Всадник и Тень
Шрифт:
Конот продолжал смотреть с тревогой, и Крайт добавил:
– Все нормально, я привык летать, и не теряю от этого голову.
В долине грохнул боевой клич Ниера, и маги разом глянули вниз. Войска, развернувшиеся боевым порядком, уже выступали.
– Ладно, – буркнул Конот, – мне пора. Будь осторожен.
Крайт не ответил. Его уже охватило знакомое возбуждение, какое всегда бывает, когда летун рвется в небо. Конот, конечно, был тысячу раз прав, что пришел напомнить ему об осторожности еще раз теперь, когда он уже превращен. Именно сейчас легче легкого позабыть обо всем на свете, сунуть голову в любое пекло и погибнуть легко и весело. Но в планы Крайта это, разумеется, не входило.
Со стен Агофа полетели
Вот теперь пора, решил Крайт. Все это ненадолго, сейчас Бенуэс развалит это сооружение или придумает что-нибудь, чтобы по нему невозможно стало забраться. Но он в любом случае отвлечется, и это шанс пробраться незамеченным. Крайт напряг мышцы, те, которых у него раньше не было, и огромные кожистые крылья оторвались от земли. Чудовищный гибрид человека и фантазийного существа прыгнул с камня, лег на воздух, как на воду. Краем человеческого сознания успел на миг испугаться, что камень оказался недостаточно высоким, что он сейчас зацепит склон холма и покатится кубарем. Но крылья хлопнули, поймали ветер, и Крайт уверенно стал набирать высоту.
Враз ушли все мысли, сомнения, волнения. Осталось упоение полетом, плотный воздух, свист ветра в ушах. Сложно было собраться, вспомнить, зачем он здесь и куда летит, не сорваться просто ввысь и вдаль. Но Крайт, летавший с самого детства, умел не поддаться этому настроению. Упоение собственной силой, мощной работой мышц стало фоном, оно больше не отвлекало. Летун поднялся над крепостью, внимательно оглядывая расположившихся на стене защитников.
Кроме него, в небе висело несколько мгновенных посланцев. Явно не только судьи, но и кто-то из любопытствующих. Знать любит подобные развлечения, а кроме того, наблюдая за битвами, есть возможность заранее присмотреть себе магов для заключения контракта на следующий год. Но на них можно было не обращать внимания: посланцы совершенно бесплотны, чистая видимость. С ними невозможно столкнуться.
Основная масса стрелков на стене сосредоточилась в том месте, где происходил штурм, но кое-кто охранял и другие концы крепости. Защитники не обращали особого внимания на летуна, считая его, вероятно, одним из наблюдателей. Этим следовало воспользоваться. Присмотрев одно местечко, где стрелки стояли далеко друг от друга и к тому же постоянно косились в сторону основного сражения, Крайт спикировал к земле и понесся прямиком на крепость, едва не цепляя ногами траву. Уже у самой стены он выгнул крылья и дополнительно создал восходящий поток воздуха себе в помощь. Скользнул вверх, поднялся над краем стены, завис на мгновение и ринулся вниз. И в этот момент один из стрелков, перепугавшись, спустил тетиву.
Ожгло внутренности, крылья хлопнули и внезапно потеряли ветер. Крайт не сразу понял, что падает. От попытки подняться выше перехватило дыхание. Тело отказалось подчиняться. Крылья все еще оставались при нем, рефлексы летуна выгнули их правильным образом, и только поэтому Крайт не свернул себе шею, спикировав во двор крепости. Но рухнув на камни, обдирая колени и локти, он понял, что крыльев у него больше нет. Летун отделился от него и куда-то подевался.
Невозможно было шевельнуться. Крайт ухитрился перекатиться набок и свернуться в комочек. Так удавалось дышать, пусть и неглубоко, втягивать воздух сквозь стиснутые зубы. Он боялся даже пытаться выяснить, куда попала стрела. Так больно ему не было никогда в жизни. Лежать и не двигаться, говорил он себе. Лежать и не двигаться. Так велел мастер Вернис, и у Крайта не возникало желания ослушаться этих указаний. Стоило попытаться остановить кровотечение, если только удастся сообразить, как это делается. Собраться с мыслями. Собраться и не терять сознания. А потом кто-нибудь все равно придет. Рано или поздно кто-нибудь появится.
