Всадник на чужой земле
Шрифт:
Ну это я и так под конец догадался. Вот цель так и осталась неясной. Чисто стравить со своим человеком — а кто я ему? Мы величины несравнимые. Нанимать такого, чтобы расправиться с владельцем женского дома, — все равно что гвоздь забивать не молотком, а мраморной колонной. Гораздо проще все можно было обставить. Убить? Был момент, когда это элементарно проделать. Спустить псов или устроить еще парочку дуэлей. К чему прицепиться — всегда не проблема обнаружить. Да тут и не требуется искать. Рожа мне твоя не нравится — и понеслось. Но чего-то он определенно хотел. Не просто так заявился. Кроме осмотра рулетки ничего в голову не приходит. Ну позырил — и вали. Остальное зачем? Или все намного проще, и искал новых впечатлений? Скучно ему среди высоких господ. Э… Куда бы
— Хоп, — сказал так же тихо, — ты не виновата. Мой просчет. На будущее нужно договориться об определенных знаках. Чтобы смотрелось естественно и со стороны подать, не встревая в чинную беседу. Ну вот так, например, — пригладил я волосы, показывая выставленный средний палец. — Опасность означает. Подумай о других.
Глава 7
Сюрпризы
Когда в узком и кривом переулке навстречу вынырнули сразу четверо с оружием в руках, мне стало неуютно. Ничего подобного не ожидал. Позади остался «веселый» квартал. Женские дома сознательно устраивались на окраине. Городских стен здесь не имелось, плана застройки тоже. Рано или поздно они все равно оказывались в жилом районе и опять переезжали. Заведение вроде нашего рассчитано в первую очередь на зажиточных людей из Верхнего города. Сталкиваться с жителями Дна им не хочется.
Впереди река Тиста несла воды с севера. Начало у нее где-то в горах, течет сначала на запад, затем поворачивает на юг, собирая кучу притоков. Ближе к побережью воды растекаются на ширину пары километров. Даже в стоящий сейчас сухой сезон устье сокращается всего раза в два в ширину. Соль в том, что на равнине река иногда меняет направление течения, и многие застройки появились не так давно.
Прежде набережная была дальше, и множество складов с бараками не мешали видеть величественные воды, текущие в море. Самый удобный путь был напрямик, а не через Дно. Потому я ходил к Сипу всегда через рабочий район. Сначала квартал ткачей, затем вышивальщиц, и после Кровяного квартала, где лекари принимали больных и раненых, попадал прямо к складам. Постоянство до добра не доводит. Не иначе, специально поджидали в обычном месте.
Привычная толчея множества людей внезапно сменилась пустотой. Народ стремительно раздался к стенам домов и быстро испарялся. В другое время это даже позабавило бы, насколько нюх на Дне отточенный и заранее чувствуют неприятности. Проблема в другом — господа явно имели претензии конкретно ко мне: уж больно целеустремленно подались вперед.
Шарахаясь к стене, чтобы не подпустить сзади, и беря поудобнее хотокон, я приготовился к драке. Шансы мизерные, и похоже, моя стремительная карьера оборвется через пару минут. Ну что ж, хотя бы пожил по-настоящему, с азартом и адреналином, а не помирал парализованный в кровати. За одно это надо благодарить папу, и если есть другой свет, обязательно замолвлю за него словечко перед высшими инстанциями. Пусть он не очень приятный человек по жизни, но такие правила у бизнеса. Другие не лучше, зато вряд ли посмели бы поступить подобным образом. Заставили бы собственных детей страдать, лишь бы не испортить себе карму.
Они еще приближались, а кровь в жилах побежала вдвое быстрее, и в голове просчитывались ответные действия. Трое с длинными кинжалами, локоть в длину. Нож против такого не поможет, а умеющий пользоваться недомечом располосует поножовщика в момент. Мое самодельное копье в самый раз против подобного клинка. Один на один уделал бы мигом. Тут главное — держать дистанцию, но когда их много, уже сложность. Один из бандюков с боевой секирой. Случайного взгляда достаточно, чтобы отличить ее от обычного топора. В умелых руках страшное оружие, и рукоятка длинная. Пожалуй, с этого и надо начинать.
