Всадники тени
Шрифт:
Пуля поразила незадачливого стрелка до того, как он успел воспользоваться своим оружием. Он замер, начал что-то говорить, а затем упал и вытянулся.
Остальные отступили. Мак Тревейн заговорил спокойно, почти с безразличием.
— Если вы, ребята, умеете считать, то у меня в револьвере осталось четыре патрона, а вас здесь пятеро. Я попадаю во все, куда стреляю. Значит, один из вас может остаться в живых. — Он улыбнулся приятной улыбкой, обнажив сверкающие белые зубы. — Кто хочет оказаться счастливчиком?
— Не стоит кипятиться, майор! — ответил рыжий. — Но что это с вами? Офицер северянин заступается за Джонни Южанина?
— Вы же сами говорили, война закончилась и он больше не Джонни Южанин. Но у меня более важная причина. Он мой брат. — Не спуская глаз с бродяг, он сказал: — Дэл? Тебе нужно идти. Мы уходим отсюда.
— Меш… — пробормотал Дэл Тревейн. — Мешок.
Мак указал стволом револьвера.
— Ну, вы! Все! К стенке!
Они повиновались, некоторые быстрее, другие медленнее. На тюфяке в дальнем углу он увидел вещевой мешок и ранец. Мак помог Дэлу добраться до двери, а затем вернулся за его снаряжением.
— Мы вам больше не причиним неприятностей, — заверил рыжий, — но у убитого есть друзья.
— Он сам купил себе билет, — отрезал майор, — и у меня остались еще такие же на тот же поезд.
— Вы хорошо управляетесь с револьвером. Вы техасец?
— Могли бы сами догадаться.
Помогая Дэлу, он вышел из хижины и закрыл за собой дверь. Под деревьями он остановился и опустил на землю снаряжение.
— У тебя есть лошадь, Дэл?
— Есть, Красавчик Принц. — При всей своей слабости Дэл все же мог держать револьвер, и Мак ему передал свой. — Он в конюшне. Из-за него-то они и решили меня повесить. Дело с Джонни Южанином лишь предлог.
— А сможешь ли ты удержать их внутри лачуги?
— Попытаюсь, Мак. Я еще слаб, но, если потребуется, выстрелю.
В конюшне стояли семь лошадей, но Мак сразу вспомнил Красавчика Принца, коня, которого он выращивал. Оседлывая его, майор прислушивался, не раздадутся ли на улице тревожные звуки. Дэл явно был в плохом состоянии, но он знал, что его брат будет скакать, пока не свалится с седла.
Олсон сразу открыл дверь своего амбара, когда подъехал Мак.
— Это ты стрелял?
— Мне нужна моя лошадь, Олсон.
— Забирай. Я приготовил тебе немного еды.
Олсон вышел в смежную комнату, где жил, а Мак стал седлать своего серого.
— Прости, старина, — извинялся он перед конем. — Я хотел, чтобы ты немного отдохнул…
Мак вывел серого на улицу и помог Дэлу забраться в седло. Подошел Олсон и вручил ему вещевой мешок и фляжку.
— Вот продукты и кофе. Теперь можете ехать.
— Прощай, Олсон, и запомни: в Валхолле всегда есть пристанище для людей вроде тебя. — Он пожал руку шведу. — Будешь в Техасе — приезжай, у нас для тебя найдется и место, и стол.
— Может, и приеду.
— Приезжай, когда пожелаешь, Олсон. Дальше на западе есть хорошие земли для обработки. Такой, как ты, там быстро разбогатеет. Уезжай от этих подонков.
— Да, думается, приеду.
Миновав милю, Мак остановился и подождал брата.
— Ну, как ты, Дэл? Можешь ехать?
— Я выбит из колеи, но ничего — держусь. Давай вперед! Хочу лишь скорей добраться домой. Повидаться с родными. Хочу поставить ноги под стол матери. Просто побыть там.
— И я тоже, Дэл. Поехали.
Они направили лошадей в ночную тьму, но Мак знал, что долгий путь им не по силам. Серый очень устал. Им придется найти место, чтобы укрыться и отдохнуть.
Вдоль дороги, по которой они ехали, тянулись железнодорожные ограждения и грязные канавы, попадались заброшенные деревянные сараи и участки леса. Вдруг вдалеке мелькнуло освещенное окно.
— Кто-то там болен, — заметил Мак. — В такой час никакому фермеру не приспичит вставать. Они вспомнили такие времена в своем собственном доме.
— Получал ли ты письма из дома? — спросил Мак.
— Там считают, что я погиб.
— Как так?
— Мою часть разбили, почти уничтожили. Нам пришлось шесть недель добираться до своих. Командование сообщило, что я убит во время военных действий.
— Я тоже не получал никаких известий, — сказал Мак. — Переправить почту с юга на север не было никакой возможности.
За каким-то леском они нашли старый деревянный сарай, сухой и чистый. В нем пахло свежескошенным сеном, хотя в это время года это показалось необычным. Поставив лошадей в стойла, Мак дал им сено, а потом и зерно, которое нашел, пошарив в закромах.
Дэл растянулся на сене и сейчас же заснул.
Мак Тревейн подошел к двери и выглянул наружу, прислушиваясь. Конечно они рисковали, но Дэл нуждался в отдыхе и лошади тоже. Все вокруг окутал непроглядный мрак. Дождь так и не прекращался. Но ничего, кроме его шума, майор не услышал, и, вернувшись к брату, лег рядом.
Столько лет скитаний и боев! Ему только что минуло тридцать, отцу будет шестьдесят пять, а мать была лет на десять моложе. Он с трудом вспоминал лица родных. А сколько же теперь лет сестре? Ее, наверное, и не узнать. Ведь девочки так быстро меняются, как только начинают взрослеть.
Когда разразилась Гражданская война, Мак как-то ночью покинул Техас, полный решимости сражаться на стороне северян. Как и старый Сэм Хьюстон, он считал, что прежде всего надо проявлять преданность нации. Дэл думал иначе и вступил в кавалерийскую часть Техаса.
Заложив руки за голову, Мак лежал на сене, настороженно стараясь уловить любой посторонний звук. Шум дождя по крыше действовал успокаивающе, он здорово устал, но все же бодрствовал, опасаясь, что враги могут незаметно подобраться к ним.