Времяточец: Откровение
Шрифт:
Она помнила Землю. Она помнила, как танцевала с приятелями напротив большой фабрики Гувера, которая выглядела так, будто она поднялась из-под земли. Возле них остановился полицейский автомобиль, и копы даже проверили у Маниши дыхание на алкоголь.
— Нет законов, запрещающих танцевать, — возражала Дороти.
— Как это вы танцуете без музыки? — спросил коп.
— А как это ты думаешь без… — но они убежали; по узким дорожкам, разделявшим в Перивейле разные фабрики.
Под звёздным небом они тяжело дышали и смеялись. Словно были ещё совсем детьми. Полицейские не нравились Эйс
— Помнишь Землю? — спросили звёзды.
Иногда. Мидж однажды поехал на каникулы в Австралию, и прислал Эйс открытку с нытьём о том, как ему одиноко так далеко от дома. Одиноко. Можно подумать, что двенадцать тысяч миль — одиноко. А как тебе другой рукав спирали Млечного Пути, Мидж? Тебя там бросили, и выживай. Намеренно. А Доктор вёл себя так, словно удивился, когда она заявилась в ТАРДИС. Он пользовался ею с самого первого дня. Содержал её, как хомячка.
Миджа, правда, уже нет в живых. Не стоит думать так, словно он всё ещё рядом. Её друга убили пришельцы, её прошлое было игрой, в которую играли пришельцы, и даже она сама связалась с пришельцем. Хороший бы из этого вышел заголовок.
— Прикольно, — усмехнулась она. — Так что, расскажите мне о доме, да?
Но теперь звёзды молчали. Их зов прекратился. Позади глобуса стоял небольшой столик, а на нём лежала колода карт. Эйс взяла одну из них и улыбнулась:
— «Повешенный». Охренеть.
Потому что это был Доктор, в руках у него был зонт, он был подвешен за ногу и пытался дотянуться вверх. Она перевернула карту. С другой стороны изображение было подписано «Странник», там была картинка Доктора, машущего платком крошечной избушке вдали. Перед избушкой стояли люди… или нет? Как бы Эйс не всматривалась, она не могла разобрать.
Другая карта в колоде была «Мы друзья Уродца/Мы воюем с Красивым». Это заставило Эйс на секунду задуматься, ведь она же друг Доктора, так? Была, во всяком случае. Но на карте повелитель времени обнимал чудовище со множеством щупалец и противостоял спокойному гуманоиду, в общем, она поняла. «Ка Фарак Гатри — Несущий Тьму / Уничтожитель Миров» — на одной стороне чёрно-белый ворон завис над хрустальным городом, а на другой Доктор пристыженно потупил голову. Это она поняла, это было чувство вины за уничтожение Скаро, родной планеты далеков. Только Доктор мог грустить об этих мерзавцах.
Последняя найденная карта её удивила. Обе её стороны были одинаковые, на обеих было написано «Эйс». Да. Круто.
— Кто-то тебя раскусил, профессор, — тихо сказала она комнате, почти не рассчитывая на ответ.
Питер Хатчингсон выглядывал на улицу сквозь витражи окна, и в этот момент пришла беда. Улицы Челдон Боннифейс казались ему красными, они вели вдаль, к малиновым болотам. Из задумчивости его вывел раздавшийся во время пения гимна крик.
Обернувшись, он увидел, что его жена лежит на скамье, схватившись за голову. У неё на коленях откуда-то взялся ребёнок.
Питер только смотрел. Пение оборвалось, люди вставали и подходили, чтобы помочь.
Трэло что-то заметил, какое-то движение в дальней части церкви — кто-то ушёл, мелькнуло лишь знакомое
— Саул, — мысленно прошептал он. — Кто это был?
— Это был Доктор, — пробормотал Саул. — Я хотел его окликнуть, но побоялся, что могу ещё сильнее перепугать паству. Он, похоже, снова исчез. И он… принёс ребёнка.
— О боже, — вздохнул Трэло. — Я так и знал, что сегодня случится что-то сложное.
Закончив поиск тайных ходов, вентиляционных шахт и скрытых камер, Эйс сидела спиной к небесному глобусу и листала атлас. Она хотела кое-что найти в нём. Вот. Челдон Боннифейс, на реке Бер, между Роксэмом и Хорнингом. Эта деревня была настоящая.
Позади неё из глобуса, из созвездия Кассиопея, вытянулось серебристое щупальце. Его кончик был блестящий и острый, как игла.
Доктор закрыл глаза и вздохнул, его руки были подняты над консолью ТАРДИС, он был словно артист, ожидавший своего выхода. Один из кругов на стене отсека управления был снят, обнажая сложное хитросплетение проводов, в котором что-то было изменено при помощи плоскогубцев. Два пальца левой руки Доктора были согнуты в Рога Рассилона, галлифрейский знак для защиты от тёмных сил. Сам Рассилон это бы не одобрил.
— Это не для меня, — тихо сказал Доктор своему древнему соотечественнику. — Это для друга.
Щупальце метнулось и пробило в куртке Эйс дыру. Эйс развернулась, сбросила с себя куртку, но тут же второе щупальце бросилось к её горлу. Глобус бурлил металлической жизнью, Эйс отбивалась от острых шипов книгами, взятыми со стола, с полок, с пола… Она упёрлась спиной в стену, всё ещё отбиваясь, но щупальца схватили её за лодыжки и потянули.
— Ни за что! — ревела она, хватаясь за ножки столов и стульев, но шипы жалили её руки, не давая держаться, и в конце концов её поволокло к источнику извивающихся щупалец.
Её снова звал космос.
— Профессор! — закричала Эйс, когда её затягивало в глобус. А затем, когда её лицо пропало под темнотой между звёзд: — Док…
И всё замолкло.
Дверь открылась и из-за неё выглянула голова библиотекаря. Увидев разбросанные книги, он сокрушённо покачал головой, поднял куртку Эйс и повесил её на вешалку.
— Что за беспорядок, — вздохнул он. — Хотел бы я, чтобы он научился быть аккуратнее.
Он вышел и закрыл за собой дверь.
У Эйс снова было ощущение полёта. Она уже начинала привыкать к этому. Темнота раздвинулась, как занавес, и перед ней возникла стена, уходящая в обе стороны до бесконечности. Стена была изогнутая, она словно защищала какой-то огромный мир. Очень в духе семидесятых. Эйс приземлилась обеими ногами на стену, и сразу поняла, что нужно сделать. То же, что она делала всегда. Она вынула из рюкзака банку нитро-9 и приклеила её скотчем к кирпичной кладке. Длинный запал. В этой странной вымышленной стране не было никакого укрытия. Ей просто придётся отойти вдоль изгиба стены как можно дальше. Небо над ней было тёмное, словно чёрный бархат. Но от него исходило странное ощущение; что-то, что Эйс искала всю свою жизнь, и иногда думала, что нашла.