Всадник с улицы Сент-Урбан
Шрифт:
— М-м? — промычал инспектор и поджал губы.
— Насколько я могу припомнить — да, так и было. Я в тот год на какую-то ерунду кучу денег выкинул.
— По документам судя, — вновь заговорил инспектор, сверяясь с разложенными перед ним бумагами, — платили вы в основном наличными, и всякий раз деньги уходили в Канаду.
— Я знаю, что любовь к родине в наши дни из моды вышла, — сказал Джейк. — Но сам-то я немного сумасшедший, поэтому считаю, что те канадцы, которым повезло жить здесь, где такой замечательный театр и балет, должны как-то помогать писателям, вынужденным сводить концы с концами дома. Я все еще надеюсь получить когда-нибудь хороший канадский сценарий, хотя вновь и вновь на этом обжигаюсь.
Оскар Хоффман заулыбался: видимо, оценил
— Я вижу здесь выплату аванса в тысячу фунтов некоему Жану Беливо [318] , автору сценария, проживающему по адресу Форум Апартментс, ул. Сент-Катрин, Монреаль.
— А, помню, был такой оболтус. Лучше бы я с ним не встречался. Деньги пришлось списать. Черт-те что понаписал, а не сценарий.
— И еще: в том же отчетном году вы выплатили другой аванс — также тысячу фунтов — некоему Джону А. Макдональду [319] .
318
Жан Беливо (р.1931) — знаменитый хоккеист, игравший за команду «Монреаль канадиенс».
319
Джон А.Макдональд (1815–1891) — первый премьер-министр Канады.
— Он оказался пьяницей. Но я все же до сих пор надеюсь что-нибудь поставить по тому его сценарию, вот ведь как…
— Вы держите в Канаде секретаршу. Миссис Лору Секорд [320] , проживающую в доме триста двенадцать по Онтарио-стрит в Монреале.
— Да.
— А знаете ли вы, — осведомился инспектор, освобождая от стягивающей резинки пачку счетов за рестораны и всевозможную выпивку, — что к накладным расходам по закону допустимо относить только такие траты, на которые компании пришлось пойти исключительно и всецело по соображениям деловой необходимости.
320
Лора Ингерсол Секорд (1775–1868) — канадская героиня войны 1812 г. Предупредила англичан и союзных с ними воинов-могавков о готовящейся атаке американцев, в результате чего англичане одержали так называемую «победу при Бобровой Плотине».
— Ну да, конечно.
— Однако же в тысяча девятьсот шестидесятом году вы к таковым причислили тысяча семьсот пятьдесят фунтов стерлингов, потраченных на развлечения.
— Подумать только! — качая головой, пригорюнился Джейк. — Если бы я тогда поместил эти деньги в какой-нибудь паевой фонд, я бы сейчас — ух! — горя бы не знал.
— Навскидку, какую долю из всего этого вы сейчас по-прежнему сочли бы тратами деловыми, а какую — личными?
— Минуточку, дайте сообразить… Пять процентов там, наверное, все же личных. Или…
Инспектор сурово набычился над горкой счетов.
— …ну, может быть, семь. Восемь это от силы.
И тут же на свет божий вынырнул счет из магазина «Викторианские вина» за февраль 1960 года на 81 фунт, в том числе и за сотню сигарет.
— Сколько из этих сигарет вы выкурили по необходимости, ради бизнеса? И сколько для личного удовольствия? Сколько было отдано друзьям, жене?
— Тут, знаете, очень тонкая грань. На самом деле ваш вопрос похож на одно место из Талмуда. Поэтому, с вашего позволения, я отвечу на него, как это положено в талмудической традиции, то есть новым вопросом. Если бы я вот прямо сейчас предложил вам сигарету, это было бы для удовольствия? Или по необходимости, ради бизнеса?
Инспектор, не отрываясь, смотрел в бумаги, но Хоффман кашлянул неодобрительно.
— По правде говоря, я просто не помню. Но ведь эти счета в шестидесятом году были приняты. Почему вы снова к ним возвращаетесь?
