Времяточец: Исход

Дикс Терранс

– Какой неожиданный сюрприз. Как жаль, что ваш дядя не может быть с нами. К сожалению, Доктор куда-то пропал.

– Думаю, он придёт, – сказала Эйс, пытаясь не выдать голосом волнение. – Обычно он появляется.

– Это правда, – согласился Кригслитер. – Чем иногда многих сбивает с толку.

– Вы говорите так, словно знаете его, – с любопытством сказала Эйс.

– Мы когда-то с ним встречались, давным-давно, далеко отсюда. В некотором смысле я обязан своим нынешним состоянием Доктору. Не могу вам передать, как мне

не терпится снова с ним встретиться.

– Но если это случилось во время рождения...

– Во время перерождения, – аккуратно поправил Кригслитер. Он посмотрел на раскрытые книги на столе. – Что скажете о нашей небольшой библиотеке?

Эйс понимала, что должна сказать что-то расплывчато-тактичное, но не смогла.

– Я думаю, это крупнейшая подборка ерунды, которую мне доводилось видеть. Опасной ерунды.

Зашедший вслед за Кригслитером ухмыляющийся человек был в шоке. Он подошёл к столу и начал расставлять книги по их местам на полках.

А вот доктора Кригслитера её злой ответ скорее развеселил.

– Не могу с вами не согласиться. Полная ерунда, раздутая смехотворными якобы учёными. Арийская кровь! Их драгоценная арийская раса вообще не существует, это миф. А если бы и существовала, то что из этого? В чём смысл доказывать, что одна порода людей лучше другой? Это всё равно, что доказывать, что блоха чистокровнее вши!

Эйс обвела рукой комнату:

– Тогда зачем всё это?

– Боюсь, это то, чего хочется публике.

– Какой публике?

– Моей публике, которая, боюсь, состоит преимущественно из рейхсфюрера Генриха Гиммлера и его весёлых братьев-эсэсовцев, – он снова засмеялся. – У Гиммлера неиссякаемый интерес ко всей этой расистской тарабарщине, а впрочем, и к любой другой тарабарщине. Спиритуализм, старые тевтонские народные мифы, гадание на маятнике, астрология... Предложите что угодно, и малыш Генрих заплатит вам состояние на исследования.

– Вы же не хотите мне сказать, что занимаетесь этим только ради денег?

Он хохотнул:

– Вы правы, моя дорогая, деньги полезны, но не они для меня главное.

– А что же?

– Ну, скажем, влияние.

– То есть, власть.

– Если вам угодно. Гиммлер – доверчивый дурак, но он самый влиятельный человек в Рейхе.

– Не считая Гитлера.

– Разумеется. Что возвращает нас к Доктору. Вы уверены, что не знаете, где он?

– Нет, не знаю, – Эйс начала медленно смещаться к двери. – Пожалуй, я схожу поищу его.

С паучьей скоростью Кригслитер перегородил ей путь.

– Нет, не стоит, дорогая. У меня есть идея получше.

– Да что вы?

– Просто оставайтесь с нами. И Доктор наверняка придёт и найдёт вас, рано или поздно.

Эйс покачала головой:

– Моя идея мне больше нравится.

– А мне нет, – мягко сказал Кригслитер.

Эйс прикинула расстояние до двери. Если она оттолкнёт Кригслитера в сторону, то останется прорваться мимо одного...

– Пожалуйста, пропустите меня, – вежливо сказала она. – Я ухожу.

Доктор Кригслитер поднял трость с серебряным набалдашником, и Эйс увидела, что её конец светится красным, словно это гигантская сигара. Он поднял трость и взмахнул ею. Один из деревянных стульев между ними развалился на две половинки, словно его распилила невидимая вертикальная пила.

– Довольно простой образец лазерных технологий, – сказал Кригслитер. – Если помните, вы уже имели с ним дело в Мюнхене. Для меня это было шестнадцать долгих лет назад, но для вас, наверное, гораздо меньше?

Эйс вспомнила энергетический луч, подпаливший ухо Доктора, и семенящую фигуру, спрятавшуюся за деревом.

– Пожалуйста, не двигайтесь, дорогая, – сказал доктор Кригслитер. – Мне бы очень хотелось сохранить вас в целости, во всяком случае, до прибытия Доктора. Я так долго ждал этого момента.

Эйс стояла, не шевелясь. Когда она заметила, что другой мужчина каким-то образом подошёл к ней сзади, было уже слишком поздно.

***

Не догадываясь о том, что часы его спокойствия подходят к концу, шофёр Доктора дремал в автомобиле. Лобовое стекло было опущено, он наслаждался солнечным теплом. Может быть, он так провёл несколько минут, может быть – несколько часов, он этого не знал, и не хотел знать. Извоз высокопоставленных лиц был неплохой работой, а Мартин Борман был приличным, хотя и суетливым начальником. Почти без интереса он заметил ещё один чёрный лимузин, почти как у него, который припарковался неподалёку. Из лимузина вышли двое мужчин и подошли к нему. На них были одинаковые чёрные кожаные пальто и чёрные шляпы, у них были одинаковые безразличные лица и холодные безразличные глаза.

Они посмотрели на шофёра Доктора.

– Имя и место работы?

Шофёр не спорил. Он понимал, кто они такие.

– Хорст Шульц, кабинет Мартина Бормана. Я только что привёз герра Бормана и ещё одного пассажира.

– Имя пассажира?

– Я его не расслышал.

Они посмотрели на него.

– Честно, он просто вышел из «Адлона» вместе с герром Борманом, – с внезапным вдохновением водитель добавил: – Герр Борман называл его герр Доктор, это всё, что я знаю, честно. Невысокий, тёмные волосы, ничего особенного.

Двое мужчин переглянулись. Первый кивнул, словно подтверждая что-то. Второй мужчина сказал:

– Это он?

Шульц высунул голову из окна и увидел спускавшегося по ступеням Доктора. Он молча кивнул. У него на глазах двое мужчин подошли к Доктору и стали по бокам от него. Он услышал голос Доктора:

– Что это значит? Я был в Канцелярии по личному требованию Фюрера. Затем у меня была конференция с самим рейхсмаршалом Герингом.

А малыш не из пугливых, – подумал шофёр, но на двоих мужчин его речь не произвела впечатление.