Время вьюги (часть первая)
Шрифт:
– На вас напали?
– встревожено осведомился он, едва хозяин закрыл дверь. Наклз тонко улыбнулся:
– Да, меня атаковал чайник с кипятком. Вероломно. Впрочем, я чрезвычайно рад, что вы все-таки не поверили своим глазам и пришли. Боюсь, я подхватил легкую простуду, так что не обессудьте, мне не хотелось усугублять ситуацию. На улице сыро и холодно одновременно. Каллад можно любить уже только за его великолепную погоду, вы не находите?
Рейнгольд несколько неуверенно улыбнулся в ответ. Он очень хорошо помнил, что в Красную ночь Наклз не шутил и даже не пытался изображать веселье, хотя поводов хватало. Вежливая полуулыбка, застывшая тогда на его лице, скорее говорила о хорошем воспитании, чем о добром расположении духа. И было странно, что маг старательно улыбался сейчас, когда дела шли не самым блестящим образом. Да и вообще в роли радушного хозяина он смотрелся более чем странно. Приход весны отмечали в доме Наклза только потому, что свой Дэмонра бы разгребала до следующей весны, а у прочих участников веселья имелись нервные соседи.
– Прошу прощения за беспокойство. Я хотел бы поговорить с вами об одном деле, если можно.
– Ну разумеется, - левой рукой Наклз сделал приглашающий жест в сторону гостиной.
– Только вино вам придется налить себе самому: я не держу слуг.
Рейнгольд снял плащ и бегло огляделся. Чудовище с крылатыми детками, разбитое Дэмонрой в новогоднюю ночь, выкинули, но другого зеркала так и не поставили. Законник неожиданно сообразил, что в пределах видимости вообще нет ни зеркал, ни предметов с зеркальными поверхностями. Окна были занавешены, хотя на улице еще стоял день. Все это, вкупе с нарочитой веселостью Наклза, Рейнгольду очень не понравилось. Исходя из профессионального опыта, он решил, что маг или чего-то боится, или что-то скрывает.
Рейнгольд честно разлил предложенное вино по бокалам, хотя догадывался, что Наклз пить не станет, да ему и самому не слишком хотелось. Однако политес обязывал.
– Итак, - Наклз повертел бокал в левой руке и поставил обратно на стол.
– Что вы хотели обсудить?
– Зимнюю розу, - Рейнгольду было не по себе, сложно сказать из-за утренних событий или из-за атмосферы дома. Ему хотелось покончить с неприятным разговором как можно скорее.
Наклз усмехнулся. Уже более по-человечески:
– Ее многие со мной в последнее время хотят обсудить. В таком случае, я сожалею, что вы потеряли время. Дело в том, что я почти ничего об этом не знаю, - ровно сообщил он, глядя на бокал.
– Почти?
– Почти, - любезно согласился маг.
– Я знаю, что туда втянута Дэмонра, во-первых, что там вертятся большие деньги, во-вторых, и что это гарантированно ничем хорошим не кончится по совокупности первых двух пунктов - в-третьих.
– И все?
– Рейнгольд был более чем разочарован. До слов мага он пребывал в полной уверенности, что уж тому-то Дэмонра все рассказала. Конечно, оставалась вероятность, что Наклз врет, но ему не было особенного смысла этого делать. Рассказав Рейнгольду, маг не рисковал бы ничем.
– Гадаете, вру я или нет? Вообще врать плохо. Но в некоторых ситуациях - необходимо и, стало быть, хорошо. У революционеров и прочей человеческой сволочи это называется "диалектика". Но нет, сейчас я говорю чистую правду. Я сам пытался узнать, во что же ввязалась Дэмонра, и потерпел полный провал. Она не говорит. Как вы понимаете, в случае с ней это точно не "интересничает".
Рейнгольд вздохнул:
– Понимаю. У вас нет больше никаких предположений?
Наклз потер висок и устало прикрыл глаза.
– Ну, если мы пойдем в область предположений... Я почти уверен, что к выращиванию цветочков эта "зимняя роза" никакого отношения не имеет. Я, видите ли, имею счастье знать Дэмонру довольно давно. Она, сколько ее помню, называла черных котов Снежками, белых псов - Чернышами, а мухоловки Немексиддэ - нежными женскими именами. Я всегда списывал это на чисто нордэнский национальный юмор, на мой взгляд, излишне специфичный. Так вот, будьте уверены - вещь, которую она красиво назвала "зимней розой", максимально далека от всякой поэзии.
Рейнгольд не имел счастья знать Дэмонру так долго, но по общим пунктам был согласен. Начать следовало с того, что мягкая, добрая и милая кличка "Рыжик" подходила предельно холодному и замкнутому Наклзу как корове седло. Его можно было с тем же успехом звать "Цветочком". Да и рыжим Наклз был очень относительно: у него были скорее темные волосы с рыжеватым отливом. Во всяком случае, рядом с оранжевой копной Дэмонры похвастаться ярким окрасом маг не мог.
– То есть она вам совсем ничего не говорила? А как же тогда, на вокзале? Я точно слышал, она просила вас поухаживать за ее цветами.
– Я тоже это слышал и удивился куда больше вас. Вы ведь бывали в ее доме. Где вы там видели цветы, кроме как на обоях? Дэмонра не любит цветы и их не выращивает. Кажется, Гребер как-то приволок ей мухоловку Немексиддэ, но она почти сумела убить даже это воистину неубиваемое растение. Я получил мухоловку в самом скорбном виде. Да еще и с тяжелой формой алкоголизма. Вы когда-нибудь видели растение, глушащее спирт? Вот и я пятый год диву даюсь.
Беззаботный тон мага, с которым он обсуждал судьбу некоей мухолвки, с каждой минутой нравился Рейнгольду все меньше. К тому же, ему начало казаться, что по коридору сверху кто-то ходит. Быть этого не могло, потому что маг жил один и, по собственным словам, не держал прислуги. Рейнгольд напряг слух. Тихий звук шагов никуда не исчез.
– Это ветер. Окна наверху открыты, там сейчас сквозняк. Я сам пару раз пугался, - беспечно пояснил маг, поднимая голову.
– Почему вы пришли сегодня? А не вчера или, скажем, послезавтра?
– Потому что меня уже давно грозят убить, а вот попытались - только сегодня. Я думал, тут просто обычные угрозы, но сосулька, едва не упавшая мне на голову с вычищенной крыши, разбила эту иллюзию.
– Понятно, - кивнул Наклз.
– Мне кажется, ваш статус позволяет вам нанять телохранителей.
– А на Дэмонру сосульки падать не будут?
– В Рэде они уже растаяли, я думаю. Но могу с вероятностью, приближающейся к восьмидесяти процентам, пообещать, что в этот раз она из Рэды вернется невредимой. Я такие вещи обычно проверяю сам.
Вот уж в чем, а в профессионализме Наклза Рейнгольд ни мгновения не сомневался. По слухам, этому магу благоволил сам канцлер Рэссэ. У старого греховодника был профессиональный нюх на нужных людей. Подвел он его только однажды, когда по настоянию канцлера проверять рэдские фонари отправили молодого и перспективного полковника Рагнгерд, набедокурившую в столице. После кампании дама стала генералом, но вряд ли исполнилась благодарностью. Наверное, выживи ее старший сын, Рэссэ уже столкнулся бы с серьезными проблемами, но брата Дэмонры застрелили на глупейшей юнкерской дуэли еще в училище. Сама нордэна соблюдала вооруженный нейтралитет. То есть при возможности крыла канцлера по матери, но ни в какие альянсы с его врагами не вступала.