Время вьюги. Трилогия
Шрифт:
– Дэмонре особняк разнесли.
– Да?
– Да. Пойди приложи подорожник!
– Я был очень неправ в формулировках, - не оборачиваясь, сообщил маг.
Магрит, наконец, прорвало:
– В формулировках?! Наклз, ты правда думаешь, я обиделась на формулировку?!
– Я думаю, ты обиделась на старого, уже разок обиженного жизнью дурака, которого могила исправит. Но ты, в общем, в своем праве. Если я извинюсь еще раз, это поправит дело?
– Дело поправит, если ты будешь хотя бы смотреть
– злилась Магрит. Злилась больше на себя, потому что клялась себе молча собрать саквояж и молча уйти, не вступая в дискуссии, и вот до дома дойти не успела, а уже рассочувствовалась и в дискуссию вступила.
Наклз действительно развернулся. Посмотрел ей в глаза:
– Я тоже не вещь. И не абстрактный добрый дядюшка. Я выполняю все функции абстрактного доброго дядюшки - а ты все равно на меня кричишь.
Магрит стиснула зубы:
– Уж поверь мне - с "добрым дядюшкой" мало общего!
– Хорошо, тебе виднее.
– И ты не добрый! Ты никакой! Ни злой, ни добрый, только упрямый как табун ослов!
– Ослы сбиваются в стадо, табун - это про лошадей. Тебе следует больше читать, если ты хочешь хорошо знать язык...
– Это ты хочешь, чтобы я "хорошо знала язык"! Я же для тебя просто корова деревенская, ты меня не выгнал только потому, что я готовлю, да?!
– Не настолько ты хорошо готовишь.
– А с чего такая милость тогда-то?
– взвилась Магрит.
– Ты себя в зеркало видела в день, когда пришла?
Не проживи она с этим человеком три полных месяца, Магрит, несомненно, на такой вопрос бы ударила. Но она знала Наклза не первый день и как-то сумела сообразить, что он не издевается, а защищается в своей манере - очень неуклюже.
– Представь себе, видела!
– Тогда зачем спрашиваешь.
– Это очень подло, жалеть человека не как человека, а как кошку приблудную!
– Хорошо.
Рэдка сжала кулаки, но смолчала. Они прошли в дом, Магрит прикрыла дверь с выбитым витражом, заперлась. Маг тем временем сгрузил Адель на кухне и замешкался там. Видимо, был не в восторге от намечающегося разговора. У Магрит от открывающихся перспектив тоже дух не захватывало, поэтому она поднялась к себе и вытащила саквояж в прихожую.
– Я ухожу. Вот, - зачем-то добавила она, как будто Наклз ее останавливал. Вообще маг стоял в проходе на кухню, чуть склонив голову на бок, и ничего такого не предпринимал. Только снова курил, чего раньше при Магрит почти никогда не делал.
– Куда?
– довольно безэмоционально поинтересовался он сквозь дым.
– К бесам!
– Тебе здешних мало?
– Чересчур много!
"Сейчас он кивнет, снова скажет "хорошо", развернется и уйдет", - подумала Магрит, копошась в застежке саквояжа. Подлая дрянь расстегнулась в самый последний момент, как на зло. И застегиваться обратно решительно не желала.
– Это ты делаешь?
– Что?
– С застежками?
– Нет, это ты делаешь.
– Наклз!
– Магрит, не кричи, пожалуйста. Я пытаюсь подобрать слова для извинения, а у меня было не так много практики.
– Потому что ты на всех плевать хотел!
– Магрит неудачно рванула застежку, и та просто оторвалась наполовину.
– Не совсем поэтому, но неважно. Дать тебе другой чемодан?
– Ага! То есть мне уже можно уезжать?
– А я как-то могу тебе запретить? Уточни, пожалуйста, каким образом, и я попробую.
Магрит плюнула на попытки справиться со своенравным саквояжем и поднялась. Подошла к Наклзу. Внимательно его осмотрела - вел он точно себя так, как будто его подменили, только не злые доппельгангеры, а добрые. Хотя доппельгангера Наклза Магрит несколько раз видела лично и не стала бы говорить, что тот может похвастаться хоть крупицей хорошего. Если сравнивать с утром, маг успел поседеть, обзавестись синими кругами под глазами - что, в общем, необычным не было - и выглядел более забитым что ли. Это Наклз, которого можно было назвать каким угодно - злым, равнодушным, бесчеловечным - но уж точно не забитым.
Маг стоял на удивление спокойно. Даже не спросил: "Налюбовалась?", чего Магрит подсознательно ждала. Ей пришла в голову дурацкая мысль, что, попроси она развернуться вокруг своей оси, он бы и это, наверное, сделал.
Видимо, Наклзу снова жизнь хорошо по лицу залепила.
– Что случилось?
– буркнула Магрит. Ей, по-хорошему, не нужно было этого знать. Зря только воздух сотрясала.
– Случилось то, что ты была права, а я ошибся. Вряд ли такое было в первый раз, конечно.
Не иначе, мир сделал тройное сальто и рухнул в бездны. Магрит во все глаза уставилась на мага.
– Мне очень популярно объяснили, чем живые люди отличаются от мертвых, - продолжил Наклз, глядя в сторону.
– Настолько популярно, что я даже понял. Кажется.
Магрит насторожилась.
– И что ты понял?
Наклз устало вздохнул:
– Да тебя это вряд ли удивит. Просто мертвые мертвы. И вся наша любовь и память разлетается об эту правду, как стакан об стену.
– Не верю. Те, кого мы любили, всегда живут в нашей памяти.
– Мы им не нужны еще в большей степени, чем они нам. В нашей памяти, Магрит, вообще ничего не живет. Хотя что-то там, безусловно, умирает.
– Тогда, может, любить людей надо, пока они живы?
– подсказала Магрит одну очень простую и ясную вещь, которую некоторые излишне умные маги постигали так долго и с такими трудностями.
– Может. У меня всегда были проблемы с жизнеутверждающими выводами, не имеющими доказательств.