Всадник рассвета
Шрифт:
Что скрывать, рассказанное Гераклом заставляло серьезно задуматься над предстоящим нам испытанием. Мы возобновляли прекращенную на время войну богов, при этом перед нами стояла задача завершить ее в самый кратчайший срок и победоносно. В противном случае последствия могли быть самыми непредсказуемыми и катастрофическими не только для нас самих, но и для всего мира.
Внизу под нами проносились кучевые облака, в редких разводьях которых виднелись горы, леса и поля.
– Но во дворце Зевса я видел и Ареса, и Аида, и даже Цербера! – обратился я к Гераклу после некоторых раздумий. – Есть ли у них возможность
– Не знаю! – пожал плечами Геракл. – Но к этому нам надо быть готовыми!
– Как вообще понимать то, что Зевс терпит подле себя вражеских соглядатаев? – снова спросил я героя.
– Этого я тоже не знаю! – ответил тот. – Отец в свои дела никого не посвящает! Вполне возможно, что это и есть одна из его уступок Тифону.
– Но ведь тогда получается, что нас предали уже в самом начале операции и Зевс прекрасно об этом осведомлен! – воскликнул я ошеломленно.
– Выходит, так! – невесело усмехнулся Геракл. – Но ведь мы герои, а потому обязаны в любом случае сразиться с чудовищем, каким бы ни был наш конец!
На этом беседа и завершилась, ибо более говорить было уже не о чем.
Впрочем, из всей нашей маленькой армии мрачными выглядели только мы с Гераклом. Да еще Вакула, который по-прежнему держался от всех в стороне и грустил о своей красавице. Остальные пребывали в самом приподнятом состоянии духа, именуя Тифона на северный лад Трифоном и нисколько не сомневаясь в быстрой победе над ним.
На одном из привалов я поговорил со старухой Эго. Меня интересовал вопрос возможной нейтрализации ядовитых укусов многочисленных змей Тифона-Трифона. Ведьма обещала приготовить хорошее противоядие. Теперь оставалось только ждать появления противника да надеяться на удачу.
Наконец над одним из горных ущелий Геракл попросил Горыныча снизиться. А когда тот опустился до высоты деревьев, объявил, что мы, кажется, подлетаем к месту обитания Тифона, что вызвало заметное оживление всей нашей компании.
Через несколько минут мы прямо в небе были атакованы неким страшилищем с тремя головами: львиной, козлиной и змеиной. Бдительность у нашего врага была явно на высоте. Это энтузиазма не прибавляло.
– Это и есть Тифон? – невольно втянув голову в плечи, спросил Всегдр.
– Нет, это его младшая дочка Химера! – ответил ему Геракл.
– Ну теперь будет у нас битва трехголового против трехголового! – обрадовался Иолай, видимо, имея в виду наши бравые ВВС.
Однако классического поединка трехголовых не получилось. Неся на своей спине седоков, Горыныч был лишен всякой маневренности и не мог атаковать, его сил едва хватало на то, чтобы отбиваться от непрерывных наскоков Химеры. Приземлиться, чтобы избавиться от нас, он тоже опасался, так как при посадке становился совершенно беззащитным от атаки сверху.
– Надо что-то делать! – крикнул Геракл. – Если сейчас Химере на помощь прилетит ее папаша или мамаша, то нам будет не сладко!
Первый герой Эллады лукавил, ибо нам и так было уже далеко не сладко. Непрерывно наскакивая с различных сторон, Химера изрыгала из своих пастей огонь, почти каждый раз успешно подпаливая нашего Змея с обоих боков. Горыныч как мог огрызался. Все три его головы отбивались мощными струями огня, но имевшая явное преимущество в маневре Химера каждый раз уходила от них, демонстрируя фигуры высшего пилотажа.
И я решился на крайне рискованный шаг! Я решил атаковать врага на Пегасе. В этом был свой расчет, ибо конь был намного быстрее и маневреннее неповоротливого тяжеловеса Горыныча.
Увидев, что теперь надо противостоять сразу двум противникам, Химера на мгновение растерялась, а затем кинулась в атаку против меня, резонно решив, что вначале надо разделаться со слабейшим. Оставшись без присмотра, Горыныч камнем кинулся вниз, стремясь как можно скорее избавиться от пассажиров, чтобы затем начать настоящий воздушный бой. Химера немедленно бросила меня и устремилась было вдогонку за нашим Змеем, но сразу же была сзади атакована мной. Ударом Кладенца я отсек ей добрую половину хвоста. Резко развернувшись, отвратная дочь отвратных родителей снова в ярости кинулась на меня в лобовую атаку. Изрыгая пламя, она мчалась столь быстро, что я едва успел, натянув поводья, увести Пегаса из-под смертельного жара вверх. Чудовище пронеслось, задев головами копыта летучего коня. Описав полукруг, Химера снова устремилась ко мне, и снова в самый последний момент я буквально поднырнул ей под брюхо, она пронеслась надо мной в такой близи, что я смог Мечом пропороть ей часть брюха, откуда тотчас же посыпалась вниз какая-то требуха. Несмотря на полученное серьезное ранение, Химера, сделав новый разворот, вновь помчалась в бой, но было уже поздно!
Яростными ударами крыльев набирал высоту торопящийся поспеть к развязке Горыныч. Чтобы не мешать поединку двух огненных монстров, я отлетел на Пегасе несколько в сторону, с таким расчетом, чтобы иметь возможность в любую минуту прийти Горынычу на помощь. Но таковая не потребовалась. Ослабленная Химера была не в состоянии долго противостоять истосковавшемуся по настоящему делу северному Змею. Напор огня нашей противницы после ранения заметно ослабел, и Горыныч в три атаки обратил ее в пылающую развалину. К чести Химеры, даже пылая свечой, она продолжала яростное сопротивление. Однако младшая дочь Тифона была уже обречена. Горыныч вышел еще на один боевой разворот, вслед за которым последовала стремительная и точная атака. Чадящее тело Химеры разорвало в небе, до земли долетели лишь догорающие ошметки.
Когда мы с Горынычем приземлились, нас встретили радостные возгласы наших товарищей.
– В моем мире за каждого сбитого противника рисуется одна звезда! – сказал я герою дня. – Твоя первая победа – Степной Змей, а сегодня уже вторая – Химера!
– Знал бы ты, Посланник, сколько мы насбивали врагов раньше! – с гордостью заявил мне Сократ.
– Если все нарисовать, наверное, вся шкура была бы испорчена! – поддакнул Платон.
Пифагор в разговоре не участвовал, он опять что-то чертил лапой на пыльной земле.
Когда страсти несколько поутихли, ко мне подошел Геракл.
– Дальше лучше идти пешком! – сказал он мне. – Где-то здесь поблизости должна быть и Ехидна!
По совету Эго, мы тут же натерлись ее антиядовитой мазью, причем рачительная ведьма велела нам даже промазать ею глаза, что и было нами беспрекословно исполнено. От запаха ведьминого противоядия меня чуть не стошнило, но выбора не было, ибо гораздо лучше быть вонючим, чем мертвым. Обнажив мечи, мы двинулись вперед и скоро очутились подле входа в глубокую пещеру.