Время жестоких чудес
Шрифт:
От волнения Дэну кусок в горло не лез. Он прокашлялся и спросил как можно беззаботнее:
– А риван, это кто такой?
– Дык ты же его видел, – удивленно глянул Норик. – Тот, который на площадке стрелы метал… По этому делу Проди дюже силен.
Сероглазый стрелок и есть риван! Даниэл почувствовал, что камень с грохотом обрушился у него с души. Язык зачесался спросить про Еретиков, но в доме, под священным Знаком…
Он не успел придумать вопрос поприличней. Раздался стук, Норик крикнул «войдите!», дверь распахнулась
– Я риван Полесья, староста по-вашему. – Мужчина неопределенно махнул рукой куда-то в глубь и в даль леса. – Большое поселение примерно там.
– Даниэл Серхо Латтен из Дорноха.
– Далеко забрался от своих мест. – Аурус сел к столу, попробовал всего понемногу, нахваливая хозяйку. Дэн сидел как на иголках, ожидая продолжения, но риван словно забыл о нем.
Наконец Проди поглядел на заскучавшую девочку и посоветовал ей пойти погулять.
– Нам тоже пойти погулять? – с невообразимой смесью ехидства и почтительности осведомился Норик и даже привстал с места.
– Сиди уж, шуткун, – махнул рукой риван. – Без тебя в этом деле не разобраться.
В каком деле?
– В каком деле? – Норик вдруг посерьезнел и стал как будто выше ростом.
– В его деле. Рассказывай, парень.
– Вы ведь воюете с Еретиками? – жадно спросил парень, которого уже распирало. – Или собираетесь воевать? Вы живете совсем близко… Мне надо вернуть… Он был моим другом, а потом попал к Еретикам и… позвал сестру за собой… Понимаете?..
– Не понимаю, но если расскажешь все по порядку, то поймем.
Дэн прикусил губу, красноречием Бог его обделил.
– Ладно… попробую по порядку…
…Странный это был рассказ. Даниэл то забегал вперед, то возвращался к детским играм. Когда он рассказал, что патэ Киош вернулся из леса в ночь исчезновения раненым, Норик крякнул и почесал затылок, а риван откинулся назад и чуть не упал со скамьи.
– Раненым? – прошептал он. Даниэл растерянно замолчал.
– Дальше!
– Раненым… – повторил Дэн. – Ну и я понял, что никто Данику не спасет, кроме меня. И пошел.
– Достойное стремление, – сказал Норик серьезно, но парню отчего-то показалось, что над ним издеваются. Линда цыкнула на дочку, сунувшуюся в дверь. Проди молчал.
– Что с тобой делать, ума не приложу, – пробормотал он наконец с тоской. – Свалились вы на мою голову… Добро! Ночуешь у нас. Завтра Норик отведет тебя к Еретикам. Но лучше бы тебе вернуться…
– Нет!
– Как знаешь. Но должен предупредить – попавшие к Еретикам не возвращаются никогда.
Парень промолчал. Проди встал.
– Из лука умеешь стрелять?
– Ага… то есть да, умею.
– Пошли.
Алек сбежал с крыльца, потрепал по гриве Пегаса. Застоявшийся жеребец толкнул хозяина головой, фыркнул. Юноша засмеялся, вскочил на неоседланного коня, он ездил по-деревенски, с одной только уздой. Отзываясь на прикосновение босых пяток, чалый пошел легкой рысью, за деревней перешел в галоп, разбрызгивая лужи, поскакал вокруг деревни.
Майнус отправился по деревням навестить родичей и друзей, оставив вместо себя Эдмунда из Полесья. Высокий старик-вой был отличным учителем, но держался отчужденно, Алек скучал по старику.
Даника устроилась в каморке Кати, училась целительству. К неудовольствию брата, быстро сошлась с Линой. Целыми днями две девушки хозяйничали в общих кухнях, гуляли по лесу, Лина стала учить подругу стрелять из лука. Алек фыркал, но втайне от всех стал набивать руку в стрельбе. Если сестра обойдет его в войских умениях, то останется от позора только тетиву на ветку повыше приладить!.. Девки засмеют, друзья прохода не дадут…
Словно почувствовав настроение хозяина, а может быть, просто устав, жеребец перешел на рысь, потом на шаг. Алек его не погонял, слез, пошел пешком. Вошли в деревню.
– Эй, снова дрыхнешь на ходу?
Лина и Даника сидели рядом на заборе, болтали босыми ногами и перешептывались-пересмеивались, глядя на парня. Лина отпихнула морду коня, попытавшегося стащить у нее с головы венок из весенних цветов. Даника протянула Пегасу горбушку хлеба. Конь обнюхал, взял корочку мягкими губами и захрупал. Потом фыркнул девушке в лицо, Даника засмеялась, потрепала его по гриве.
– Прокатиться не желаешь? – вдруг спросил Алек. Даника отдернула руку, удивленно, почти испуганно смотрела на брата.
– Ты серьезно? – У радоничей езда на лошадях считалась привилегией богатых.
– Конечно…
Он подсадил Данику, она неуверенно взялась за поводья.
– Легше, мягше…
Конь всхрапнул, переступил ногами, но решил пока не проявлять норов. Пошел по кругу мягкой рысью. Даника счастливо визжала, Пегас фыркал, снисходительно косил глазом. Лина веселилась.
Верно, ох верно сказал Майнус. Все по-другому, все заново…
Он вспоминал прежние времена, когда все было просто и понятно. Отец, самый лучший человек на свете. Мать, красивая и строгая. Мудрый и добрый патэ Киош, который сдерживает натиск Еретиков из леса. Друг, с которым можно было ходить купаться и ловить раков, драться с островитянами и дергать девчонок за косы…
Он вспомнил Дэна таким, каким видел его в последний раз, и попытался вообразить друга повзрослевшим. Высоким, широкоплечим, уверенно шагающим… в сопровождении Норика…
Алек заморгал.
– Дэн, – тихо позвал он.
Дэн вздрогнул и повернулся. Смутно знакомый парень смотрел на него как на призрак. А рядом…
Дэн зажмурился, посмотрел опять. Она.
Она.
Она!
Рядом с братом. Рубашка с чужого плеча. Ленты в волосах. Широкий мужской пояс… на поясе нож…