Время выбора (Защитник - 4)
Шрифт:
Он выбросил окурок в окно и обнял Рози.
– Наверное, ты права...
* * *
Группе Стила разрешили разместиться в комнате рядом с палатой, где лежала Анна. От ее палаты их отделяла стеклянная перегородка. Через такую перегородку Лютер когда-то наблюдал за появлением на свет своих детей.
У Анны Комачо детей не было. Бывший муж находился где-то на тихоокеанском побережье, и когда Кларк связался с ним по телефону и сообщил о произошедшем несчастье, тот грубо ответил, что занят и вообще ему плевать на то, что случилось с Анной. Петровски чуть не поломал трубку, хрястнув нею о рычаг аппарата.
–
Стил обвел взглядом своих подчиненных. Кларк курил. Рэнди выглядел как никогда уставшим - наверное, сказалось психологическое напряжение. Том сжимал и разжимал кулаки. Билл Раннингдир ходил из угла в угол.
– Билл и я улетаем сегодня вечером в Чикаго, - объявил Лютер. - Мистер Серилья отдал приказ, и нас доставят в город, не привлекая лишнего внимания. Если кто-то будет нами интересоваться, отвечайте, что мы бегаем по городу и ищем тех, кто напал на Анну. Это версия для всех, кто бы ни спрашивал - в том числе для полиции и эфбээровцев, особенно, если будут звонки из Чикаго. Принимая во внимание, что Тим Кьелстрем, заместитель Серильи, оказался предателем, мы не можем полагаться на кристальную честность всех сотрудников ФБР. Я уверен, что и сейчас среди наших есть подсадная утка, иначе им не удалось бы проделать такое с Комачо...
– Шеф?
Стил взглянул на Петровски.
– Да, Кларк.
– А что если вы не найдете никакого криминала на Костигена в Чикаго?
В самом начале Лютер держал в секрете подробности задачи, поставленной перед спецгруппой. Ее первым этапом было найти и установить контакт с руководителем подпольного движения "Патриотов" - Дэвидом Холденом, затем убедить его стать союзником директора ФБР Серильи и президента для координации действий против ФОСА. Этот этап был завершен. Теперь они работали над вторым: действуя самостоятельно и при содействии "Патриотов", предстояло уничтожить "Фронт" в Метроу, который террористы считали своим главным плацдармом для свержения правительства США.
Позже, когда Стил убедился в преданности всех членов своей группы, он посвятил их в эти планы. В том числе и Анну Комачо. Директор Серилья пообещал, что она будет переведена в военный госпиталь, где будет постоянно находиться под надежной охраной и наблюдением, чтобы никто не подслушал информацию, которую она могла бы выдать в бессознательном состоянии.
Лютер попытался ответить на вопрос Петровски:
– Нам ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Костиген победил на выборах, так? Но не можем же мы его арестовать сейчас на основании лишь косвенных улик. Если мы ничего не накопаем на него в Чикаго, то плохи наши дела. Это значит, что нам нужно расшибиться в лепешку, но найти на него криминал.
В коридоре за дверью раздались шаги, он быстро сунул руку под пиджак и положил ладонь на рукоятку пистолета.
Дверь резко распахнулась, и в комнату вошел тот, кого он считал хуже любого врага, - Ральф Камински, заместитель начальника городской полиции Метроу.
– Встречайте мудака, - прошептал Кларк.
Стил встал из-за стола, за которым сидел.
Камински сопровождали два спецназовца. Он использовал спецназовцев из отряда О'Брайена в качестве своих личных телохранителей. Словно почетный караул.
– Мистер Камински, - кивнул Лютер, не протягивая руки и не улыбнувшись.
– Вот что я тебя хочу сразу спросить, Стил, - угрожающе проговорил тот. - Чем это занимаются твои люди, что их поливают кислотой? А?
Лютер увидел, как напряглось лицо Петровски, и спросил:
– Что вы имеете в виду?
– Это была месть всем вам, или ее хотели убрать с дороги за что-то другое?
– Месть всем нам. Вы же, наверное, знаете, что сказал по радио тот клоун.
– Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ФОСА стал бы звонить Пэрришу, этому консервативному выродку, и брать на себя ответственность за то, что случилось? Ты, наверное, принимаешь меня за идиота...
Стил не смог сдержаться. Видимо, сказалось напряжение. Он вспомнил забинтованные лицо и руки Анны, подсоединенные к ней трубки, и ему захотелось заплакать. Но он не мог себе это позволить перед мужчинами. Поэтому Лютер расхохотался.
– В чем дело? - рявкнул Камински.
– Я засмеялся, потому что вы попали прямо в точку. Бандиты из "Фронта" могли бы подойти к вам и укусить прямо за задницу, но и тогда вы бы не поверили, что это сделали они. Вместо этого вы наказываете законопослушных граждан, которые пытаются защититься от преступников. Да, я думаю, что вы идиот. Жалко полицейских, которые служат под вашим руководством... Но ничего, мы найдем тех, кто обезобразил Анну Комачо. Если мы сможем их арестовать по федеральным обвинениям - а площадь, где было совершено преступление, является федеральной собственностью - то сделаем это сами. Если не удастся получить федеральный ордер на арест, то передадим преступников в полицию.
– Что с тобой разговаривать! - зарычал Камински. - Разве ты можешь понять своей тупой черной башкой то, что тебе говорят нормальные белые люди?
Стил ожидал какого-нибудь расового выпада, так как знал, как тот обращается с чернокожими сотрудниками полиции, своими подчиненными.
– Убирайся с глаз моих, Камински, - тихо, но твердо проговорил он. Иначе я своими черными кулаками превращу твою белую задницу в красную отбивную.
Камински что-то прорычал, развернулся и выскочил в коридор.
Лютер посмотрел на руки - они тряслись. Еще несколько секунд - он потерял бы самообладание и врезал бы Камински по роже. А этого не следовало делать.
Он взглянул на своих.
– На время своего отсутствия назначаю заместителем спецагента Петровски. И если Камински будет пытаться получить какую-нибудь информацию обо мне...
Кларк засмеялся.
– Да мы знать не знаем никакого Лютера Стила.
Глава тринадцатая
Все-таки в картинах французских импрессионистов было что-то завораживающее.
– Зачем вы сделали это, мистер Джонсон? - нарушил спокойный ход его мыслей Хэмфри Ходжес. - Разве можно быть таким жестоким?
Конечно, это подделки. Невозможно представить, чтобы у Ходжеса было что-либо ценное.
– О чем вы говорите?
Борзой встал и подошел к шкафу. Книги в нем выглядели оригинальными изданиями, но он тем не менее спросил:
– А эти - настоящие?
– Я говорю о том, что вы могли свести на нет все наши надежды пройти на выборах, а вы меня спрашиваете о каких-то книгах...