Не дожидаясь совместной атаки, я прыгнул вперед и полоснул самого опасного. К сожалению, тот успел уклониться. Слегка порезал ему правое плечо, и на этом пришлось отскакивать назад, чтобы самому не попасть под удар. Держал он секиру двумя руками, и инерцию так сразу не остановить. Мог бы успеть пырнуть вбок, но вместо этого пришлось защищаться от одного из меченосцев. Подходящий момент бездарно упущен. Может, кто другой и сумел бы использовать, а меня сейчас нашинкуют.
Вдруг секироносец странно дернулся, глядя на меня с изумлением, и упал на колени, выронив оружие. Сбоку в горле у него торчала рукоять вошедшего на всю глубину ножа. Двое моментально забыли про меня, слаженно рванувшись в сторону вмешавшегося. Напротив остался всего один убийца. Совсем другое дело! Я пошел в атаку, собираясь быстро разделаться с одиноким врагом, разрубив после укола. Эту связку долго тренировал, и незнакомые с приемом частенько попадались. Ничего подобного, он оказался слишком быстрым и ловким. Кинжал так и мелькал, выписывая восьмерки и заставляя меня вновь и вновь жалить пустоту. Он ни разу прямо не парировал, всегда вскользь, и класс показал высокий, чуть не достав меня. Едва-едва я не словил полметра железа под ребро, но ему помешал все еще не померший человек под ногами. Он поскользнулся в луже крови и потерял темп.
А потом мечник вдруг развернулся и на бешеной скорости унесся по переулку. Я от неожиданности аж замер, не пытаясь догонять. Вообще нема дурных бегать за таким профессионалом. Ну его, пусть живет, подумал вяло, тяжело дыша после скоротечной схватки, глядя на приближающегося Кроху. Я был так занят, что даже не пытался глянуть, кто там вмешался в драку и чем закончилось. А вот убийца не упустил из виду происходящее. Один из его приятелей лежал смятой тряпкой на животе, и что с ним произошло, не было видно. Уж точно не отдыхал. Поза нехорошая, да и ручеек красного цвета из-под тела достаточно красноречив. Второй лишился нижней челюсти и корчился в судорогах. Видок у него стал настолько отвратительным, что меня чуть не вывернуло. Вроде уже привык к разным гадостям, но смотреть неприятно до жути. Хорошо не падаю в обморок на манер барышни. Так легко лишиться уважения подчиненных.
— Ты откуда взялся?
— Госпожа послала.
Для моих работников мужского и женского пола Микки была придатком Гунара. Его частью. То есть в мое отсутствие распоряжалась она, и никому не приходило в голову подвергнуть сомнению приказ. Все знали про родство и что имеет право распоряжаться деньгами.
Собственно, отношения брат-сестра я сознательно закрепил в первое же полнолуние. Если храмов не посещал — на праздники у нас самый ажиотаж и главная прибыль, а к молитвам равнодушен в обеих прежних ипостасях, — это отнюдь не означает, что не в курсе правильного обряда.
Традиция предписывала совершать поминовение предков, то есть совместную трапезу, связывающую живых и мертвых. Было и специальное меню из пресных лепешек и перченого мяса, в богатых домах из нескольких видов, в бедных — из чего найдется. В обычное время фрикаделек не готовили: такие блюда призваны укрепить чувство единения в семье, и посторонних на них не приглашают. А полнолуние тоже неспроста — свет отгоняет злых духов.
Микки теперь по всем законам моя сестра, и она под присягой или пыткой подтвердит. Я включил ее в свою семью, и этим все сказано! А кровь и происхождение теперь для нее не особо важны. Своего рода усыновление, то есть удочерение, но опять же в здешнем языке только одно слово. Она может молиться за своего настоящего отца и ставить ему свечку — не запрещено. Но теперь ее родословная совсем иная. И самое забавное — никто, она в том числе, не увидит в этом лукавства. Все на полном серьезе и абсолютно нормально. Даже имя иное. Дома все равно называю прежним.
— Надо было хоть одного живым оставить, — глядя, как охранник выдергивает свой нож, заботливо вытирая о тряпки секирщика, выгибающегося в последних судорогах, пробурчал я. Кровь из раны пошла не фонтаном, а мелким дождиком. Он и так практически на том свете, почти окончательно вытекло. — Расспросили бы.
— Зачем? — удивился Кроха, сноровисто обшаривая труп. Извлек из поясной сумочки-мошны несколько серебряных монет и показал. — Хозяева игорных притонов наняли.
— Ты кого-то узнал?