***
Открыв глаза, Крайт не сразу понял, где находится. Серый каменный потолок. Под головой что-то мягкое. Будто дома. Но дома он вроде бы не должен оказаться. Разве не стал в последние дни более привычным матерчатый свод палатки? Потом противно заныло в животе, и он вспомнил. Стрела. Он был ранен. И значит, должен сейчас находиться в крепости.
Приподнявшись на локте, Крайт огляделся. Он лежал в постели, раздетый, но на стуле у изголовья оказалась сложена форма мага. Больше в маленькой комнатке ничего и никого не было. Вздохнув, юноша откинул одеяло и сел. С некоторым недоумением потер ноющий живот. Шрама не осталось, – тут Бенуэс сработал чисто, – но откуда эти неприятные ощущения? Крайту удавалось даже на самом себе залечить раны куда лучше. Впрочем, он еще не получал таких серьезных повреждений, так что кто знает, может, так оно и должно быть. Но этот небольшой дискомфорт недолго отвлекал его от более печальных мыслей. По всему выходило, что он ужасно напортачил.
Крайт оделся, – форма оказалась ему немного не по размеру, – и выглянул в окно. Увидел пустой внутренний двор крепости и клонящееся к закату солнце. При попытке высунуться наружу он уперся лбом в невидимую преграду. Защитный слой, он и сам ставил подобный на окне в своей комнате. Вряд ли это была попытка удержать его взаперти, скорее, просто преграда для холодного ветра. И действительно, дверь оказалась открытой. Крайт уныло поплелся по пустому коридору. Он ничего не мог предпринять. Попавшему в плен магу запрещается использовать магию для своего освобождения. Таковы правила этой игры, называемой войной.
Вскоре Крайт набрел на какого-то слугу. Что ж, если в этом мире еще есть нормальные люди, то это как раз низшее сословие. Этому человеку не пришлось ничего объяснять, он без лишних разговоров проводил пленника в зал, где сидел защитник крепости Бенуэс.
Бенуэс оказался довольно молод. Высокий, симпатичный, улыбчивый мужчина, он явно обрадовался появлению Крайта, предложил устраиваться в кресле, угощаться вином и сладостями, живо интересовался его самочувствием. Крайт отвечал односложно и неохотно. Ему было мучительно стыдно. Этот план с летуном казался ему таким остроумным! И такое бесславное поражение. Судьба пленного мага целиком и полностью оказывалась в руках всадника, его пленившего, и это решение нельзя было оспорить. Теперь хозяин Агофа мог позволить команде выкупить своего бойца, а мог и задержать его у себя до конца года, до самого перемирия, когда закрываются все счета. Разумеется, условия пленнику предоставили бы самые комфортные, но выбыть из борьбы, лишиться возможности собирать наградные баллы… Невыносимо!
Бенуэс поспешил успокоить своего противника. Он сообщил, что Вернис присылал мгновенного посланца, и что обо всем уже договорились. Команде разрешено выкупить своего помощника. Помощников вообще редко задерживают, их не считают опасными. Крайт робко поинтересовался суммой выкупа, и Бенуэс эту цифру с удовольствием сообщил. Крайт обреченно зажмурился. Точно такова была сумма его контракта. Видимо, этот год ему придется работать бесплатно, вряд ли Вернис захочет платить из своего кармана.
…За ним пришли на закате. Слуга беззвучно отворил дверь зала, и вошел мастер Вернис собственной персоной. Он не выглядел раздосадованным, приветливо поздоровался с Бенуэсом, сочувственно кивнул Крайту. Плюхнулся в кресло, шлепнул на столик рядом с бокалами звякнувший мешочек.