ВС 4
Шрифт:
Что ж, решено. Мария войдёт в число моих учеников, а после я сделаю всё, чтобы ни люди цесаревича, ни кто другой не смог до них добраться. Благо, сама Вербицкая уже месяц мнётся и не решается попросить меня об обучении. Как бы ни смешно это звучало, но наша непревзойдённая актриса, кажется, просто стесняется. Или вопрос в деньгах? Если вспомнить, сколько мне платят Громовы и Посадская... впрочем, это решаемо.
Чёрт, чуть не забыл! Георгий и Инга... Но с ними всё гораздо проще. Официально, моё пребывающее в коме тело находится в медбоксе костромского имения Бестужевых, а где должны быть ватажники? При "атамане". Вот
Щёлкнув зажигалкой, я прикурил сигарету, вытащенную из найденной на столе пачки, затянулся и, откинувшись на спинку дивана, уставился на поднимающуюся к потолку тонкую ленту дыма. Рука нашарила папку с документами и, выпотрошив её, ухватилась за несколько исписанных от руки листов и пакет с паспортом.
"Инструкции на первое время", да? Что ж, думаю, прежде чем сжечь, стоит с ними ознакомиться. Хотя бы для того, чтобы знать, что именно мне НЕ СТОИТ делать и с кем НЕ НУЖНО встречаться.
Пакет с паспортом я отложил в сторону, и принялся за чтение той белиберды, что написал для меня цесаревич. Данные моего куратора, на котором, оказывается, лежит задача решать любые мои вопросы, начиная с аренды подходящего жилья и заканчивая взаимоотношениями с властями любой губернии или уезда. Список мест, где мне ни в коем случае нельзя появляться и перечень лиц, с которыми мне категорически запрещено встречаться. Однако! Если верить этим двум спискам, то мне вообще нужно запереться в каком-нибудь подвале и перемещаться по стране исключительно с помощью "окон"... или под отводом глаз. Ха! И как апофеоз, список учебных заведений на случай, если я надумаю обзавестись документами об образовании или решу поиграть в школьника. Вот уж на фиг. Только-только отделался от этого геморроя!
А сами инструкции можно свести к одному незатейливому выводу: "не высовывайся, слушайся взрослых дядек, они знают как лучше". Что и требовалось доказать. Как бы ни был умён цесаревич, сколько бы и чего он про меня не узнал, относиться иначе, как к пятнадцатилетнему недорослю, он не собирается. Что ж, оно и к лучшему!
Я глянул на запястье, которое должен был украшать браслет-коммуникатор, переданный мне цесаревичем, и чертыхнулся. Не везёт мне на эти устройства, уж сколько я их сменил за прошедший год, не сразу и подсчитаешь! Я вздохнул и, отыскав взглядом стоявший на столе будильник, покачал головой. Выделенное самому себе "свободное" время на исходе, а я так толком и не отдохнул. Ну, хоть успокоился и то ладно.
Хлопнув ладонями по коленям, я решительно поднялся на ноги и, убрав документы обратно в папку, отправился туда, где оставил браслет, шкатулку и "жучки"... и тот "маячок", что выудил из-под кожи на своей спине.
"Сандуны". Это место я любил ещё Там, хотя бывать в нём доводилось нечасто. Сначала из-за службы, а потом запретили врачи. Да и мотаться за две сотни километров от дома до Москвы, только для того, чтобы посетить знаменитые бани, было проблематично. А вот сейчас, таких проблем с расстояниями нет, и что-то говорит мне, что теперь я стану довольно
Покинув знаменитое заведение, кстати, здесь, до сих пор принадлежащее семье основателя, я свернул во дворы и, открыв "окно", шагнул в гостиную особняка Бестужевых в отстраивающемся заново боярском городке.
Первой на моё прибытие отреагировала Ольга. Кажется, наше "приключение" заставило её прийти к тому же выводу, что и я недавно, и теперь моя невеста непрерывно мониторит окружающую обстановку в Эфире. Ничем другим её столь скорое появление в пустой гостиной отцовского дома, я объяснить не могу.
Во мгновение ока преодолев разделявшее нас расстояние, Оля повисла на моей шее и, окатив шквалом эмоций, молча засопела куда-то мне в ухо. Попытка отцепить от себя переволновавшуюся девушку, ни к чему не привела. Невестушка ни в какую не желала размыкать стальную хватку, так что пришлось брать её на руки и в таком вот виде дефилировать по дому в поисках Валентина Эдуардовича.
Впрочем, это оказался напрасный труд. Едва завидев меня с Олей на руках, Бестужев весело фыркнул и махнул рукой.
– Потом поговорим, Кирилл. А сейчас, удели внимание невесте, она за тебя испереживалась.
– Боярин подмигнул и, развернувшись, скрылся за дверью в кабинет, только замок щёлкнул.
– Слышал, что папа сказал?
– Прошептала Оля.
– Надеюсь, где находится моя комната, ты не забыл. Неси.
– Несу.
– Улыбнулся я.
Рассказ о событиях тех суток, что прошли с момента нашего расставания, занял не так много времени, и за эти полтора часа я успел поведать не только подробности встречи с цесаревичем, но и свои выводы по её итогам и даже, вкратце, дальнейшие планы. Но тут я не стал углубляться в детали, просто потому, что они пока отсутствуют.
– Может быть, ты и прав, Кир.
– Хмуро заметила Оля, выслушав мой рассказ.
– Пусть мне хочется верить, что Михаил был искренен, убеждая нас в своём расположении, и доказывая, что желал лишь защитить тебя от тех, кто решил уничтожить грандов, но... Кирилл, я попрошу только об одном: не вздумай исчезнуть... без меня!
– Обещаю.
– Кивнул я в ответ. Какая у меня умная невеста, это что-то...
Глава 10
Обычаи народов мира
– И что ты собираешься делать?
– Поинтересовался Валентин Эдуардович, выслушав практически дословный пересказ моего разговора с цесаревичем.
– Избавиться от контроля царской семьи.
– А как же клятва опричника?
– Нахмурившись, спросил боярин. Впрочем, в эмоциях его, точнее, тех куцых огрызках, что я мог ощутить, не было и намёка на недовольство.
– А я и не собираюсь её нарушать... первым.
– Пожал я плечами.
– Но и соблюдать буду точно так же, как цесаревич, то есть, следуя не духу, а букве нашего договора.