— Государственная комиссия по налогам и сборам не обязана раскрывать мотивы, по которым производятся перепроверки. Вот, кстати, кое-что очень типичное.
Типичным оказался ресторанный счет. Обед на четверых в «Ше-Люба» стоимостью в 21 фунт.
— Я приглашал продюсера с женой. Обсудить какой-то проект.
— Но согласитесь: жену-то вы брали с собой для личного удовольствия?
— Да нет же! Никоим образом. Она терпеть не может продюсеров. Но, раз он с женой, я тоже вынужден был взять с собой жену. А мы теперь что, будем рассматривать каждый из этих старых счетов по отдельности?
Молчание.
— Или вот, я вижу, в шестьдесят пятом фирма «Джейкоб Херш продакшнз» заключила субдоговор с зарегистрированной в Женеве швейцарской фирмой «Ворлд-Вайд» на оплату услуг режиссера Джейкоба Херша в размере семи тысяч пятисот фунтов в год… Хотя до этого вы брали себе еще больше.
— Мне очень стыдно. Это просто ужасно. Прямо локти себе кусаю. Мне не следовало этого делать!
— Полагаю, вы в курсе, что банковские счета за пределами страны — это для вас вещь совершенно противозаконная.
— Конечно, я понимаю. Но, боже мой, вы ведь не обвиняете меня в… уклонении от уплаты налогов?
— Сейчас мы вообще ни в чем конкретном вас не обвиняем.
— Так чего же вы тогда от меня хотите?
— Я обращаю ваше внимание на то, что примерно процентов девяносто пять этих так называемых накладных расходов на самом деле были вашими личными тратами.
— Да ну, быть не может!
Оттолкнувшись, инспектор вместе с креслом отъехал от стола, показав этим, что разговор окончен.
— Я еще поработаю над вашими счетами, — сказал он. — Потом свяжусь с вами.
— Вот это, наверное, будет самое правильное решение, — вступил в разговор Хоффман, впервые за все время раскрывший рот. — Мой клиент вам весьма благодарен.
— Благодарен-то я чертовски. Однако все это сильно попахивает Звездной палатой [321] . Я все-таки думаю, вам следовало бы раскрыть мне причину пересмотра моих отчетов.
321
Звездная палата — судебный орган в средневековой Англии, созданный для борьбы с мятежной аристократией. Позднее стала орудием расправы с противниками абсолютизма и англиканской церкви.
— Методика работы государственной Комиссии по налогам и сборам не предполагает разглашения причин, по которым происходят перепроверки. Я скоро с вами свяжусь.
Следующим утром почта доставила ответ из недр Менсы:
Уважаемый сэр!
Благодарим Вас за Ваше интересное письмо от 19 апреля 1967 года.
Мы примем во внимание, что «по Вашему скромному мнению» общество, которое «дискриминирует» девяносто восемь процентов населения, можно считать «недемократичным»; с не меньшим интересом и некоторым сочувствием узнали мы и Ваше мнение о предлагаемых нами тестах, которые «измеряют не талант и самобытность, а только некоторые особые способности». Однако Ваше обвинение в том, что Менса распространяет «среди доярок и клерков, дантистов и продавцов» иллюзии величия, поощряя в них веру в то, что своим жалким положением они обязаны социальной несправедливости, а не собственным ограниченным способностям, мы решительно отвергаем. Откровенно говоря, нам кажется, что такого рода нападки свидетельствуют лишь о том, что кое-кому приятнее считать, что виноград зелен. Более того, если бы Вам действительно не хотелось иметь ничего общего с такой «сомнительной, самовлюбленной компанией», зачем же Вы тогда выполняли задания нашего теста?
В заключение мы хотели бы еще раз напомнить, что ни успех, ни неудачу с нашим тестом не следует принимать слишком близко к сердцу. Некоторая неопределенность присуща любым статистическим измерениям, а вдобавок, как Вы совершенно справедливо заметили, в строгости научного подхода к интерпретации данных есть сомнения…