конечно. Герусет разберётся с Шинозом, а я — с Герусет. Всё равно эта идиотка своими действиями скоро нас всех погубит. Она нападает на собственную страну — на Нашар — отправив антам трупы Сейлан и Финиста, принесённых в жертву Тьме после попытки их побега. Герусет знает, что антам проще напасть на надземелье, оно ближе.
— Это же предательство, да ещё и идиотское… — заразилась Жардея материнской точкой зрения. — Но зачем это Герусет?
— К чему было начинать ещё и войну с антами? — удивился Арвел. — У нас и так полно врагов!