Время выбирать
Шрифт:
— Ну что, Джудит, нужно ли мне еще продолжать? Или ты сама мне все расскажешь?
Она посмотрела на свои пальцы. Как ответить, что сказать? Теперь уже не было никакой возможности увильнуть, и Роберт прекрасно знал это.
Наконец он первым нарушил воцарившуюся тишину.
— Не волнуйся, Джуди, я вовсе не собираюсь отнимать у тебя Томаса. Я совсем не этого хочу.
— Чего же тогда?
— Лишь знать, что у меня есть от тебя ребенок. Лишь иметь возможность заботиться о нем.
— Что ж, давай, заботься, если так хочешь, —
— Розалин, — подсказал Роберт. — Ее зовут Розалин.
— Хорошо, Розалин. Она такая утонченная, интеллигентная, что будет с ней, когда она узнает, что ты отец Томаса? Ты думал об этом? Или ты хочешь держать все это в тайне и быть одним из тех, кто без видимых на то причин занимается благотворительностью?
— Если бы я хотел быть именно таким, как ты говоришь, то я бы не сидел здесь, рядом с тобой, и не тащил бы из тебя клещами правду. Я бы не рискнул находиться в столь романтичном месте с красивой женщиной. И мог бы, как ты уже совершенно правильно заметила, всего лишь время от времени выписывать тебе чеки. И никто бы не узнал о нашей тайне.
— Так чего же ты хочешь?
— Господи, неужели ты до сих пор не догадалась? — Роберт вздохнул. — Прежде всего, я начну с того, что все расскажу Розалин. Она должна все знать.
— А если твоя невеста разорвет помолвку?
— Ну, в общем-то, этого и следует ожидать.
— А тебя, кажется, это не волнует?
— Как видишь.
— Потрясающе!
— Розалин — хорошая девушка. Но она продукт своего воспитания. Понимаешь, она единственный ребенок в консервативной семье. А я не такой идиот, чтобы не понимать, что ее уже не переделаешь. Она не сможет жить с мужчиной, у которого есть внебрачный сын.
— Даже если этот ребенок живет в другом конце страны и не собирается появляться в ее жизни?
Она пыталась ухватиться за последнюю соломинку, и он знал это. Отодвинув свой салат, Роберт вопросительно посмотрел на Джудит.
— Не по мне быть просто формальным отцом Томаса. Вот почему я здесь.
— Ты хочешь перебраться в Бричстоун?
— Нет. Я думаю, ты останешься здесь. Ну, если и не в самом Гринхилле, то, по крайней мере, где-нибудь в округе.
— Изменить свою жизнь, дабы угодить тебе? Ты это имеешь в виду? — она не скрывала своего презрения. — А я-то, дура, думала, что ты изменился! Но нисколечко. Ты такой же эгоист, каким был десять лет назад!
— Я собираюсь все рассказать своему сыну. — Роберт сделал паузу. — Хочу, чтобы он знал, что я не просто друг семьи. Я хочу, чтобы он знал, его отец — я, а не какой-то мифический персонаж.
Джудит в ярости скомкала и бросила на стол салфетку. Затем быстро встала из-за стола и с грохотом отодвинула стул.
— Мне не хотелось этого делать. Но я не собираюсь здесь спокойно сидеть и выслушивать твои бредни! Ты не учитываешь мои интересы, Роберт. Даже не интересуешься, хочу ли этого я!
— Если ты будешь продолжать кричать, мы ни о чем не договоримся.
— А чего ты хотел, когда одиннадцать лет назад бросил меня?
— Господи, тебе же в то время стукнуло только семнадцать! У меня не было выбора.
— А ты еще имел наглость утверждать, что не собираешься играть моими чувствами! — Джудит горько усмехнулась, а затем громко, на весь зал, добавила: — А не это ли ты делал, когда трахался со мной? Что, забыл? Да?
К своему удивлению, она отметила, что непробиваемый Роберт заметно сдал свои позиции.
— Не говори так, — невнятно пробормотал он, отводя глаза.
— Почему же, до-октор? — заорала Джудит на весь ресторан. — Это очень подходит к тому, чем мы с тобой занимались! А, понимаю! Ты предпочитаешь это называть по-научному, то есть совокуплялся, да?
— Перестань сейчас же! Во-первых, здесь же люди, а во-вторых, ты же знаешь, что нас связывал не только секс.
— Неужели? Давай, Роб, я слушаю тебя, затаив дыхание. Так что же ты скажешь?
— Сядь и не устраивай спектакль, — тихо приказал Роберт.
Изменившаяся Джудит никогда бы не устроила такую сцену в подобном месте, но слова Роберта разбудили в ней незабытую обиду. Так что ему придется потерпеть.
— А как тебе вот это? — Она вылила из своего бокала вино прямо ему в салат. Затем плеснула остатки прямо в лицо, с радостью наблюдая за тем, как по его белой накрахмаленной рубашке ползут красные потеки.
В наступившей тишине, когда все зрители, затаив дыхание, следили за развязкой этого странного шоу, Джудит взяла свою сумочку и быстрым шагом направилась к выходу.
7
Она выскочила на улицу и пошла по тропинке между освещенных кустов сирени и акации. Роберт наконец-то пришел в себя, бросил на стол несколько бумажек и, пробормотав что-то невнятное официанту, побежал за Джудит.
Догнав ее возле старого вяза, он схватил ее за руку, резко развернул к себе.
— Ты с ума сошла!
— Не груби мне, скотина! — Она пыталась вырвать свою руку, но он ее крепко держал. — Отстань от меня! — Джудит резко дернула головой, и золотая сережка в ее ушах блеснула среди черных как смоль волос.
Роберт перестал кипятиться и сменил гнев на милость.
— Я сейчас обниму тебя и облапаю твою задницу.
— Только попробуй, и ты будешь благодарить Бога за то, что у тебя уже есть ребенок, потому что у тебя их больше не будет!
Угрозы такого рода обычно действуют на мужчин как ледяной душ, но в данном случае это произвело обратный эффект. Ощущая в своих руках Джудит такой горячей, такой темпераментной, он совсем лишился рассудка. Роберт почувствовал приток крови ко всем частям тела и понял, что им правит какое-то первородное животное чувство, с которым он не в силах совладать.